Мелочи сыска - Алексей Макеев

Раскатов укоризненно покачал головой.

– Тогда точно врет, – убежденно сказал он. – Дело в том, что наше заведение не практикует подобные увеселения. Мы ориентируемся на солидных, порядочных людей, завоевавших определенное положение в обществе и не желающих его терять. Если хотите, это здоровая часть общества, которая находит отдушину не в диком разгуле, а в благородном азарте за карточным столом. Согласитесь, это не одно и то же, что танцы нагишом. Еще в пушкинские времена…

– Эх, где они, пушкинские времена! – махнул рукой Гуров. – Давайте лучше о сегодняшнем дне!

– А мне больше нечего добавить, – пожал плечами Раскатов. – Такого просто не существует в природе – я имею в виду, женщины, которую я бы сманивал к себе на работу. Это нелепость. Но я, кажется, догадываюсь, откуда этой особе известны мои координаты. Действительно, к нам периодически обращаются молодые люди, в том числе и девушки, по поводу трудоустройства. Бог знает, какими путями они нас находят. Слухом, как говорят, земля полнится. Может быть, у вас сложилось иное впечатление, но наше казино имеет большую известность и хорошую репутацию. Мы щедро платим хорошим работникам. Отсюда широко распространенное заблуждение, что достаточно желания много получать, чтобы устроиться к нам на работу. Но отбор у нас жесточайший! Не исключаю, что эта самая девушка была среди соискателей. Фамилию я не припоминаю, но если бы вы показали мне фотографию…

– К сожалению, у меня нет фотографии, – сказал Гуров. – Но, можете поверить, выглядит она очень неплохо.

– Не сомневаюсь, – серьезно заметил Раскатов. – Чтобы танцевать нагишом, нужно по крайней мере неплохо выглядеть. Но нас это совершенно не интересует. Или, правильнее будет сказать, не интересует в рабочее время, – позволил он себе пошутить напоследок. – К сожалению, это все, что я могу сказать по данному вопросу. Надеюсь, что мне удалось хотя бы в какой-то мере помочь вам.

– Ну, помочь – это, пожалуй, слишком сильно сказано, – улыбнулся Гуров. – Но все равно, за беседу спасибо.

Они поднялись одновременно с Раскатовым. Тот протянул руку и заметно повеселевшим голосом предложил:

– Буду рад, если заглянете к нам не только по служебным делам, Лев Иванович! Будете почетным гостем. Уверяю вас, замечательно отдохнете и получите незабываемые впечатления.

– Спасибо, но в последнее время я стараюсь держаться подальше от незабываемых впечатлений, – заметил Гуров. – Возраст, знаете ли…

– Понимаю, – деликатно сказал Раскатов. – И все-таки заглядывайте при случае. Может быть, расскажете мне, чем закончилась история с этой предприимчивой танцовщицей… Мне, признаться, очень любопытно.

– Боюсь, эта история закончилась очень печально, Павел Петрович, – ответил Гуров. – Зачем вам истории с плохим концом?

Выйдя из казино и сев за руль "Пежо", Гуров что есть силы двинул кулаком по спинке соседнего сиденья. Что девчонка назвала ему не ту фамилию, Гуров предполагал с самого начала, но то, что она назвала совершенно постороннюю фамилию, выяснилось только сейчас. Скорее всего где-нибудь на туалетном столике у нее валялась визитная карточка этого лощеного кадровика, и она назвала то, что ежедневно мозолило ей глаза. Воспользовалась тем, что Гуров никоим образом не мог его знать, и заморочила сыщику голову. Это было очень досадно.

Однако, успокоившись, Гуров решил, что, как обычно, худа без добра не бывает. Никакого сомнения, этой девчонке есть, что скрывать, а значит, они все-таки напали на какой-то след. И он очень хорошо сделал, что оставил Липатову на попечение Стаса, потому что наплела она Гурову с три короба с единственной целью – выиграть время и предупредить своего настоящего бойфренда об опасности. Гуров ни секунды не сомневался, что господин Раскатов и в самом деле не имеет никакого представления о какой-то стриптизерше – ее фамилия не произвела на него абсолютного никакого впечатления. На всякий случай Гуров собирался проверить связи Раскатова, но был уверен, что ничего интересного для себя там не найдет. Он и Липатова не были людьми одного круга – а в нынешнем обществе с таким феноменом приходилось серьезно считаться.

Гуров достал мобильник и набрал номер Крячко. Тот ответил не сразу, а когда ответил, голос его звучал не слишком дружелюбно.

– Ну что там у тебя? – спросил Гуров. – Есть новости?

