Сборник "Профессия: ведьма" - Ольга Громыко

Сразу за стволом начиналась дорога. Начиналась из ниоткуда, словно змея, хвост которой прищемило упавшее дерево. От волка осталось три отпечатка в пыли – либо он провалился сквозь землю, либо вознесся на небеса живьем.

Воздав хвалу как богам, так и мракобесам, я перелезла через ствол, пачкаясь в зеленой плесени. Выбора у меня не было – дорога вела на северо-восток, то есть не могла быть одним из лучей Креста. Как еще попасть в центр Догевы, я не знала. Оставалась слабая надежда на слияние дороги с Крестом или встречу с местным жителем, которая состоялась сразу за поворотом.

Незнакомка живо напомнила мне грача. Черный плащ, черный комбинезон – глухой, под горло, черные сапоги, черная сумка на длинной перекрученной лямке болтается на правом плече. И красота какая-то черная, зловещая: хрупкое бледное лицо, словно ее только что выпустили из склепа, заостренный нос, черные глаза, из-под капюшона выбиваются пышные черные локоны. Единственное яркое пятно – неестественно алые губы, которые девушка периодически покусывала. В общем, заурядная вампирка. Она стояла на четвереньках в метре от обочины и целеустремленно ковыряла твердую лесную землю заостренным железным совочком. Вряд ли грачеподобная красотка занималась поисками дождевых червяков. Нет, она рылась в земле с таким воодушевлением, словно откапывала клад или гроб. Пораскинув мозгами, я остановилась на отвергнутом варианте, ибо девушка, отбросив лопату, уже обеими руками тянула из земли нечто напоминающее червяка-переростка. Подергав с одной стороны, девушка обежала яму и возобновила свои титанические усилия. Червяк извивался, упирался и хлестал ее хвостом по лицу. Я решила вмешаться:

– Эй, помощь нужна?

– А ты как думаешь? – неожиданно свирепо рыкнула вампирка. – Подкапывай ее, быстрее, а то уйдет!

Приглядевшись, я узнала махровый корень червец-травы. Сжимаясь и пульсируя, он норовил проскользнуть между пальцами и скрыться под землей. Я начала торопливо отгребать землю от корня, одновременно ухватившись за него в помощь вампирке. Можно было и обрубить корень, но остаток все равно погибнет, а каждый его вершок ценится на вес золота, входя в состав множества зелий, отваров и декоктов. Червец-трава не так уж редка, да вот изловить ее знахарю не легче, чем пешему человеку – зайца. Одно-двухсаженное корневище оканчивается невзрачным побегом с зеленоватым цветочком на конце, который при малейшей опасности «ныряет» в землю и пережидает там смутные времена.

Вдвоем мы сумели осилить несговорчивую травку. Извлеченная из земли, она обмякла, как лисий хвост на воротнике у дородной купчихи.

– Спасибо, малышка, – небрежно обронила девушка, запихивая свернутый кольцом корень в холщовый мешочек, а мешочек – в черную сумку.

«Деточка», «крошка», «малышка» даже от коллеги-Травницы… С четырнадцати лет на «ты» меня называли только одноклассники и Учитель. А здесь все как сговорились. Словно мне не восемнадцать, а восемь лет. Или оценка идет в соответствии с интеллектом? Тогда мне, пожалуй, семь…

– Всегда к вашим услугам, бабушка, – язвительно сказала я.

Мы встретились глазами. Девушка недоуменно сдвинула брови:

– Как ты меня назвала?

– А ты?

Вампирка потерла лоб и вздохнула:

– Но… ах да, ты же человек. Тогда извините, девушка.

Излишняя официальность меня тоже коробила:

– «Ты» можешь оставить, как-никак коллеги.

– Что?

– Ну, я магичка, – беспечно пояснила я, не обращая внимания на вытянувшееся лицо собеседницы. – Не Травница, правда, но общее травоведение на «отлично» сдала.

Похоже, старминская высшая Школа не внушала доверия местным специалистам.

– Опять?! – Визгливо охнула девушка, роняя сумку.

– Что – опять?

– Он совсем спятил!

– Кто?!

– Мало ему проблем, теперь еще заклеймят детоубийцей! – Вампирка осеклась, столкнувшись взглядом с кустом черемухи. Там, мне показалось, мелькнуло что-то белесое, но точно поручиться не могу, потому что черемуха отцветала и была белесой сама по себе.

– А, ну тогда ладно, – облегченно вздохнула девушка, постепенно успокаиваясь. – Я уж подумала, что ты одна.

– А кто второй?

– Может, сначала познакомимся? – увильнула от ответа. – Меня зовут Келла…

– Просто Келла, – окончила я за нее. – Мне, я думаю, представляться не надо. Хотя до сих пор не могу понять, почему.

– Телепочта. Она опередила тебя на два дня. Странно, что я не узнала тебя сразу.

– Неужели так трудно узнать в человеке – человека?

– В Догеве много людей, – возразила Келла. – Я не могу знать всех в лицо. И вообще, в наших лесах можно встретить кого угодно – те, кого вы называете «разумными расами», не чураются вампиров, в отличие от вас, людей.

При слове «людей» я сразу представила сырое подземелье, груду скелетов, пыльные склянки для крови, ржавые клети и прочие атрибуты темницы, где содержат доноров. То, что люди согласятся жить в Догеве добровольно, мне просто в голову не приходило.

– А почему тогда я никого из них не видела? – с опаской спросила я, ожидая чего-то вроде «Сейчас увидишь!», и что меня потащат и запрут вместе с остальными в антисанитарных условиях склепа.

Келла заметно смутилась и не только никуда меня не потащила, но, кажется, сама захотела убраться подобру-поздорову.

– Они… э-э-э… В городе их уже нет. А вот ближе к границе…

Она окончательно смешалась и замолчала. Я подумала, что если какие-то люди и живут в Догеве, то только потому, что в человеческие города их не пускают – стражники у ворот более-менее придерживаются четких указаний на этот счет: «Побирушек и юродивых гнать в три шеи».

Я прогулялась до куста черемухи. Так я и знала!

– Здесь был волк, – непререкаемым тоном заявила я, растирая между пальцами кусочек влажной глины, выколупанный из глубокого следа.

– Кто? – насторожилась Травница.

– Волк, волк. Белый такой, морда смазливая, – уточнила я. – Ваш знакомый?

Травница пошла лишаистыми пятнами.

– Н-нет.

– А к-кто т-тогда? – Я не хотела ее дразнить, чисто машинально подладившись к собеседнице.

– Не твоего ума дело, – грубо отрезала Келла, вскидывая лямку сумки на плечо.

– Не уходите от ответа!

– Я вообще ухожу.

С этими словами она сделала шаг в сторону и исчезла, растворившись в воздухе. Кажется, я ей не понравилась. Когда тебя засасывает смятая реальность, ты этого не замечаешь, а вот психическое здоровье окружающих может серьезно пострадать. Я поэкспериментировала, по локоть запуская руку в разрыв пространства и любуясь ровненькой культей. Игра в «эффект черновика» окончилась крепким рукопожатием. Я взвизгнула и выдернула руку – ее не удерживали, но выпустили с неохотой. На ощупь мой рукоприкладчик никак не мог быть Келлой; его ладонь показалась мне большой и шероховатой, а само рукопожатие – энергичным и отрывистым, то бишь мужским. Потирая руку о штаны, я изучила ничем не примечательный столб воздуха, сквозь который туда-сюда порхала мошкара. А если он захочет продолжить знакомство?!