Кортни Лав : подлинная история - Поппи Брайт

Кортни считала EP «Mudhoney» одним из своих самых больших источников влияния, но она не купила «Love Buzz» или что-нибудь ещё, выпущенное «Нирваной». Она слышала этот сингл, но его псевдовосточный саунд её не заинтересовал. Впоследствии, вернувшись в Портленд, она намеревалась купить сингл «Нирваны» в музыкальном магазине, где работал Дин Мэттисен. Проблема была в том, что она также хотела новый сингл группы под названием «Cat Butt», а у неё хватало денег только на один. Она посмотрела на фото «Курдта Кобэйна» на обложке в своей футболке «Харлей-Дэвидсон» и длинными волосами металлиста, вздохнула и выбрала сингл «Cat Butt». По крайней мере, они были сравнительно хорошо одеты.

Глава десятая

После трёх месяцев во тьме Кортни покинула Аляску и отправилась домой через Ванкувер, Британскую Колумбию. Она провела несколько недель в комнате без окон в оранжевых меблированных комнатах, всё ещё слишком толстая, чтобы устроиться на хорошую работу стриптизёршей, работая по воскресеньям, когда у гибких блондинок с силиконовой грудью был выходной. Вскоре она вскочила на «Грейхаунд» и отправилась в Сиэтл.

«У меня было мало представлений о Курте [Кобэйне] и Марке [Арме], - впоследствии рассказывала она рок-автору Пэмеле Де Баррез, — не в сексуальном плане, но… потому что в каждом городе есть такой вот парень, кумир-рок-звезда, король города. И про себя я думала: «Да, когда я соберу свою группу, ты будешь играть у меня на разогреве». Это было отличным способом брать ту энергию, сексуальную энергию, которая исходила от рока, и обмениваться ею».

Но этот обмен ещё не был отточен. «Я прошла два квартала и пошла снять комнату, — вспоминает она. — И за эти два квартала я поняла, что понадобится четыре месяца, прежде чем все в этом городе меня возненавидят».

Кортни вернулась на автовокзал и сумела убедить продавца, что её билет напечатан неправильно, и она на самом деле предполагает ехать в Портленд.

Кортни провела два месяца в Портленде, пытаясь собрать группу, и встречалась с владельцем музыкального магазина, красивым полумексиканцем с кожей цвета ореха и глазами шоколадного цвета, который поощрял её интерес к новой музыке. Однажды вечером она пошла на концерт «Dharma Bums» в «Satyricon». На разогреве играла «Нирвана».

За своей внешностью — волокнистыми белокурыми волосами, рычащим вокалом и грязью гастрольного тура — вокалист был удивительно красив — такой парень, которого можно было повесить на браслет с брелоками. Однако на неё не произвёл впечатления их концерт, и она отвергла их как «лав-рокеров из Олимпии». Когда Курт Кобэйн проходил мимо её стола после концерта, он пристально посмотрел на неё, а Кортни посмотрела на него в ответ.

Он придвинул стул и налил себе пиво из её кувшина, эти безумно голубые глаза Чарли Мэнсона по-прежнему были сосредоточены на ней. («Я подумал, что она похожа на Нэнси Спанджен, — впоследствии говорил Курт. — Она была похожа на классическую панк-рок-чувиху. Я на самом деле почувствовал, что она меня привлекает. Возможно, хотел трахнуть её той ночью, но она ушла».)

После того, как они обменялись неприятными комментариями, Курт вручил ей наклейку «Нирваны» с изображением Чим-Чим, его любимой пластмассовой обезьянки из «Гонщика Спиди». У Курта было несколько игрушечных обезьян, но Чим-Чим была особенно ему дорога, потому что она была очень реалистична — морщинистое маленькое существо с лицом, как у летучей мыши, и длинным тощим хвостом. Он клал ей на спину батарейки и проводил провода от этих батареек до электродов на её башке. На этой наклейке она, кажется, ела бабочку.

«На тебя дурно повлиял Дэйв Пёрнер», — сказала Кортни.

«Кто?».

Она посмотрела на него недоверчивым взглядом. «Парень из «Soul Asylem». Ты же, блин, думаешь, что ты — это он, правда?».

«Пошла ты … ооо, мне надо идти, вон моя подружка».

Кортни мельком взглянула в ту сторону клуба на Трэйси Мэрандер, чувственную девушку с огненно-рыжими волосами, для которой была написана язвительная песня «Нирваны» «About a Girl». «Она толстая!».

«Сука!». Курт столкнул Кортни с её стула и опрокинул на пол. Они пьяно грохнулись в болото пролитого пива и остатков сигарет. «Посмотрите на этого чёртова лав-рокера из Олимпии! — глумилась Кортни. — Да это совсем на него не похоже!». Как только эти слова вырвались из её уст, Курт наклонился и поцеловал её.

Если бы Курт не был с Трэйси, в ту ночь Кортни отвела бы его домой. К тому же, они больше не встречались полтора года — а когда они встретились, группа Кортни была на грани того, чтобы затмить группу Курта.

Портленд становился клаустрофобным. В начале 1989 года Дженнифер Финч убедила Кортни уехать в Лос-Анджелес. Маститая панк-группа Дона Боллза «Celebrity Skin» была одним из самых модных исполнителей в Голливуде. Кортни знала их несколько лет, даже писала о них в нескольких музыкальных журналах. Теперь она неожиданно появилась за кулисами, как дервиш. Впоследствии она узнала, что Дон и Тим, басист, в тот вечер заключили пари: если Кортни переночует у них, они добьются успеха. Если не переночует, то не добьются. Она осталась, потому что ей больше негде было жить. Во время вечеринки, которую устроили «Celebrity Skin», чтобы отпраздновать их новообретённый «успех», Дон отозвал Кортни в сторону. «Ты вскоре повесишься, — сказал он ей. — Тебе будешь скучно».

Кортни посмотрела прямо в глаза этому тусовщику лет сорока. «Дон? Ты видишь это платье, которое на мне?». Она пригладила чёрный бархат на своих всё ещё широких бёдрах. «Ещё шесть месяцев, и в это платье смогут влезть три таких, как я. Так что заткнись».

Не обращая внимания на язвительность, это также наскипидарило ей задницу. Она решила бросить все свои побочные проекты — съёмки, посещения ночных клубов, раскрутку бездарных парней — и серьёзно сконцентрироваться на поиске группы. Она поместила объявление в «Flipside» и в «Recycler», известных лос-анджелесских информационных центрах для перспективных музыкантов: «Я хочу организовать группу. Мои источники влияния — «Big Black», «Sonic Youth» и «Fleetwood Mac».

Ожидая появления своих замечательных товарищей по группе, Кортни снова танцевала в «Jumbo Clown’s Room», а также в «Seventh Veil» и «Star Strip», в местах, которые отказывались нанимать её, когда она была более крупной. Однако вскоре она уволилась: ди-джеи постоянно играли «Faith No More», и она не могла не думать об ухмылке, которая украсила бы точёное лицо Родди Боттума, если бы он узнал, что Кортни Лав раздевается под музыку его группы.

В нетерпении всё начать Кортни купила у своей соседки Лизы подержанный бас. Первым музыкантом, который откликнулся на её объявление в «Recycler», был Эрик Эрландсон, двадцатисемилетний продавец на «Capitol Records», который, как оказалось, обладает терпением нескольких святых. Прослушивание не походило ни на что из того, что он когда-либо видел раньше: «Это были Кортни и Лиза на басу без ударника. Я стоял там, играя такой шум, какой только мог придумать, а они бренчали на своих гитарах, крича во всё горло. Я подумал: «Вот это да, это будет интересно!».