Массмедиа с древнейших времен и до наших дней - Уильям Бернстайн

Предполагается, что Деметрий, старавшийся прославить первых двух Птолемеев, как раз и был основателем Александрийской библиотеки, насчитывавшей в своем фонде, как полагают, около полумиллиона папирусных свитков. В этой библиотеке хранились труды Аристотеля и его учеников-перипатетиков (это название произошло от греческого peripatos [крытая галерея], части школьного здания, по которой Аристотель прохаживался во время занятий). Александрийская библиотека приобретала все литературные произведения, какие только существовали, после чего эти произведения переводились на греческий. В этом кладезе знаний находилась и Септуагинта – перевод Ветхого Завета на греческий с древнееврейского языка. Этот труд получил свое название потому, что перевод осуществили 72 переводчика (по шесть на каждое из двенадцати древнееврейских племен), да и на работу у них ушло 72 дня.

К сожалению, до нашего времени Александрийская библиотека не сохранилась. Часть ее фонда сгорела во времена Юлия Цезаря, когда в ходе сражения с неприятелем полыхавший вблизи пожар перекинулся на библиотеку. Второй пожар случился в конце третьего столетия нашей эры, когда римский император Аврелиан силой подавлял вспыхнувшее в Александрии восстание. Остальная часть фонда библиотеки, как полагают, была уничтожена патриархом Феофилом Александрийским (в четвертом столетии) и арабским военачальником Амром (в седьмом столетии), при этом оба действовали из религиозных соображений, руководствуясь, разумеется, собственными воззрениями.

Однако приведенные сведения не подтверждаются достоверными документами. Начнем с того, что собственного, отдельно стоявшего здания библиотека не имела – ни один античный историк о таком здании не сообщает. Пишут, что библиотека находилась в помещении Мусейона (дома муз; отсюда слово «музей»), а сам Мусейон, вероятно, размещался в одном из царских дворцов. Во-вторых, фонд Александрийской библиотеки вряд ли насчитывал около полумиллиона произведений. Если пересчитать все дошедшие до нашего времени древние рукописи и прибавить к ним те, на которые имеются только ссылки, и даже если полученное число умножить на десять, то и в этом случае результатом будут не сотни тысяч, а всего лишь десятки тысяч единиц хранения. Нет и внушающих доверие сведений о пожарах в библиотеке. Римский географ Страбон, которому мы обязаны лучшим, хотя и недостаточно ясным описанием Александрийской библиотеки, побывал в ней примерно спустя столетие после пребывания в Египте Юлия Цезаря, но Страбон ни слова не написал о каких-либо бедствиях, постигших библиотеку.

Скорее всего, рукописи, хранившиеся в Александрийской библиотеке, пострадали от разрушительного воздействия времени. Александрия, в отличие от большей части Египта, находится на берегу моря, и ее влажный климат оказывал пагубное влияние на папирус. Кроме того, на сохранности библиотечного фонда сказалось и перелистывание читателями папирусных рукописей: чем чаще читают тот или иной документ, тем меньше срок его жизни.

Бытует мнение, что утрата произведений, хранившихся в Александрийской библиотеке, привела к наступлению «темных веков» в Европе, но это всего-навсего небылица, увековеченная некоторыми учеными. Ведь Александрийская библиотека в античном мире была не единственной. С ней соперничала библиотека Пергама, города в Малой Азии, да и в Эфесе было большое хранилище рукописей.

Американский классицист Роджер Бэгнолл по этому поводу пишет:

Исчезновение Александрийской библиотеки не привело к наступлению «темных веков», а ее сохранность не привела бы к развитию общества. Скорее, «темные века»… обязаны своей тьмой как западным, так и восточным правителям, не проявлявшим особенного желания и не выделявшим надобных средств для сохранения великой библиотеки. Сожгли ли эту библиотеку с ее ветшавшими рукописями или не тронули, существенной разницы для истории в этом нет.

Разумеется, Александрийская библиотека мало способствовала образованию простых греков, не говоря уже о бесправных этнических египтянах. Библиотека находилась в царском дворце, и доступ в нее был открыт лишь для небольшой группы ученых, или, как выразился один из античных авторов, «для особой породы писак, проводивших всю свою жизнь в клетке муз». Работавшие в библиотеке ученые находились под патронажем царских властей, предоставлявших не только бесплатный доступ в библиотеку, но и даровой стол, и еще освобождавших от уплаты налогов.

