Буффало Билл и его приключения на Западе - Нед Бантлайн

Всё это время Лили стояла и молчала. Её глаза были сухими от переизбытка ужаса, её щёки побелели и похолодели от страха. Фрэнк Старк не боялся за себя, но он беспокоился за её судьбу. Он думал о той, которую он так быстро успел полюбить, и эта любовь заставила его возненавидеть прежнюю порочную жизнь и омерзительных приятелей. Он тоже стоял тихо, как мраморная статуя, и надеялся на лучшее, хотя отныне для них обоих не было никакой надежды.

Буффало Билл со своими товарищами был уже далеко, и каждую минуту расстояние между ним и Лили увеличивалось. Разумеется, он ещё не скоро узнает о её судьбе, если вообще узнает.

У бедной Лили безмолвны были не только уста, но и глаза. Её былые красноречивые взгляды сменились неподвижным выражением. Положение было столь безвыходным, что она даже забыла о молитве.

Дэйв Татт сказал со злобной радостью:

– Пусть краснокожие воины положат бледнолицую скво на землю рядом с Орлиным Глазом – он сам будет охранять её. А белого пса пусть выведут отсюда, чтобы дождь смыл грязь с его трусливого лица и показал его белый страх.

– Моё лицо побелил не страх перед тобой, Дэйв Татт, или перед ними, – гордо сказал Фрэнк Старк. – Я ненавижу их и тебя. Ты боишься меня и эту бедную беспомощную девушку и поэтому приказал нас связать. Это ты нас боишься!

– Я не прошу меня развязывать, – сказала Лили. – Но уведите меня куда-нибудь, где эти змеиные глаза не будут жечь мне душу. Я презираю и ненавижу сам облик этого трусливого негодяя. Он ел за столом моей матери, он пил из кубка моего брата, а потом забыл то, что помнит даже араб – благодарность к гостеприимному хозяину. Вождь разбойников, я скорее умру, чем буду жить с вами. Даже в мыслях я не стану принадлежать врагам моего народа. Человек, которого вы называете Орлиным Глазом, как и другой раненый негодяй, – вор и убийца. Их руки красны от крови моего отца и моего народа. Я лучше буду рабыней, чем его женой. Уведите меня от него!

Лили произнесла эти слова с дикой страстностью в голосе, с ненавистью во взгляде, с выражением крайнего отвращения к Татту. Это взбесило Татта.

– Девчонка! – крикнул он. – Скоро я выздоровею, и ты поплатишься за каждое слово, которое сейчас произнесла. Воронье Перо не встанет между мной и тобой. Ты моя… моя, пока я этого хочу. Никакой дьявол из ада не будет так наслаждаться своей властью, как я, и никто не будет пользоваться ей с такой безжалостностью, как я. Когда-то я любил тебя – теперь я тебя ненавижу. Но я владею тобой, твоим телом и твоей душой. Я буду играть с тобой, как пантера играет с оленёнком, и кончина твоя будет печальна. Выгоните этого бледнолицего пса под дождь и охраняйте его, но место скво рядом со мной!

Вождь согласно кивнул, и индейцы увели Фрэнка Старка, а бедную Лили со связанными руками и ногами усадили рядом с Таттом и Маккэндлесом.

Проливной дождь и холодный ветер возвещали, что гроза до сих бушует, но бедная Лили не обращала внимания ни на неё, ни на что другое. Наконец, из её глаз хлынули слёзы, а с губ сорвалась молитва.

Глава 20.

«Билл, нам нужны лошади»

Буффало Билл со своим отрядом, который увеличился до пятидесяти человек, пересёк границу Миссури и четыре дня шёл по следам Элфа Коуи. И вот он снова оказался в Канзасе, на тропе, которая вела в Скалистые горы, в часть, известную как Чёрные холмы.

Его отряд был немногочислен. Но сердца его людей были полны ненавистью к врагам, которые сожгли их дома, оскорбили и убили их друзей и родственников. Сила такого войска никогда не измеряется численностью.

Люди, которые сражаются ради мести или справедливости, вооружённые правдой, в тысячу раз сильнее, чем те, кто погрязли в злодеяниях и не имеют за спиной ничего, кроме злодеяний.

У отряда, скакавшего по травянистым равнинам, не было пёстрой формы, блестящего оружия и ярких флагов. Нет, эти люди скакали вперёд в простой, запылённой одежде, с оружием для боя, а не для парада, с суровыми лицами и фигурами, которые выказывали пренебрежение к усталости. Они решили или умереть, или стереть с лица земли негодяев и спасти пленников, обречённых на судьбу, которая хуже смерти.

Буффало Билл ехал впереди. Он сидел в седле прямо и смотрел вперёд ясными, сильными глазами, и так же смотрел его дикий жеребец Пудреное Личико. Дикий Билл скакал то рядом, то в отдалении. Он шутил, жестикулировал, иногда выезжал вперёд, иногда оставался в тылу. Чёрная Нелл была столь же игрива, хотя ни он, ни она не отдыхали больше четырёх часов в сутки.

У большинства мужчин были хорошо сложённые, жилистые мустанги, которые утомляют всадника быстрее, чем утомляются сами, но скачка продолжалась уже восемь дней с тех пор, как отряд оставил частокол на Южной Платт. Все ели и отдыхали только по четыре часа и, наконец, начали проявлять усталость.

Во всей кавалькаде было только две лошади, которые буквально воплощали доказательство, что усталости не существует. Это Чёрная Нелл и Пудреное Личико.

День клонился к вечеру, следы стали заметнее. Впереди были видны деревья – надёжные признаки воды. Билл постоянно поднимал к глазам подзорную трубу и осматривал местность, поскольку он не знал, где его враг сделает привал для отдыха.

Билл был уверен, что Коуи наверняка знал о погоне. Он нанёс такой вред, что заслуживал самого жестокого наказания.

Люди границы боялись только того, что он не сделает привал до прибытия в горы. В горах ему будет легче защититься от нападения, а бесстрашные союзники-индейцы усилят его отряд.

Уже показались далёкие, заснеженные горы, откуда проистекали Платт и Республиканская река. Можно было увидеть хорошо известные пики, чьи подножия омывала быстрая река Колорадо.

– Я отдал бы всё золото, которое у меня было и будет, за свежих лошадей, – сказал Буффало Билл, когда к нему подскакал его друг. – Хорошие лошади только у меня и у тебя, мы можем скакать хоть всю жизнь. Наши люди ещё в игре, но я вижу, что их лошади начинают сдавать. Когда доберёмся до воды, устроим отдых на всю ночь, а то мы не сможем сразиться с этим чёртовым негодяем Элфом Коуи.

– Как тебе эта труба, Билл? – спросил его друг со спокойной улыбкой.

– Очень полезная вещь, Билл. С её помощью я могу разглядеть стволы деревьев, а невооружённым глазом вижу только, что впереди какой-то лес.

– Чёрт! Я невооружённым глазом вижу лучше, чем ты с трубой.

– Ладно, пусть так, если тебе от этого легче.

– Я докажу. Тебе нужны свежие лошади, но ты не видишь, что они у тебя перед самым носом, а всё смотришь в свой тел-лгун-скоп.

– Где они? – спросил командир, нетерпеливо оглядываясь.