Дело влюблённого инкуба (СИ) - Елисеева Валентина

– А кто его адвокат? – озадачился Тони, размышляя, что штатные юристы финансиста вряд ли являются специалистами по уголовному праву.

– Похоже, что я, – вздохнула Вэл, – так что поставь его в известность об этом.

.

Никогда ранее ей не доводилось видеть, чтобы вампир выглядел настолько уставшим и постаревшим, как Марко Коста, встретивший её у здания суда. Телохранители попрощались с Вэл и пожелали ей удачи, оставшись ждать её возвращения – в здания судов было запрещено проходить не только с обычным и магическим оружием, но и с личной охраной. В судах безопасность посетителей обеспечивали вооружённые боевыми артефактами стражники и судьи из Иных – именно судья нёс всю полноту ответственности за всё происходящее на его заседаниях. По этой причине представителей ИГР судили самые сильные Иные с развитыми способностями к ментальной магии, например, оборотни-василиски и высшие демоны.

– Никак не могу сообразить, чем должен был заниматься вампир последние сутки, чтобы выглядеть таким помятым к утру. Извините, что вмешиваюсь не в своё дело, но если вам нужна какая-то помощь... – Взяв паузу, Вэл с сочувствием пожала руку Марко.

– Ничего страшного, недовольство Брэда Кэмпбелла недостаточной эффективностью вашей защиты было не критично сильным, – проворчал глава клана.

– Недостаточной эффективностью?! Да меня только ваши охранники и спасли! – рассердилась Вэл.

– Командиру отряда Брэд выразил глубочайшую благодарность лично, – подтвердил Марко. – Что не отменяет факта имевшей место угрозе вашей жизни, которую я не предотвратил.

– Решительно не понимаю, причём тут вы, но ещё больше не понимаю, причём тут судья Кэмпбелл! – взорвалась Вэл. – У него нет никакого права беспокоиться о моей безопасности и предъявлять вам дикие претензии!

Лицо Марко приняло чисто мужское выражение упрямой непреклонности, без слов говорящее: «Это исключительно наше личное и сугубо мужское дело. Кто о ком вправе беспокоиться и кого привлекать к ответу, мы сами меж собой проясним». Когда Вэл видела подобное выражение у своих клиентов, то готова была скрежетать клыками от ощущения своего бессилия! Поскольку чаще всего оно возникало в тех случаях, когда клиент полностью признавал справедливость её выводов и советов, но намеревался действовать вопреки им... поскольку это «по-мужски»!

– Я провожу вас в комнату для свиданий – врач, сопровождающий Брин, разрешил визит к ней адвоката перед судом, но предупредил, что разговаривать с ней сейчас – абсолютно пустая затея, – произнёс Марко.

«В последнее время у меня участились случаи, когда я впервые вижу своих подзащитных за полчаса до начала судебного заседания по их делу. Ненормальная тенденция и хорошо бы её прервать», – размышляла Вэл. В небольшой светлой комнатке на диванчике сидела прелестная девушка-шатенка. Её мягкие светло-карие глаза смотрели вокруг с непосредственностью малого ребёнка, не осознающего ни себя, ни своего места в окружающем огромном мире. Поздоровавшись с тюремным врачом, Вэл обратилась с приветствием к Брин Стоун.

– Здравствуйте, мисс Мэнс, – мелодичным, но механическим, бесчувственным голосом откликнулась её подзащитная.

– Вы понимаете, что находитесь в здании суда и я – ваш адвокат?

– Мне сказали это.

Вэл вопросительно посмотрела на врача, и тот пояснил:

– У неё тяжелейший откат после длительной истерии, и апатия усилена действием психотропных препаратов. Она, как видите, в сознании, но не в состоянии ясно мыслить, ясно излагать что-либо и принимать волевые решения.

– Какие вопросы я могу ей задать, чтобы не вызвать нервного возбуждения или агрессии?

– В данный момент – какие угодно, её психические реакции заторможены почти до полной остановки и впоследствии она не вспомнит ваш разговор с ней. Собственно, она и заседание суда не вспомнит, но её присутствие на нём необходимо по протоколу.

– Да, мне известны статьи Кодекса, регулирующие процедуры судопроизводства. В таком состоянии, как у неё, возможно лгать в ответах?