Что же ученые давали взамен? Александр считал себя не только завоевателем мира, но и распорядителем знаний. Он планировал построить огромную библиотеку в Ниневии, бывшей столице Ассирийского царства, и собрать в ней все литературные сочинения на греческом языке, какие только имелись в мире.

«Писаки» предназначались для этого труда – чтобы вооружить знаниями эллинистический мир, в котором преемники Александра соперничали друг с другом, дабы самим считаться наследниками Платона, Демосфена и, разумеется, Аристотеля, наставника Александра. Когда библиотека в Пергаме торжественно объявила, что в ее фонде нашлась считавшаяся потерянной филиппика[32] Демосфена, произнесенная оратором за несколько месяцев до поражения греков в битве при Херонее (приведшей к потере Грецией независимости), александрийские ученые тут же вмешались и заявили, что оригинал этой филиппики хранится в Александрийской библиотеке, а в Пергаме – всего лишь копия.

Чтобы ограничить возможности Пергамской библиотеки, Птолемеи в середине второго века до нашей эры запретили экспорт папируса. Но Эвмен II, царь Пергама, нашел выход из положения. Он построил фабрику по производству пергамента, только что изобретенного писчего материала. Пергамент прочнее папируса, поэтому львиная доля греческих текстов, сохранившихся до нашего времени, написана на пергаменте, а не на александрийском папирусе. Пергамент изготавливался из овечьей шкуры, обработанной особенным образом, и на производство одного фолианта шла кожа стада животных. Пергамент стоил так дорого, что порой соскабливали с пергамента старый, как правило, несущественный текст, чтобы написать новый. Иногда современным ученым, соскоблившим рукопись на пергаменте, удается прочесть первоначальное письмо[33].

Власти эллинистических государств, образовавшихся в результате распада империи Александра, стали руководствоваться законами, помогавшими контролировать население и держать его в страхе. А вот существовавшая до того афинская демократия, основанная на удачном сочетании исполнения афинянами своих правовых гражданских обязанностей и необходимости знаний, не только привела к распространению грамотности среди населения, но и исключила господство просвещенной элиты общества.

В середине первого тысячелетия до нашей эры широкое представительство в законодательных и административных структурах и остракизм побудили обычных афинских граждан овладеть необходимым уровнем знаний, чтобы заниматься политикой. Снижение грамотности в государствах, образованных после распада империи Александра, а позже и в Римской империи привело к исчезновению демократии. И только спустя столетия после улучшения технической структуры письма (появление относительно дешевой бумаги и печатных станков) демократия, пусть медленно, отвоевала свои позиции в европейском социуме.

Глава третья

Двенадцать таблиц, семь холмов и несколько ранних христиан

Законы, изложенные на письме, помогают властям управлять населением. И все же законы предоставляют возможность гражданам отстаивать свои права. Но только в Риме этой возможностью пользовались до крайности редко.

На конституционном конвенте, состоявшемся в Филадельфии в 1787 году, некая миссис Пауэлл спросила Бенджамина Франклина: «Что у нас получилось – республика или монархия?» Тот ответил: «Республика, если вы сможете ее сохранить». Вероятно, Бенджамин Франклин помнил о бесславном конце Римской республики, сменившейся тиранией, которая длилась пять веков. Мнения о причинах краха Римской республики расходятся до сих пор, но одна причина неоспорима: неравномерное распределение грамотности.

В основном, грамотными людьми в Римской республике были легионеры (составлявшие наиболее грамотный институт в позднереспубликанский период), христиане и, как ни странно, рабы (главным образом, греки). Грамотность легионеров и бесправных рабов во многом способствовала краху Римской республики, самого масштабного государства древности с наиболее долговечным демократическим строем, а вот грамотность христиан способствовала победе над римским язычеством.

В фундаментальных аспектах римская демократия в раннереспубликанский период во многом напоминала афинскую. Так, в обоих городах-государствах наиболее важные военные и общественные вопросы решались на народных собраниях. Грамотность играла важную роль и в Риме, особенно в позднереспубликанский период, когда на выборах в различные органы власти стали использоваться таблички и свой выбор следовало делать в письменном виде. Однако чрезмерная грамотность в римской армии, обширные территориальные завоевания Рима и низкая грамотность населения в завоеванных областях превратили легионеров в единственный институт, способный объединить разросшуюся империю, что и привело к краху республики.