Волшебник необыкновенного города - Дмитрий Серегин

Что-то было не так.

Я продолжал бессмысленно таращиться на портальный квадрат номер двенадцать, и что-то обеспокоило меня.

Я отвел взгляд в сторону, затем снова посмотрел на злополучную кабину номер двенадцать.

И изумленно раскрыл рот.

Портал Азиса еще стоял! Он все еще стоял, понимаете?

Мысль заработала с утроенной быстротой, анализируя ситуацию. Итак, портал был открыт не магом корпорации, и все еще не схлопнулся. Это значит, что заклинание Азиса, возможно, отлично от обычного портала и разрушается дольше. Как следствие, чем дольше я здесь торможу на травке…

Додумывая все это, я уже бежал к порталу и внимательно смотрел, не теряет ли портал стабильность. Портал стоял.

Прыжок - и я оказался внутри него. Головокружение и прочие неприятные ощущения, обычно сопровождающие перемещение, активно навалились на меня, испортив торжественность момента. А затем я неожиданно воткнулся носом в землю, одновременно пребольно ударившись коленкой о здоровенный камень.

Камень еле слышно хрустнул, я замер на месте…

То есть, как это камень хрустнул? Камни не хрустят. Вот коленки, те хрустят, а камни нет. Я поднял глаза и увидел, что коленка моя въехала вовсе не в камень, а в большой, дочиста обглоданный череп. И что самое интересное, я знал, чей этот череп. Гориллопотама, вот чей!

Похоже, я попал куда надо.

Часть вторая

Альфа Центавра и ее окрестности

Глава 1

Пекос

Или не совсем куда надо.

Точнее, совсем даже не куда надо. Потому что рядом не было ни души…

Отряхнув свою одежду от разной налипшей дряни, я внимательно огляделся по сторонам и нахмурился. Вокруг было гораздо темнее, чем по ту сторону портала, можно сказать, почти глухая темень. Но это ладно, поскольку окружали меня отнюдь не зеленые лужайки, а весьма даже густой лес, куда солнце в нормальном объеме не пролезет. Другое дело, что свет, пробивающийся-таки с неба, был какой-то странный.

Я поднял голову вверх, чуть не выколов глаз длинным кривым сучком, и присмотрелся. Небо было черное, ночное. А светила-то сверху луна, однако.

Обеспокоенно соображая, куда это я попал, я повернул голову направо и совершенно неожиданно для себя обнаружил на небе вторую луну, робко косящую взглядом сквозь прореху в переплетении ветвей.

Любопытно! Две луны и ночь.

Я присел на гладкий череп гориллопотама и задумался.

Похоже, портал меня выкинул в совершенно другом месте, нежели ожидаемая Заповедная низина. И это не Земля, потому что второй луны у Земли нет. Но если это не Земля, то тогда что? Или где?

Деревья, окружающие меня, были смутно знакомы. Я отломал кусок нахального сучка, пытавшегося оставить меня без глаза, и присмотрелся. Так, так, продольные чешуйки, любопытно. А вот и главный желобок для стекающей воды!

Деревья эти были мне известны. Так называемые висельники, деревья без корней. Вода, накапливаясь в чешуйках, поступала к стволу дерева по желобкам на ветках. Сам же ствол, цепляясь за ветви других своих собратьев, держался на трех кривых ходульках. Когда их много, этих висельников, получается довольно трудно проходимая чащоба. Но это так, к слову. Важно то, что растут они (где бы вы думали?) на Альфе Центавра (!), и даже в Заповедной Низине на Земле, месте, где можно встретить почти все виды деревьев, они очень редки (говорят, вода у нас не та, быстро дохнут).

Выходит, я на Альфе Центавра. Но у Пекоса, четвертой планеты Альфы, единственной обитаемой, три луны.

Словно отзываясь на мою мысль, на небе мелькнул краешек третьей луны. Похоже, я действительно был на Пекосе. Вопрос в том, как я сюда попал?

Неприятный холодок забегал у меня по спине. Не знаю, почему, но мне стало как-то не по себе. Может быть, от неизвестности, может, от призрачного зеленоватого лунного свечения, но особого комфорта я не ощущал. Не располагали бескрайние лесные массивы Пекоса к комфорту.

А посему необходимо было обдумать нынешнее положение, и весьма тщательно обдумать, поскольку было оно отнюдь не однозначно…

Однако не успел я как следует пораскинуть мозгами, как услышал в глубине лесной чащи подозрительный шум. Словно кто-то тихо продирался сквозь чащу и неосторожно спугнул какую-нибудь мирно спавшую зверюшку, которая в панике и нашумела.

Мне пришло в голову, что если я действительно на Альфе Центавра, то есть на Пекосе, то есть в джунглях Пекоса, то пора бы мне подумать о вероятных соседях, обитающих в этих девственных лесах. И, честно, от этой мысли мне стало совсем беспокойно. Потому что по богатству фауны леса Пекоса могли бы, наверное, дать фору даже знаменитейшим пустошам Эпсилон Лебедя.

Медальон невидимости я закрыл.

А чего? Людей поблизости я не видел, твари же меня и по запаху найдут, невидимостью их не удивишь. Впрочем, может, найдем удивление и на них.

Быстро открыв вещмешок, я лихорадочно зашарил внутри. Подозрительный шум не возобновлялся, но это отнюдь не добавляло мне спокойствия (хоть и эксперт по тварям, однако все равно страшно). Ага, вот они, родные! Я вытащил из вещмешка аккуратно скатанные, купленные вчера артефакты (ну, Бесшумные сапоги и Плащ-Вонючку) и, скинув свое любимое пальто и башмаки, стал быстро облачаться в них.

Вовремя.

Небольшая полянка, что милосердно приняла меня в свои объятья, вся была завалена гниющими стволами висельников. Попытка наступить на такой ствол заканчивалась жутким треском, издалека напоминающим хрюканье гориллопотама в брачную пору. Мои же сапоги, снабженные активным заклинанием Тишины, безропотно поглощали этот шум.

Застегнув вещмешок, я закинул его на плечо и быстрым шагом пошел вглубь леса. Такая открытая поляна - не самое лучшее место для встречи неизвестного зверья, уж вы мне поверьте.

Местность шла под уклон. Глаза привыкли к темноте, но я все равно спотыкался через шаг. Деревья огромной спутанной массой преграждали мне путь, норовя в клочья разодрать и так далеко не новый плащик. Однако я спешил, потому что интуиция говорила мне: кто-то очень опасный шел за мной. И этот кто-то приближался.

Непонятно откуда вдруг появилась мысль: пора искать укрытие. Иначе крышка. И даже костей моих никто не найдет в этом глухом месте.

Проломившись сквозь особо густую стену висельников вперемешку с другими деревьями, называемыми паутинниками (ветки у них тонкие, все между собой соединенные), я неожиданно вывалился на открытое пространство. Похоже, неподалеку был ручей, до меня доносился негромкий шум воды. Деревья остались позади.