– Какие, к черту, новости! – скороговоркой сказал Крячко. – Я уже два часа торчу в подъезде. На меня уже все соседи косятся. И я жрать хочу! А твоя краля сидит в своей конуре как замурованная. Никаких телодвижений не делает. Мне это совсем не нравится.

– Мне тоже, – сказал Гуров. – Сейчас я приеду и дам тебе перерыв. Сможешь набить свою ненасытную утробу. Но следить все равно придется до упора. Другого выхода у нас нет. Она – наша единственная зацепка.

Гуров предусмотрительно поставил машину с таким расчетом, чтобы самому не бросаться в глаза, но чтобы хорошо был виден вход в подъезд, где жила Липатова. Раздолбанный "Мерседес" Крячко, который он сразу же заметил на стоянке, недвусмысленно показывал, что наблюдение за прошедшие полчаса не продвинулось ни на йоту. Гуров запер автомобиль и отправился искать Крячко.

Тот с унылым видом курил на лестничной площадке – этажом выше, чем жила Липатова. Увидев Гурова, он без слов затоптал окурок и двинулся к лестнице. Гуров догнал его у выхода.

– Я буду ждать тебя на улице, – сказал он с упреком. – После тебя стыдно заходить в подъезд. Не удивляюсь, что на тебя все косились – все завалил окурками!

– Я еще не выработал такой сильной воли, чтобы не есть, не пить и не курить два часа кряду, – пробурчал Крячко. – Если некоторые думают, что это легко, пусть сами попробуют. И уйти на воздух я тоже не мог – не знаю объект наблюдения в лицо. Так что ваши упреки мне странны. У меня просто не было другого выхода, как мусорить на лестнице. Это объективная реальность.

– Эта объективная реальность приводит к тому, что народ в своей массе скорее не доверяет милиции, чем доверяет, – заметил Гуров. – И ты тоже приложил к этому руку.

– Доверия все равно в ближайшее время не вернуть, так зачем я буду страдать? – легкомысленно сказал Крячко. – Лучше скажи, принести тебе бутербродов и пива?

– Не откажусь, – подумав, ответил Гуров.

Крячко вернулся минут через двадцать с объемистым пакетом в руках, который он прижимал сверху подбородком. Вид у него был теперь чрезвычайно довольный.

– Я взял восемь бутербродов с ветчиной, четыре булочки с сосисками, кетчуп, зелени и шесть банок пива. Думаю, на первое время нам хватит. Вообще, ты не знаешь, к которому часу идут на работу стриптизерши?

– Мало знаком с их обычаями, – ответил Гуров. – Но, думаю, сидеть нам здесь еще долго. Если только эта красавица все-таки не соберется встретиться со своим бойфрендом. Странно, что она не сделала это сразу.

– А у нее есть телефон? – поинтересовался Крячко, запуская руку в пакет и доставая оттуда внушительных размеров бутерброд.

– Есть, разумеется, – ответил Гуров. – Но не думаю, что такие новости сообщают по телефону. Она должна увидеть этого типа лично.

– Ну так чего проще, – заявил Крячко, откусывая сразу полбутерброда. – Она ему позвонила и попросила прийти вечером в клуб. Там толпа, все пьяные, лишний человек на виду не будет. Там она ему все и выложит. По-моему, логично.

Гуров подумал и сказал со вздохом:

– Наверное, ты прав. Даже скорее всего прав. Девчонка именно в таком духе и поступит. Но все равно придется сидеть и ждать. Уж слишком она себе на уме.

– Ждать так ждать, – философски заметил Крячко. – Будь побольше пива – и можно ждать хоть конца света.

Глава 9

Конца света они не дождались, но, пока сидели в засаде, успели снова проголодаться. Липатова не подавала никаких признаков жизни, и Крячко начали охватывать сомнения. Однако прежде он немного вздремнул на заднем сиденье – видимо, озарение пришло к нему во сне.

– А ты уверен, Лева, что она и на этот раз тебя не обманула? – спросил он, зевая и потягиваясь. – Может, она только мечтает работать в стриптиз-клубе? А сама живет на средства, полученные от продажи краденого?

– Что же она это краденое в окно швыряет? – недовольно проговорил Гуров, который в глубине души тоже начинал беспокоиться.

– А душа широкая, – объяснил Крячко. – Вот и швыряет. Думает – завтра, мол, еще украду, ничего страшного.

– Не похожа она на барыгу, – заметил Гуров.

– А кто сейчас на кого похож? – возразил Крячко. – Время такое – все перемешалось.

– Да нет, я к тому, что на стриптизершу-то она как раз похожа, – сказал Гуров. – С такими данными только тело и показывать.

– Тело есть – ума не надо, – согласился Крячко. – Однако что-то не спешит она показывать… тело-то. Сколько мы еще здесь будем торчать, Лева? А вдруг у нее вообще выходной сегодня?