Товарищ майор - Алексей Макеев

– Таинственная подруга, о которой ничего не известно, – задумчиво прокомментировал Варенцов. – Но эта маленькая загадка решится, как только я схожу на ГТС и узнаю, кому звонил Агаров от матери.

– А кто позвонил Ольге Валерьевне, когда мы разговаривали с ней в клубе?

– Можешь посмотреть, – сказал следователь и передал майору распечатку, полученную в сотовой компании. – Я обвел номер телефона ручкой. Это – домашний телефон Кастевского Константина.

– Значит, Ольга Валерьевна нас обманула. Ей звонила не мама, а ее странный помощник.

– Тот самый, который числится в штатном расписании как «хозяйственный директор», – напомнил следователь. – Я еще не выяснил, кем он является на самом деле.

– Близким другом, – предположил Клотов. – Но интереснее всего то, что Кастевский был в клубе ночью, когда могли подменить бутылку.

– Это точно. Если его связывает с Ольгой Валерьевной постель, то это – мотив для убийства.

Майор согласно кивнул.

– А это что? Звонки, из-за которых Агарова выключала сотовый телефон? – спросил Клотов, указывая пальцем на строчки, которые подчеркнул в распечатке Варенцов.

– Да. Судя по всему, Агарова не лжет, – подтвердил следователь, бросив взгляд на лист. – С полдвенадцатого до двенадцати ночи ей шесть раз звонили с телефона-автомата. Затем с девяти десяти утра до девяти двадцати пяти – еще четыре раза.

– Очень настойчиво.

– Такую осаду мало кто выдержит, – согласился Варенцов.

Он взял у Клотова распечатку и положил ее в портфель.

– Еще я заезжал в офис к Курганову и познакомился с Зоей. Вчера я разговаривал с ней по телефону. Она выглядит абсолютно здоровой. Непохоже, что она пила отравленную водку.

– А как она внешне?

– Симпатичная блондинка с короткой стрижкой. Немного развязная и нахальная. Одевается броско и откровенно. К тому же высокая и ходит на каблуках, так что мой нос был как раз на уровне ее груди. Она работает бухгалтером, но главбухша ею недовольна и явно побаивается. Это неспроста.

– Намекаешь, что Курганов ей покровительствует?

– Может быть, – уклончиво ответил следователь. – Еще я навестил Виталика. Он добросовестно сидит под домашним арестом и продолжает твердить, что налил Зое рюмку водки из той самой бутылки. Я спросил, протирает ли кто-нибудь бутылки. Виталик сказал, что он этим не занимается, а уборщиц к бутылкам в баре не подпускают.

– А между тем перед убийством бутылка была идеально чистой, – напомнил майор и отвлеченно заметил: – Так проваливаются фальсификации. – преступник все тщательно продумывает, но всегда остаются мелочи, которые он не может учесть.

Тем временем «УАЗ» спустился с перевала на Седанку, перемахнул через речку Пионерскую и свернул к коттеджному городку. Клотов не подал вида, что уже был здесь, и терпеливо дождался, когда Макарыч самостоятельно нашел нужный дом.

– Ну и домина! – присвистнул Макарыч, останавливаясь возле ворот.

Варенцов и Клотов вылезли из машины.

– Давай покурим, – предложил майор.

– Кури.

Клотов достал из кармана новую пачку «Винстона» и зажигалку.

Пока он предавался своей вредной привычке, следователь прогуливался вдоль забора, огораживающего особняк.

Вначале Варенцов смотрел себе под ноги, а потом пересек улицу и попытался с дороги увидеть верхние этажи дома. Майор знал по собственному опыту, что для хорошего обзора нужно было отойти значительно дальше, как минимум на пустырь, с которого он наблюдал за особняком вчера вечером.

Следователь, видимо, пришел к такому же выводу и стал с интересом разглядывать заброшенный земельный участок.

Предвидя его дальнейшие шаги, Клотов выбросил недокуренную сигарету в траву и окликнул напарника:

– Женя, пора!

Варенцов нехотя обернулся и с задумчивым видом зашагал к «УАЗу».

Майор подошел к воротам и нажал на кнопку домофона. Через несколько секунд домофон зашипел, и искаженный мужской голос спросил:

– Вам кого?

Клотов показал в глазок домофона удостоверение и представился:

– Уголовный розыск. Майор Клотов.

– Подождите.

Через минуту заработал электромеханизм, и ворота медленно отползли в сторону.

Когда Варенцов и Клотов вошли, ворота за ними плотно затворились.

