Петербург - Алекс Кун

Наступать на те же грабли был не намерен, и следовало об этом задуматься заранее, так как дело это, хоть и нужное, но очень дорогое. И детские сады со школами, на этом фоне смотрятся уже мелкими расходами. А еще и снабжение. Да и развлечения народу скоро захочется, а то бить морды по вечерам на берегу Двины «Вавчугцы против рабочего поселка» уже поднадоело. Буду, для начала, две футбольные команды создавать, пусть молодцы себя в новом амплуа попробуют. А как подумаю, о девичьих группах поддержки, в платьях до полу и строгих платках, размахивающих мохнатыми помпонами — сразу становится интересно такую игру увидеть. Для сексуальности группам поддержки можно даже подолы укоротить. Миллиметров на десять — за большее, мне могут и бока помять.

А еще один пласт — что свозимые девушки вполне могут начать писать родственникам, и контролировать их письма не хочу принципиально, хоть и секретный объект — так что, надо предупредить святых отцов о таких возможностях. А если послушать мою паранойю — то она говорит, что и среди девушек могут быть шпионки. Уж больно ярко сыграла в «Трех мушкетерах» миледи. Про то, что шпионы могут быть среди набранных рабочих — паранойя кричит мне и так, не переставая. И это все только верхние пласты. А будет еще и проблема расширения церкви, так как, такого количества прихожан она не вместит. Проблема очистных сооружений, которые уже сейчас работают с натугой и еще масса проблем. И все это только потому, что поселку баб маловато!

Было, над чем подумать, и от чего застрелиться.

Вместо этого, мило общался с углежогами и пытался демпфировать их, вполне понятное, недовольство от смены деятельности.

А до обеда еще далеко. И капли в клепсидре мирного времени продолжают утекать.

Уже вечером ввалился, почти без сил, в келью отца Ермолая. Кельей святые отцы называли вполне комфортабельные комнаты в их форте веры, поглядев на которые в первый раз — у меня довольно сильно пошатнулись представления о монашестве. Их кельи походили скорее на берлоги архивариусов и книгочеев. Хотя, соответствующий святой инвентарь присутствовал, тут не придерешься.

Ермолай постепенно становился прежним, и ему вновь хотелось поплакаться в жилетку. А еще зверски хотелось спать, и чтоб утром меня не нашли мастера — а то после прорыва расплава из формы они меня зовут взглянуть на каждый прыщик. Перестраховщики.

— Ермолай. Хоть ты мне что присоветуй! Не хватает меня на все дела. И чем дальше, тем больше не хватает. А ученики еще даже из сена в колыбелях не выкарабкались. И войну государь отодвигать не захочет, он и так готов ее уже завтра зачинать.

— В отпуск тебе надо, князь — Ермолай даже не улыбался и не поймешь, пошутил или нет.

— Куда??? — интересно, он хоть понимает, о чем сказал?

— Ну, туда, куда ты так рвешься каждый раз, как тебе чуток поработать приходится.

— Чуток?!

— А тож, али ты думаешь, что только ты у нас такой деловитый? Давеча у оружейников двух мастеров домой святым словом уводили, ну и силушкой подмастерья помогли. Так те мастера уже третьи сутки без сна, хотят задумки твои вперед всех сполнить. Но ты о том не думай, собирайся к этому отпуску своему. Мы тебе и доброго пути пожелаем.

Мдя, отбрил, так отбрил. Даже в отпуск расхотелось — как представлю, что в пороховом форте нарушили технологии выхода нитроглицерина, который мы потихоньку пробуем смешивать с пироксилином и шимозой, экспериментируя с новыми порохами — так сразу мурашки по спине. И не только оттого, что много людей и мастеров поляжет, а еще и от следующих пластов проблем, которые подведут Россию к войне абсолютно не готовой.

У меня сложилась тут классическая картина — все яйца собраны в одну корзину, и по иному никак — вот и трясусь над своей кладкой похлестче наседки.

— Ладно Ермолай, не пойду пока в отпуск, еще и тут дел много. Вот о них давай и поговорим.

— Князь, да ты приляг тут на лавку, с нее дела свои и обскажешь, и тебе удобно будет, и мне на твое лицо снулое не так тяжко глядеть будет.

