Под стук колес. Дорожные истории - Виталий Полищук

Потому что здесь слишком много света и воды.

Вздрогнув, подпоручик Русин очнулся и почувствовал, как кто-то трясет его за плечи.

И услышал голос Сырцова:

– Вашбродь, вашбродь! Да что это с вами, Алексей Петрович?

Подпоручик осознал, что он вновь – человек, зовут его Алексей Русин, он офицер и находится на задании.

– Подождите, Сырцов! – он оттолкнул руки солдата. – Мне нужно подумать!

«Итак, я только что был тем самым Существом, которое видел за валуном поручик Осинский, чуть было не ставший пищей зеленоватого студня… – думал он. И думал о нем именно так – как о Существе с большой буквы. – А сейчас частица его – во мне»… Тут его чуть не охватил ужас, Алексей принялся внимательно рассматривать кожу руки в том месте, где коснулась его зеленая разумная слизь, но ничего не обнаружил – на первый взгляд, кожа была абсолютно здоровой – ни ранки, ни даже простого покраснения… «Значит, возможно только частичка мозга одной из клеток Существа, которое ныне находилось в заточении в патроне, лежавшем в его кармане, что-то сообщило мне о себе».

«Тогда, – думал Алексей далее, – не все так плохо. Да что там – все даже хорошо – я знаю, как уйти от того ужаса, что прячется в сумеречном свете глубокого Черного ущелья… И выходит на охоту ночью, потому что смертельно боится солнечного света».

«Так, что еще? Существу неприятно, если его будут разрывать на части – значит, гранаты очень даже пригодятся. А вот пули – ну конечно же! Одна или две пули, попав в тело Существа – неприятны ему, но остановить неспособны. А вот пулеметные очереди, десятки пуль, каждая, попав в цель, уничтожает десятки, а то и сотни клеток тела Существа… Это и неприятно ему, и должно быть, опасно для жизни.

А что касается гранат, то разрывая Существо на части, взрыв каждой гранаты во столько же раз ослабляет Существо, на сколько частей его разрывает. Ведь когда нужна была большая мощь, все они объединились в одно тело – Алексей припомнил недавние воспоминания. Так что сила и опасность их с Данилой противника прямо пропорциональна его величине.

Но откуда все это мог знать и предвидеть поручик Осинский? Ведь он посоветовал Алексею взять именно что пулемет и побольше патронов, а также ручные гранаты…

Да, еще дневной свет и вода… Вот их спасение!

Но почему существо обязательно погонится за ними? Да потому, что вся живность из леса на много километров вокруг ушла. Животные и птицы чувствуют опасность. И убегают от нее – как во время приближающегося землетрясения – люди еще ни о чем не подозревают, а животные убегают подальше. Да те же привязанные собаки – начинают выть и рваться с привязи.

Так что единственно доступная пища для Существа – это он и Сырцов. Правда, пока длится день – можно не бояться».

С этого момента действия Алексея приобрели и четкость, и полную осмысленность.

По его приказу сначала Сырцов развел огонь, приготовил еду и они поели. Потом не спеша – покурили, и Алексей во время перекура попытался все объяснить Даниле Сырцову.

Конечно, лишу ту часть, которую должен знать нижний чин – то есть, без подробностей.

А когда Данила попытался начать расспросы – пресек их, коротко сказав лишь, что сам знает только то, что содержится в донесении, которое они должны доставить в штаб фронта во Львов.

– Так что, Сырцов, вы уж, если что-то случится со мной, пакет и вот этот патрон, – Алексей достал из нагрудного кармана и показал Сырцову обвязанный тряпочкой патрон, – обязаны доставить в штаб и вручить тому, кто указан на пакете.

И Алексей, достав из внутреннего кармана пакет, показал его Сырцову и спрятал обратно.

– Теперь, Данила Ионович, слушайте далее. Сейчас подготовьте пулемет, вещмешок с консервами и крупой, и положите в него все гранаты и патроны.

Все остальное – долой! Что не поместится в вещмешок – пакуйте в мои седельные сумки, я понесу их на плече. Вы – несете вещмешок, пулемет в руках держать все время наготове!

– Так а винтовки, вашбродь?

– Оставляем здесь! А вот наши фляжки… Пробежитесь, кстати, по деревне, может, в какой избе найдете еще фляги… Должны они здесь быть, это ж лесная деревня, тут охотники жили! В общем, все фляжки наполните водой, их мы возьмем с собой обязательно! Смотрите!

Алексей достал карту из планшетки, оба они наклонили над ней головы.

– Идем в направлении на восток, потом свернем на юг. До темна мы должны дойти до вот этой речки… – Он пальцем показал на карте тонюсенькую голубую извилистую линию – такую невзрачную на вид, но такую важную для них обоих. – Именно в ней мы и заночуем.