– Сыворотку правды, действующую на Иных, ещё не изобрели, – сухо заметил врач. – И советую задавать самые простые вопросы, иначе она их не поймёт и ничего не ответит.

– Моя беседа с клиенткой должна быть конфиденциальной, – намекнула Вэл.

Врач-ведьмак оценивающе осмотрел комнату, укрытую множеством чар, блокирующих любые проникновения изнутри и извне, и хрупкую фигурку адвоката:

– Вероятность впадения пациентки в буйство крайне мала, но на всякий случай напоминаю, что агрессивный вампир выцедит из вас всю кровь за пять минут, если, конечно, не оторвёт вам голову, ускорив кровопотерю.

– Увы, я давно вышла из того возраста, когда особи моего вида боятся молодых вампиров. Если бы глава клана хоть каплю опасался, что я не справлюсь с Брин, он бы не привёл меня к ней. – Оставшись наедине с клиенткой, Вэл ласково коснулась её руки и спросила: – Вы знаете, в чём вас обвиняют?

– Да. В убийстве.

– Вы убили кого-то?

– Нет.

– Отчего умер ваш возлюбленный?

– Она убила его.

– Она – это кто?

– Она.

– Вы знаете её имя?

– Нет.

– Это ведьма?

Брин не ответила, смотря на неё остекленевшими глазами. Видимо, вопрос был слишком сложным для её подавленного лекарствами рассудка.

– Она дала вам артефакт?

– Да.

– Какой артефакт? Для чего он был нужен? – затаила дыхание Вэл.

– Он был нужен, – эхом откликнулась Брин.

– Для чего нужен? Какой он должен был дать результат?

– Он был нужен.

Последовательности всех дальнейших вопросов упиралась в такие же тупики. Врач прав: разговаривать сейчас с клиенткой было абсолютно бессмысленной затеей.

Тони, уже сидевший за столиком защиты к моменту прихода своего шефа, таинственно кивнул, подтверждая, что выполнил поручение. Он, как и Вэл, сдал рабочие амулеты в канцелярию суда (в том числе – звукозаглушающие) и не рисковал произносить вслух информацию, не предназначенную для посторонних ушей. В переполненный зал ввели обвиняемую, по-прежнему сопровождаемую тюремным врачом. Прозвучал привычный призыв: «Встать, суд идёт!» Зрители всколыхнулись плотными рядами, и ощущаемая в зале плотная аура множества Иных на краткий миг проявилась физическим давлением – воздух словно уплотнился и стал вязким, сковывая движения и подавляя. Да, нечасто в замкнутом помещении собирается столько монстров. И нечасто на предварительном слушании нет нужды беспокоиться о законе секретности – в толпе не было никого из непосвящённых. Данным обстоятельством воспользовались некоторые из присутствующих: двое стражников суда расположились у столов защиты и обвинения в звериной ипостаси драконов, а судья Накир распустил за спиной белоснежные полотнища крыльев. При таком образе ему, на вкус Вэл, не хватало огненного меча в руках, но и без карающего клинка судьи процесс, как и ожидалось, выходил красочный. Сплошь чёрное одеяние Брэда Кэмпбелла оттеняло белый наряд серафима, и даже секретарь суда нервно сглотнул при виде величественной парочки, шествующей к подиуму. Обвиняемая застыла, как парализованная, взирая на светлого и тёмного «ангелов», явившихся по её душу.

«Умеют некоторые произвести первое впечатление, не отнять. Хорошо хоть секретарь не оговорился: «Падите ниц, они явились!», – усмехнулась про себя Вэл, резко отворачиваясь от знакомой широкоплечей фигуры Кэмпбелла. Зря она не подала прошение, чтоб её дела никогда не отдавали ему на рассмотрение!

– Слушается дело. Народ против Брин Стоун, – объявил судья Накир. – Народ представляет Роберт Гастингс, окружной прокурор. Защита представлена адвокатом Вэллери Мэнс. Стороны готовы начать предварительное слушание дела?

– Народ готов.

– Защита готова.

– Отлично, тогда начнём. Я обратил внимание, что данный судебный процесс привлёк пристальное внимание сообщества ИГР. Я призываю присутствующих соблюдать полную тишину в зале суда и все эмоции держать под контролем. Нарушители порядка будут немедленно выдворены из зала! Господин окружной прокурор, приступайте к обвинению.