Вот тут меня и прорвало на конское ржание. Если бы Ермолай произнес еще и коронную фразу всех психоаналитиков — «Вы хотите об этом поговорить?» — у меня бы случилась истерика. А так просто стало легче. И лавка оказалась вполне удобной, что еще больше пошатнуло мое представление о монашестве. Даже полено под голову не предложили, выдав банальную подушку. Вот только, о чем хотел поговорить с Ермолаем, совершенно вылетело из сознания, быстро покинувшего надоевшее ему тело под бурчание голодного желудка. И что снилось — вновь не запомнил. Вот такая странность. Когда же мне приснятся хоть пара справочников, которых жизненно не хватает? Ведь читал их, а говорят, что если человек хоть раз что-то увидел, то у него в памяти это навсегда останется. Врут, наверное, такой объем видео высокой четкости, да еще и стереоскопическое, на носителях моего времени, займет не меньше половины эллинга в объеме. И есть сомнения, что весь этот объем можно впихнуть в голову, да еще, чтоб он там не мешался.

Зато утро встретило июньским солнышком и обещанием тепла. Чистое небо, и умытая земля. Тонкие, еще не просохшие штрихи ночного дождя на стекле. За ночью всегда наступает день, за зимой лето. Мне надо продержаться всего три года. А потом уйду в отпуск. Ничего невыполнимого, если подумать. Бывало и похуже.

Поговорили, наконец, с Ермолаем. Говорили долго, и под запись. Основная тема — выпуск секретных технологий и способ их защиты от преждевременного копирования. Привел Ермолаю в пример, что разведчики даже письма умудрялись проглотить, лишь бы противникам секретов не выдать. Святой отец ответил с осуждением. И действительно, слабо представляю себе, как пленный боец будет заглатывать Штуку. Но пока не дошло до боестолкновений — учет и контроль! Именно с того времени на оружие появились серийные номера. Тем более, что все наши изделия проходили клеймение фирменным знаком.

Третья неделя нашего группового помешательства проходила с осложнениями. Проекты одевались металлом и им становилось тяжело и неудобно — то тут жало, то там заклинивало. Эту неделю, точнее дней десять, даже вспоминать не хочу. Если до этого мне казалось, что вымотался — то теперь создалось впечатление, что каждую новинку вытаскиваю прямо из своих внутренностей, худея на соответствующий вес.

Зато, к концу июня, на притирке стояли две коловратные машины на 50 и на 500 теоретических лошадей и их крутили от водяного колеса, пропуская воду с глиняной взвесью. Инфраструктура для запуска пробных машин карабкалась к завершению строительства, и мои понукания больше дело не ускоряли.

Много проектов отдал надомникам. В основном — сборочных. Началось все с обычных счетов, которые и диковинкой то не счел. Но вот народ оценил сразу. Теперь делали деревянные счеты в виде ширпотреба, и костяные, изукрашенные, для купцов и знати.

Вспомнив про костяные промыслы, которые у поморов были одним из основных способов заработка, выдал несколько чертежей диковин, в том числе — головоломки, какие вспомнил. Первым на ум пришел кубик Рубика, а за ним потянулись и лабиринты с шариками, и пластины с передвижными квадратиками, да много чего припомнилось. Если уж делают косторезы и резчики по дереву красивые безделушки на продажу — то пусть это будут безделушки со смыслом.

Самым сложным был, понятное дело, кубик. Но его конструкцию знал достаточно хорошо, потому как, в свое время, меня взяли на слабо, что не соберу быстро этот несчастный кубик. На что только пожал плечами, отковырнул центральную пластинку на одной из граней, разобрал кубик на детали и сложил по цветам. Заняло у меня это времени гораздо меньше, чем надеялись мои злопыхатели. Потом, помниться, и алгоритмы сборки кубика штатными способами публиковали — но их не помню, мне всегда было проще разобрать кубик и собрать его по цветам при помощи одной отвертки.

Все головоломки делали из дерева и кости, рассчитанные на два слоя населения. Головоломки из кости у поморцев выходили просто шедеврами. Наладил под это дело выпуск шахмат, шашек и гобана, на котором и в рэндзю можно играть, то есть в крестики-нолики только белыми и черными костяшками. Нарды, конечно, вспомнил, и даже запустил в производство. Только вот к каждой игре делали карточку с правилами, а с нардами меня память подвела. В итоге, если потомки меня будут убивать, за дурацкие правил нард — ничуть не удивлюсь.

Эти игры тут были уже известны, просто мне показалось это неплохой возможностью популяризации. Да и подарки государю надо начинать готовить. Хотел раньше гордо привезти ему несколько полевых пушек с расчетами да роту штурмовиков со Штуками. Потом задумался — с Петра станется начать войну со шведами на следующий день, после таких подарков. Решил пока ничего из военной тематики не показывать, стонать о трудностях и клянчить еще времени.