Визитеры оказались на выложенной разноцветной брусчаткой дорожке, которая вела к гаражу и к крыльцу дома. Клотов огляделся и увидел обычный приусадебный пейзаж с аккуратными дорожками, цветочными клумбами и подстриженными деревцами. Диковинными ему показались только прудики с прозрачной водой, в которых плавали золотые рыбки, прячась от солнца под листьями кувшинок.

Из кирпичной пристройки появился охранник в камуфляже. На его форме Клотов заметил знакомую эмблему «Охранное агентство «Курганов и партнеры». Такая же серая униформа была на Борисе, который дежурил в ночном клубе «Комета».

– Идите за мной, – сухо сказал охранник и повел их к крыльцу.

Когда майор и Варенцов, следуя за немногословным провожатым, вошли в дом, они очутились в огромном холле вроде тех, где проводят новогодние утренники с елкой и Дедом Морозом. Посреди холла находился настоящий фонтан, бьющий вверх серебряными струями. За фонтаном начиналась широкая лестница из белого мрамора с розовыми прожилками. Здание было построено так, что, находясь внизу, хорошо было видно лестничные площадки на всех этажах вплоть до верхнего.

Клотов и следователь остановились возле фонтана, пораженные непривычной, прямо-таки дореволюционной обстановкой.

Снаружи особняк казался большим, но простым и лишенным фантазии. Изнутри же он напоминал музей. Чего стоили, и фигурально, и прямо выражаясь, выполненные под старину колонны, которые поддерживали второй этаж. А мраморный пол и расписной потолок!

«Разуваться в этом дворце наверняка не надо», – подумал майор и увидел на лестнице молодую хозяйку.

Карина Курганова грациозно спускалась по ступеням, легонько касаясь перил изнеженной ладонью.

Новой жене Курганова было всего тридцать лет, или, если считать по-женски, «уже тридцать». Карина была красива. Ее лицо носило отпечаток почти утраченных восточных кровей, а прямые волосы отливали цветом красного дерева. Фигура девушки имела сладострастные очертания, против которых не смогло устоять целомудрие Олега Валерьевича. Карина стала его второй женой, хотя первую тоже никто не считал дурнушкой.

У Карины было высшее образование, но получила она его главным образом для удовольствия родителей и в карьере не видела смысла. Она считала, что предназначение женщины в том, чтобы притягивать мужские взгляды, грациозно двигаться и элегантно кутаться в норковую шубку.

Но главным своим достоинством Карина по праву считала благоразумие. Тому, чему не смогла научить витающая в облаках мама, научил экономический факультет.

«Я отношусь к себе как к очень ценному товару, – учила она жизни менее удачливых подруг. – Попробуйте продать лошадь тому, кто хочет купить вишневый «Мерседес». Если у вас это получится, то вам и не надо выходить замуж. С таким талантом вы всегда будете при деньгах. Но, как правило, это не удается. А вы посмотрите на себя! Вы хотите продать себя, словно ту лошадь, со всеми недостатками и изъянами! Более того, не стесняетесь их и выставляете напоказ. Разве это умно?! Не лучше ли продать мужчине желанный вишневый «Мерседес»?»

Еще у Карины был прекрасный вкус. Хотя ей одинаково хорошо шли и красивые, и просто дорогие вещи.

Клотов отметил, что девушка очень выигрышно смотрелась в тонком длинном халате, в котором она вышла к гостям.

Представ перед красоткой, майор незаметно втянул живот и вежливо поздоровался.

Карина с видом капризной госпожи осмотрела посетителей сверху донизу, так, что Клотов и Варенцов, хоть и были при исполнении, почувствовали себя неловко, будто стояли перед ней голыми.

Строго нахмурив ухоженные бровки, она ангельским голоском произнесла:

– Здравствуйте, – и без лишних вопросов повела милиционеров наверх.

Охранник остался в холле, передав нежеланных гостей на попечение Карины. Он, как и хозяйка, получил строгое наставление Курганова не спускать с ментов глаз и не оставлять их одних.

Несмотря на домашнюю обстановку, Карина Курганова была в туфлях на высоких каблуках. Она осторожно ступала по коврам, постеленным на лестнице, покачивая при этом соблазнительными бедрами. Клотов рассеянно шел за ней, глупо уставившись ей в спину. Хозяйка не оборачивалась, понимая, что гости послушно плетутся следом, поедая глазами ее фигуру. Загипнотизированный колеблющимися под тканью халата восхитительными женскими формами, майор даже не обратил внимания на огромные картины, украшавшие второй этаж.

Только войдя в столовую на третьем этаже, Карина медленно обернулась, дав мужчинам время, чтобы отвести взгляд от ее бедер, и сказала: