Радуга Шесть - Том Клэнси

* * *

Доктор Беллоу окончил свой обзор записанного на пленку телефонного разговора и известных фактов об Эрнсте Юханнесе Моделе. Человек был социопатом с определенной тенденцией к насилию. Его подозревали в семи убийствах, совершенных им лично, и еще нескольких вместе с другими. Гуттенах, не такой сообразительный мужчина аналогичного характера, и еще двое неизвестных. Рихтер, сумевший убежать из банка, сказал им, ничуть этим не удивив, что Модель лично застрелил первую жертву в затылок с близкого расстояния и приказал Рихтеру вытащить убитого наружу. Таким образом, убийство и демонстрация его реальности для полиции были плохо рассчитанными, и оба соответствовали тревожному предчувствию. Беллоу включил свое радио.

— Беллоу вызывает Чавеза.

— Слушаю, док, это Динг.

— У меня есть предварительный профиль субъектов.

— Давайте — группа, вы слушаете? — Тут же последовала какофония перекрывающих друг друга ответов. — Да. Динг. — Слышу, командир. — Ja, — и утвердительные отклики остальных. — О'кей, доктор, выкладывайте, — приказал Чавез.

— Начнем с того, что это плохо спланированная операция. Это соответствует профилю подозреваемого руководителя захвата банка, Эрнста Моделя, немца по национальности, возраст сорок один год, раньше принадлежал к организации «Баадер-Майнхоф». Склонен к импульсивному поведению, мгновенно переходит к насильственным действиям, когда загнан в угол или у него что-то не получается. Если он угрожает убить кого-то, можно не сомневаться в том, что он не шутит. Его настоящее умственное состояние очень, повторяю, очень опасно. Он знает, что провалил операцию. Он знает, что вероятность успеха очень мала. Его единственными активами являются захваченные заложники, и он рассматривает их как расходуемые активы. Не ожидайте, что в этом случае проявится Стокгольмский синдром. Модель является слишком социопатичным для этого. И я не думаю, что переговоры окажутся успешными. Предполагаю, что единственным решением проблемы будет штурм банка, необходимый сегодня вечером или завтра.

— Что-нибудь еще? — спросил Чавез.

— Пока нет, — ответил доктор Беллоу. — Я буду следить за дальнейшим развитием событий вместе с местными полицейскими.

Нунэн не спешил, выбирая необходимые инструменты, и теперь он крался вдоль внешней стены здания банка, ниже уровня окон. У каждого из них он поднимал голову, медленно и осторожно, стараясь увидеть, закрывают ли внутренние шторы происходящее в банке. У второго окна шторы не были задвинуты, и Нунэн прикрепил к окну крошечную наблюдательную систему. Это была линза, формой напоминающая голову кобры, но диаметром всего в несколько миллиметров. От нее тянулся оптико-волоконный кабель к его телевизионной камере, установленной в черной сумке за утлом. Он поместил другой прибор к нижнему углу стеклянной двери банка, затем пополз обратно, медленно и напряженно, к месту, где он мог встать. Сделав это, он прошел вокруг всего квартала, чтобы повторить процедуру у другой стороны здания, где ему удалось разместить три прибора, один снова у двери и два других на окнах, где шторы были чуть короче, чем следовало. Нунэн также разместил микрофоны, для того чтобы услышать звуки, которые могут донестись сюда. Большие окна из зеркального стекла должны хорошо резонировать, подумал он, хотя это будет относиться к внешним звукам в такой же степени, как и к тем, которые будут возникать внутри здания.

Все это время швейцарские телевизионные операторы говорили со старшим на месте происшествия полицейским, который непрерывно говорил, что у террористов самые серьезные намерения, — доктор Беллоу научил его говорить про них с уважением. Они, по-видимому, смотрели телевидение внутри здания, и это повышало их уважение к себе, что в данный момент шло на пользу группе. В любом случае это опровергало мнение террористов о том, что делал Тим Нунэн снаружи.

— О'кей, — сказал технический специалист на своем месте в прилегающей соседней улице. Все видеодисплеи были включены и работали исправно, хотя мало что показывали. Размер линз не способствовал получению хорошего изображения, несмотря на то что в его компьютер была встроена система обработки и увеличения. — Вот один террорист... а вот и другой. — Они стояли в десяти метрах от передней части здания. Остальные люди, видимые на экране, сидели на белом мраморном полу в центре помещения, что помогало получению хорошего изображения. — Тот парень сказал, что их четверо, верно?

— Да, — ответил Чавез. — Но он не знает, сколько там заложников, по крайней мере не уверен в этом.

— О'кей, этот террорист, по-моему, за окошками кассиров. Гм, похоже, что он проверяет ящики с наличными, а это какой-то мешок. Ты думаешь, они уже побывали в хранилище?