– Это как, ваше благородие? – Сырцов смотрел на офицера с крайней степенью недоумения. Как это – в речке?

– Поймете все, Сырцов, позже все поймете. А пока – выполняйте приказ!

Через час примерно они, тяжело нагруженные поклажей, состоящей из тяжеленного вещмешка Сырцова, пары седельных сумок, перекинутых через плечо Алексеем, и двух связок фляг с водой, которые также нес подпоручик, шли от мертвой деревни на восток.

Впереди шел подпоручик Русин, за ним, с изготовленным к стрельбе пулеметом в руках, шел, постоянно оглядывающийся назад, Данила Сырцов.

– Не тратьте зря силы, Сырцов, – сказал, заметивший опаску солдата, Алексей, – до темна опасности для нас нет совершенно. А вот с началом сумерек – тогда нужно будет держаться настороже и смотреть по сторонам!

Так они шли весь остаток дня. Сначала – лиственным лесом, между стволами дубов и буков, и идти было легко, потому что под тенью крон этих могучих деревьев почти не было подлеска – росла лишь мягкая трава, ступать по которой было одно удовольствие.

Постепенно они миновали низину и стали подниматься по пологому и длинному склону лощины вверх. Теперь им все чаще встречались темные ели, причем чем выше они поднимались, тем чаще лиственные деревья сменялись хвойными. На вершине гребня они сделали короткий привал – открыли банку консервов и съели мясо, запивая водой из фляжек. Потом закурили.

Алексей, опираясь на локоть, лежал на траве и думал, глядя вниз: «Мертвая лощина… Какая красота – море зелени, а живых существ нет»!

Вид сверху и впрямь был просто великолепен – под лучами яркого, лишь начавшего клониться к горизонту солнца, внизу перед взором его предстало буйство яркой зелени, лишь кое-где усыпанное темными пятнами – это над кронами дубов, буков и грабов высились верхушки елей.

Теперь им пришлось тяжко. Хотя путь их и лежал вниз, по противоположному склону гребня, однако предстояло идти им еловым лесом – густым, зачастую просто-таки проламываясь через нижние высохшие ветви густо растущих елей. Вдобавок склон здесь делал поворот, и они вынуждены были, держа путь на юг, спускаться не прямо вниз, а идти наискосок. Солнце оставалось теперь у них справа.

Им приходилось поспешать. Где-то внизу этой, новой, лощины протекала речка, к которой лежал их путь. И до темна нужно было успеть к воде выйти.

Они и успели. Потому, что чем ниже они опускались, тем чаще еловый лес начал вновь сменяться лиственным. Правда, здесь больше росли грабы и почти не было буковых рощ. По-прежнему часто встречались могучие дубы с неохватными стволами.

Неожиданно среди деревьев стали появляться сосны. Алексей обрадовался – это было признаком приближающейся реки – речные долины часто были песчаными, а на песчаной почве любят расти именно сосны.

Так и оказалось. Скоро между светлокорыми стволами высоких деревьев с шумевшей где-то над головами пробирающихся меж стволов людей завиднелась нечто голубое.

Они вышли к реке. Точнее, это была лишь неглубокая лесная речка: прозрачная вода текла по камням, глубина ее была лишь несколько сантиметров, а местами камни выступали из воды. Ширина ее, тем не менее, была метров пятьдесят, а кое-где – и все сто.

Посмотрев налево, потом направо Алексей заметил нечто, наполнившее радостью его сердце. Посреди воды вдалеке он увидел небольшой, поросший кустарником и несколькими соснами, островок.

– Ну, Данила, бог за нас! – радостно сказал Алексей. – Вон там и заночуем.

И вдруг замер, услышав то, что так давно они не слышали – стрекот лесной сороки! Он поднял голову и увидел возмущенную присутствием людей в ее царстве бело-черную птицу, скачущую по ветвям в кроне сосны и выкрикивающую что-то на своем птичьем языке.

И чуть не прослезился от умиления.

«Да, – подумал он. – Бог за нас!»

6

Но не успели они приготовиться к ночевке на островке, омываемом со всех сторон проточной ледяной водой (Алексей обошел остров со всех сторон и тщательно проверил это), как и сорочья трескотня, и пение других, более мелких птиц вдруг сначала как по волшебству прекратились, а затем раздался шорох крыльев, и Алексей понял – Существо приближается! Птицы это почувствовали и улетели. А вслед за этим раздалось частое хлюпанье по воде – в сумерках они сумели разглядеть семейство оленей, переходящих реку, за ними по неглубокой воде пробежало небольшое стадо диких свиней. А потом в воду бросились еще какие-то небольшие животные, бог знает, кто – в уже наступившей почти сплошной темноте разглядеть их не удалось. Но все животные уходили из леса, которым недавно шли Русин и Сырцов.