Путь самца - Роман Трахтенберг

И им стал я!

Вытащил из зала девчонку и прямо на сцене на глазах изумлённых немцев мы с ней все и проделали. Публика, видя такое дело, наконец, осмелела и пошла в разнос. Свершилось.

Знаете, а стране-то, наверное, хотелось свободной любви…

Вот скажите, кто сейчас думает, что это была измена жене? Да это был подвиг! Прорыв сквозь совковую культуру. Попытка стать легендой. Пусть ценой собственной репутации. В сломе моральных устоев тогда и была норма жизни.

Мне вот даже до сих пор интересно, сколько немцы заработали на этом сюжете. Меня потом узнавали, когда приезжал в Мюнхен: «Вы из России. Мы вас видели по телевизору!» Многие из Германии приезжали в клуб, посмотреть на меня.

А я чего… Практически честный семейный гражданин, герой, никогда больше не повторивший такого подвига: а на фиг надо?! Подвиг бывает один раз. И герой должен быть один, потому что если героев много – это уже банда.

И снова ходишь верный.

Ходишь и ходишь… Верный и верный.

Вот так однажды иду себе по клубу и иду. Программа закончилась, а за одним из столиков сидит такая грустная-прегрустная девочка. Все веселятся, а она чуть не плачет. Мне её даже жалко стало. Подсел к ней и говорю: «Может, водочки?»

– Можно.

Надо же, согласна! Заказал – выпили.

– Может, ещё?

– …

– Нужно!

Заказал ещё – выпили.

– А, может, пойдём куда-нибудь, ну и того?… – предложил ей.

– Что, так сразу?

– Ну почему сразу?! Разве я похож на такого циника. Вначале прогулка.

И мы пошли на прогулку: на другой этаж за ключами от чердака. На чердаке прогулка завершилась. Правда, неудачно. Там было очень грязно. Рассыпаны опилки. И мы, повалявшись в них, все ж таки решили пойти в гости к моему другу, который жил недалеко.

Встретил он нас приветливо.

Мне стыдно, конечно перед женой. Но такая бл…ская натура у самца: видит он, что можно телку получить, и ему пройти мимо трудно. Один раз себя можно пересилить, второй, а на третий… Ну невмоготу. Особенно, если свободных баб вокруг, как пчёл на цветущем лугу.

И во второй раз притащил я к тому же приятелю ещё одну куколку из клуба. Восемнадцатилетняя, гибкая, она танцевала, любуясь сама собою, и на лице её читалось: ах, какая же я красавица.

– Ах, как же хорошо вы танцуете! – подпел я её внутреннему настроению, случайно проходя мимо.

– Правда?

Купилась!

– Ну конечно! Ах, вам непременно необходим хороший педагог. Или вы погубите свой талант! – понёс я околесицу – Все ж таки учился на режиссёра, знал нужные термины и научно объяснил ей, до чего она хороша танцует.

– У меня нет денег на учителя.

– Я вас познакомлю с одним. Он посмотрит, если понравится, возьмёт бесплатно. Сделает из вас звезду.

Она меня слушала, раскрыв ротик и растопырив зубки. Господи, как же все самки одинаковы по своей природе. Уж сколько раз твердили миру… Я склеил её точно так же, как и баб в институте. Она повелась на те же приёмы, согласилась пойти к моему другу, которому по телефону – когда она не слышала – я вкратце объяснил суть. Он тут же все просек. Встретил нас в трико, типа, репетировал, и тут же «включил» учителя: «Ну-ка, девочка, станцуйте. А сейчас сымпровизируйте. Я включу вам музыку. Представьте, что вы колосок».

И она стала что-то изображать.

– Так-так, очень хорошо! Разденьтесь.

Она разделась по пояс.

– Нет, полностью раздеваемся. Быстренько. Девушка, времени нет, мне надо репетировать.

Наивная танцовщица, доставляя нам несказанное удовольствие, которое мы оба с трудом маскировали деловитостью, полностью разделась. Он прибавил оборотов: «Что-то не то. Понял! Вам надо намочить волосы, вы не чувствуете своих волос».

И она пошла в ванную.

А мы, уже не удержавшись, заловили её там.

Она была ошарашена. Но, в итоге, ей вроде понравилось.

На что ещё она надеялась?

О, женщины!…

То они всё время думают, как развести мужика; то массово попадаются на самые примитивные приёмы. Впору писать главу «Удочки для дурочки», но что в ней скажешь нового? Если мужчина не ленив, он сам быстро изучает «предмет вожделения» и легко им пользуется. Причём, ему даже не надо быть великого ума. Надо всего лишь научиться нажимать на некоторые рычажочки. «Помни, Урри, у каждого есть кнопка!» И у баб они есть.

Случалось, например, так, что я приводил кого-нибудь к себе домой, заводил в детскую…

– О, у тебя есть ребёнок? – разочарованно спрашивала девица.

– Да, – томно вздыхал я.

– И… жена есть?

– Уже нет. Она поехала с подругой на машине и разбилась.

Смерть вызывала у них сочувствие к пострадавшим, ко мне и ребёнку и радость обладания холостяком. Они начинали говорить, как любят детей и как хорошо, что малыш есть уже «готовый», под себя не ходит.

…Вообще-то, в доме были и женские вещи, и, будь девицы повнимательнее, они бы поняли, что их разводят. Но они видели лишь то, что хотели видеть. А я в этом не виноват. Почему же они утром так удивлялись, когда я будил и говорил: «Собирайся, жена сейчас приедет».

– Какая жена? – ошалело спросонья не понимали они.

– Моя.

– Ты же говорил, что она померла.

– Померла?! Да ты что! Пьяный, наверное, был. Ты больше слушай. Я когда напьюсь, вечно всякую херню несу.

Правда, мне это быстро надоело. Я предпочитаю, чтобы всё было по-честному. Пускай она принимает и любит таким, какой есть.

…А я пока с интересом понаблюдаю за тем, как выходят на эту охоту другие самцы. Их тривиальные приёмы сексуальных игр лично мне видны с первого хода, но бабам, представьте, нет! Я часто бываю потрясён до глубины души! Помню, отдыхал на Красном море, и там инструктором по дайвингу работал араб по имени Али. Всех баб он клеил на одну и ту же удочку. Каждой рассказывал, что у него на протяжении восьми лет была девушка, с которой они любили друг друга. Но он никак не мог накопить денег, чтобы заплатить калым. Они страдали, но не могли даже убежать из дома. Девушка считалась опозоренной, если парень не может заплатить. И вот однажды он почти накопил деньги, на радостях спешил к ней на машине, чтобы и её скорее обрадовать. А она как раз выходила из автобуса. И он её сбил. Она погибла. Он себе места не находит вот уже пять лет, и у него ещё никого не было… О-о-о, какая жуткая история…

Практически каждая туристка, выслушав её, считала своим долгом утешить Али на своей груди. Это происходило примерно три-четыре раза на дню в разных отелях. Одну он трахнул даже под водой на глубине пятнадцати метров. Она в тот день вообще первый раз надела на себя водолазный костюм. Ничего себе нырнула! Но, Боже мой, чем же мог быть интересен этим состоятельным и образованным дамочкам бедный и полуграмотный араб? А поди ж ты! Причём многие телки приехали с мужиками.