Чавез повернулся.

— Эдди?

— Жадность, — согласился Прайс. — Почему нет? В конце концов, это же банк.

— О'кей, — Нунэн переключил дисплеи на экране компьютера. — У меня есть чертежи здания, и вот как оно выглядит.

— Кабины кассиров, хранилище ценностей и валюты, туалеты, — Прайс провел пальцем по экрану. — Задняя дверь. Выглядит достаточно просто. Каков доступ на верхние этажи?

— Вот, — показал Нунэн. — Вообще-то лестница снаружи самого банка, однако подвал доступен им вот здесь, лестница ведет вниз, и отдельный выход на улицу сзади.

— Конструкция потолка? — спросил Чавез.

— Бетонная плита сорока сантиметров толщиной, покоящаяся на балках, чертовски прочная. То же самое относится к стенам и полу. Это здание построено на века. — Таким образом, невозможно ворваться внутрь с помощью взрыва через стены, потолок и пол.

— Следовательно, мы можем пройти через переднюю дверь или через задний ход — это все. И это означает, что террорист номер четыре стоит у задней двери. — Чавез включил радио. — Чавез Винтовке 2-2.

— Ja, Вебер на линии.

— Есть ли окна сзади, что-нибудь в двери — «глазок», что-то вроде этого, Дитер?

— Нет. Похоже, что это тяжелая стальная дверь, в ней нет ничего, что бы я мог увидеть, — ответил снайпер, еще раз проводя своим телескопическим прицелом по цели и снова не обнаружив ничего, кроме черной окрашенной стали.

— О'кей, Эдди, мы взрываем заднюю дверь центритовым детонирующим шнуром, и трое врываются через нее. Спустя секунду взрываем переднюю стеклянную дверь, бросаем внутрь ослепляющие и оглушающие гранаты и врываемся внутрь, пока они смотрят в обратную сторону. Два и два через переднюю дверь. Мы с тобой налево, Луи и Джордж — направо.

— У них есть бронежилеты? — спросил Прайс.

— Нет, по словам герра Рихтера, — отозвался Нунэн. — И ничего видимого у меня — но в любом случае у них нет зашиты для головы, верно? — Стрелять придется с расстояния не больше десяти метров, это небольшая дистанция для автоматов «хеклер и кох».

— Совершенно верно, — кивнул Прайс. — Кто во главе группы, врывающейся через заднюю дверь?

— Думаю, Скотти. Падди занимается взрывом. — Коннолли был лучшим в Группе-2 для выполнения такой задачи, и оба знали это. Чавез сделал важную умственную пометку для себя, что подгруппы нужно установить более твердо. До настоящего момента он тренировал всех своих людей одинаково. Это следует изменить, как только они вернутся обратно в Герефорд.

— Вега?

— Осо поддерживает нас, но я не думаю, что он особенно пригодится во время этой операции. — Джулио Вега был их пулеметчиком на тяжелом пулемете, используя пулемет «М-60» калибра 7,62 с лазерным прицелом для действительно серьезной работы, но сейчас этого не требовалось — и не потребуется, если только все не пойдет полностью к черту.

— Нунэн, пошли эту картинку Скотти.

— Понял. — Он передвинул стрелку мышки и начал передавать все на различные компьютеры группы.

— Сейчас вопрос заключается в одном — когда? — Динг посмотрел на часы. — Снова обратимся к доктору.

— Да, сэр.

Беллоу провел это время с герром Рихтером. Три большие порции виски неплохо успокоили немца. Даже его английский заметно улучшился. Доктор Беллоу расспрашивал его о событиях в банке шестой раз, когда к ним снова подошли Чавез и Прайс.

— Его глаза, они голубые, подобно льду. Подобно льду, — повторил Рихтер. — Он не похож на человека, подобно большинству людей. Его нужно держать в клетке с животными в Тиргартене. — Бизнесмен невольно задрожал.

— Вы заметили у него акцент? — спросил Прайс.

— Смешанный. Что-то из Гамбурга, но что-то тоже из Баварии. У всех остальных баварский акцент.

— Это будет полезным для Bundes Kriminal Amt, Динг, — заметил Прайс. ВКА был германским двойником американского ФБР. — Почему не попросить местную полицию поискать в прилегающем районе автомобиль с германскими номерными знаками — из Баварии? Там может оказаться водитель.

— Отличная мысль. — Чавез подбежал к швейцарским полицейским, старший из которых тут же дал команду по радио. Скорее всего, там не окажется ничего, подумал Чавез, но мы не узнаем наверняка, пока не пробурим скважину. Террористы должны были каким-то образом приехать сюда. Еще одна мысленная заметка. Проверять это всякий раз во время каждой операции.