Чаровница из Беккена (СИ) - Рияко Олеся "L.Ree"

Вот уж чего не хватало! Подарок? Дороги мне эльфийской королевы подарки, вот, например, тот, что она пыталась преподнести мне этой ночью… Вот ведь настойчивая дама! Опять будет вести себя как ни в чем не бывало, строить глазки, словно наивно утверждая «А что такого? Я ведь ничего и не сделала. Ты же филиамэль, это же для тебя нормально».

Вспомнив, что чужие руки касались меня минувшей ночью и не только руки, я скривилась и нехотя вылезла из-под своего ненадежного укрытия. Нужно было смыть с себя… это все, если такое конечно возможно. Сколько же унижения приносит мне моя красота… мое проклятое предназначение. Нет, все же мама была права, зачаровав меня. Как же она была права! Ах, если бы вернуться в тот самый день в «Лиловой Розе» и плюнуть в морду старой шлюхе Кардамон, вместо того чтобы поддаться ее уговорам и собственному глупому девичьему любопытству…

Покончив с утренним туалетом, я оделась и поправила локоны у зеркала в углу комнаты.

От того, насколько мне шел наряд и как хорошо и свежо я выглядела несмотря на то, что проревела всю ночь упиваясь собственным горем, меня аж замутило. Все дело в источнике! Пусть моя красота и настоящая, но она ни за что не была бы столь притягательной, если бы не магия, пропитывавшая все мое тело.

С горечью вспомнились слова госпожи Маонис о том, что проклятье падет… вот только какую цену придется заплатить за то? Усилием воли, решила гнать от себя все тяжелые мысли и больше ни за что не поддаваться хитрой Феовель, как бы она не старалась. Только я знаю что правда. Луциан спасет меня от Банагора и мы будем вместе. И никакая ведьма Маонис не может все вот так просто решить за нас! Это моя судьба, моя жизнь и пусть, если филиаму внутри меня нужен кто-то могущественный, чтобы питать Эвенор магией, это будет великий седовласый магистр, черный барон и хозяин одержимых в одном лице. Он любит меня, а я его — имеет ли остальное значение?

Дверь в мою комнату снова, без предупреждения, скользнула в сторону и в высоком проеме показалась она — прекрасная Феовель. Королева сменила наряд, надела черную тунику и длинную зеленую мантию, искусно расшитую золотыми цветами. Волосы женщины были уложены теперь в высокий хвост и частично заплетены с бархатными лентами. Она сияла, что-то рассказывая свите окружавшей ее… нет, лишь одной девушке, что следом несла длинный шлейф ее королевского одеяния.

— О, доброе утро, дитя мое! Посмотри, кого Инерион привел к нам с рассветом. Уверена, ты будешь рада узнать, что моя новая фрейлина не даст тебе соскучиться, пока я занимаюсь подготовкой к Фелиамэль Лаигишан. — Сияла она. — Ну, что же вы? Не стесняйтесь меня. Обнимитесь в конце концов! Я же знаю, что вы успели сблизиться и будете рады провести время вместе.

Мне казалось, что причинить мне еще больше боли Феовель не удастся. Казалось.

Шанталь нехотя подняла на меня взгляд, и по ее припухшим, красным глазам, я поняла, что не одна проплакала всю ночь напролет.

Я не двинулась с места, замерла и она.

Похоже, никто кроме нас двоих и королевы не понимал, что происходит на самом деле, потому что другие эльфийки-фрейлины, переступившие порог моей комнаты вслед за хозяйкой Алдуина, принялись перешептываться. Инерион раздраженно откинул светлый локон от лица и скрестил руки на груди. Осознал видно, что стал инструментом в плетении интриг. И судя по всему то ему не понравилось.

— Быть может, нам оставить их одних, амани винитарэль? — Спросил он у матери, легко склонившись. — Вижу, им есть, о чем поговорить. Девушки так рады видеть друг друга, что я, право, смущен такой силой сестринской любви.

Феовель неодобрительно посмотрела на сына — принц портил ей всю игру. Она же не с проста запустила змею в мышиную клетку, уж всяко не за тем, чтобы накормить ее — весь смак здесь был в безжалостной расправе!

— Быть может так будет лучше. — Нехотя согласилась она, разворачиваясь к выходу. — Милая Шанталь, Лобелия здесь как слепой котенок. Так что я надеюсь на тебя. Увидимся вечером… о, милые мои девочки, вы не забудете этот Фелиамэль Лантишан!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Оставшись в тишине один на один с поверженной соперницей, я всем телом ощутила то напряжение, что наполнило комнату от пола и до самого потолка. Я не знала, что сказать, да и могли ли помочь здесь хоть какие-то мои слова? Нет, я не желала Шаигаль зла по-настоящему, даже когда она стояла между мной и Луцием. Я прекрасно понимала все ее чувства, но лучшим, чтобы я смогла сделать для ее разбитого сердца — это больше не видеться с ней.

Не стоило и удивляться тому, что именно так Феовель решила отомстить мне за строптивость.

Но стоять вот так и просто пялиться в стороны весь день? Возможно ли такое в нашем с ней положении? Потому я решилась нарушить молчание первой:

— Шанталь, я не хотела… — Как же глупо! Хотя что умного я могу сказать ей в данной ситуации? — Я даже не знала о твоем существовании, клянусь тебе…

— Но что же изменилось, когда узнала? — Холодно спросила девушка и поджала губы, сдерживая поток горьких слов, готовых сорваться с них.

Мне нечего было на это ответить. Я развела руками и села на край кровати, понурив взгляд. Да… целый день с ней — кому это большее наказание? Мне или самой Шаигаль?

Девушка еще постояла немного, а потом порывисто направилась к столику у зеркала и, схватив с него расческу, подошла ко мне.

Честно, я испугалась! Дернулась от нее, точно Шанталь собиралась треснуть меня ей или, чему не удивилась бы, и вовсе забить насмерть. Но эльфийка только закатила глаза.

— Ох, ну уж это даже смешно! Повернись, я причешу твои волосы их надо уложить, а то ты как растрепа. У нас не принято распускать их полностью. Постараюсь не выдернуть тебе их все по одному, если этого ты так сильно боишься.

«А с нее сталось бы» — подумала я, но все же повернулась к Шанталь спиной.

Ничего, не вырвала. Даже особо усилий не прилагала, чтобы больно сделать. Пожалуй, это было безумно странно, сидеть вот так спиной к сопернице, у которой меньше суток назад увела жениха и позволять ей плести себе косы. Как-то извращенно. И страшно.

На иголках была не одна я, напряжение Шаигаль можно было мешать ложкой — неприятная, искрящая энергия клубилась между нами, мешая дышать и думать о чем-то другом, кроме неприязни друг к другу.

— И давно ты с ним. — Как бы между прочим спросила девушка, плетя мне что-то у виска.

Пожалуй, уйти от ответа не удастся. Да и может все же стоит быть с ней честной, в конце концов что мне скрывать?

— Я встретила его в начале лета. А вот…

— А вот? — С неожиданным нажимом переспросила она и я почувствовала, как затряслись ее руки.

— Недавно. — Отрезала я, спрыгивая с неудобной темы.

— М… — было мне ответом. И все же косичка на виске стала плестись значительно туже. — На самом деле я все прекрасно понимаю и наверно даже тебя не виню. У вас людей все вообще просто — понравился кто-то, вы сразу голову теряете. Понравился кто-то другой — и все по новой.

Шпильку в адрес фривольности человеческой натуры я проглотила, но вот спускать ей подобное была не намерена.

— Так-то Луций тоже на половину человек.

— Луциан — вырос среди нас и получил эльфийское воспитание. — Сказала она, особо выделив его имя. — Если и есть в нем что-то от людей, то того лишь самая малость.

Угу. Да пусть что хочет думает. Вот только тешить себя надеждами — ей себе дороже. Как же не поймет Шанталь, что лучше забыть и начать жить дальше, ведь он не любит ее. Пусть бы колдун и не остался со мной, но ее бы от того не полюбил.

— Тебе следовало бы знать, что мы, эльфы, не приемлем измен. — Я чуть не прыснула от смеха от такого утверждения. Видела бы она вчера, что вытворяла в моей спальне ее королева… или слышала бы Луциана, который вот так просто утверждал, что на все готов, лишь бы просто быть рядом. Пожалуй, от этой мысли мне снова стало грустно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вот бы взять собственнический характер Банагора и пересадить его моему колдуну. Ну, не хочу я, чтобы он даже думал о таком, не то что вслух произносил! Хочу, чтобы требовал от меня, чтобы я была только его, и я буду.