Танец с чашами. Исход Благодати - О. Зеленжар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Наверное, ты не очень любишь разговаривать, – предположила Итиар, сев на стул. – Я слышала разное про авольдастов, но никогда не общалась лично. Уверена, бо́льшая часть слухов о вас являются ложью. Например, что вы едите рыбу живьем…
Девушка вздрогнула, услышав его смех, похожий на птичью трель.
– Разве зивая рыба есть плохо? – спросил он отсмеявшись.
– Но она же… живая… трепыхается, – пробормотала Итиар.
– Кровь долзна быть зива, – объяснил он, – или красный зверь злиться. Это плохо.
Судя по округленному рту, девушка не ожидала такого ответа. Да, люди питаются мертвой пищей, как он мог забыть об этом.
Недовольный Водолей, зевая и почесываясь, вынес дымящийся кувшин. Увидев, с кем сидит девушка, он моментально взбодрился.
– Эээ, – протянул он, поставив чашки на стол. – Ты уверена, Итиар? Это же…
– Спасибо, – улыбнулась девушка, а затем обратилась к Ондатре. – Налей, пожалуйста. Это традиционный напиток моей родины. Он придает бодрости и сил.
Молодой охотник с подозрением понюхал кувшин. Путем проб и ошибок он уже определил, что вино несовместимо с организмом племени. Однако этот запах был совсем другим, терпким, землистым, травяным и цветочным одновременно. Перед глазами появилась картина: залитый солнцем песчаный пляж, закат на Нерсо. Солнце ныряет в море, алое, словно свежая кровь. Он разлили напиток по чашкам и посмотрел, как девушка пьет его маленькими глотками. Питье обожгло горло и ударило в нос горечью. Ондатра закашлялся, расправив ключичные жабры. После горечи песка в горло прокрался другой вкус.
– Сладко, да? – хихикнула девушка.
– Это… знатьит… сладко? – спросил парень. – Это странно.
– У вас нет сладкой пищи? – удивилась она. – А фрукты разве не едите?
– Нет, – сказал Ондатра, отставив чашку. – Люди есть, тьто брать с земля. Племя брать с море.
Он умолчал о кокосовой воде и цветах, которые иногда употреблял на родине. Среди племени это считалось баловством. Полоски волос над глазами девушки вновь причудливо изогнулись. Возможно, он сказал что-то неподобающее.
– Вам не нужна земля, чтобы питаться, – задумчиво протянула она. – Зачем вы тогда пришли из моря и стали жить здесь, с людьми?
Ондатра приоткрыл рот и тут же захлопнул. Хороший вопрос. Земля не нужна племени ни для пропитания, ни для размножения.
– Океан… умирать, – тихо ответил он. – Изветьные уходить к земля, рыба уходить к земля, а там далеко-далеко, где свет умирать, он отравлять океан.
Такова была старая история. Небесный Мореход умирает, порождает тьму на небесах, и там, где покоится его тело, океан стал мертвым.
Лицо девушки переменилось.
– Я понимаю, – произнесла она. – Я знаю про засухи в Краю Грез, сама прибыла из Андинго, но никогда бы не подумала, что подобное происходит в океане.
– Племя долзно зить море, – с горечью отозвался Ондатра. – Здесь все тьузое. Но зить – это плыть по волна и уходить от скала.
– Мы тоже беженцы, – задумчиво протянула Итиар. – Только вы отвоевали свое право жить на этой земле, а вот мы…
Ее губы, красные, словно коралл, странным образом искривились. То ли улыбка, то ли приступ зубной боли.
– Я приплыла из Андинго, – задумчиво продолжила она. – Это южнее полуострова, на краю Золотой пустыни.
– Пустынь?
– Пустыня, – поправила Итиар. – Это песчаное море.
Ондатра удивленно посмотрел на девушку. Она бывала в этом мифическом месте, просто невероятно.
– Тьеловек зить пустынь? Не высыхать?
Девушка издала смешок.
– Люди живут в очень разных условиях, Ондатра. Мы очень гибкие. Только теперь в Андинго нет даже того малого, что питало народы. Ни воды, ни пищи, – немного помолчав, девушка прибавила. – Может быть, это миру приходит конец. На Гергеру есть верование, по которому мир бесконечно умирает и возрождается.
– Мертвое не мозет зить снова, – отрезал Ондатра.
– Так говорят, – грустно сказала Итиар. – Скажи, Ондатра, а зачем ты меня спас от смерти?
– Долг, – ответил охотник.
Итиар кивнула, и ее лицо снова переменилось. Ондатре показалось, что его слова почему-то огорчили ее. Какого ответа она ждала?
– Итиар! – прикрикнул старик. – Хватит досаждать господину авольдасту. Нам пора.
Девушка резко встала, и стол дернулся, чуть было не опрокинув кувшин и чашки.
– Извини… Я должна была понять… – тихо сказала она.
Ондатра молча пожирал ее взглядом. Что она должна была понять?
– Наверное, и правда… люди вам неприятны, – она кивнула. – Прощай.
– Итиар! – вновь позвал старик, протянув руку в ее сторону.
Отвернувшись от молодого охотника, девушка пошла на звук.
Ондатра смотрел на ее волосы, струящиеся до перехваченной поясом талии.
– Я не любить люди, – сказал он. – Люди – тьузое. Непонятно.
Он выдохнул сквозь плотно сжатые зубы. Все это правда, но все-таки…
– Но ты… Я говорить ты с охота.
Итиар слегка обернулась:
– Но я ведь человек.
– Ты, – Ондатра задумался, подбирая слова, – цветок.
Да, хрупкий, сладко пахнущий и яркий. Беззаботный в своем стремлении к гибели. Цветы заливов Нерсо падали в воду и тонули, а Ондатра ловил их и поднимал на поверхность, но они не желали возвращаться туда, откуда упали. Они желали смерти.
Итиар посмотрела в его сторону с таким лицом, которому он не мог дать названия, а старик схватил ее за руку и поспешно поволок прочь из норы. Ондатра проводил их взглядом, и девушка крикнула:
– Я вернусь, и мы еще поговорим!
Молодой охотник оскалился в ответ, поднес к губам чашку с напитком и сделал маленький глоток. Он будет ждать и смаковать это новое ощущение под названием «сладко».
Глава 4
Тьег скучал. Он отложил потертый томик стихов Треалора на залитую воском столешницу и вперился глазами в Асавина. Тот вольготно устроился на изорванном кресле некогда благородного темно-зеленого цвета, укрывшись от юноши книгой по истории Аделлюра. Неужели мальчик не понимает, что прекрасно отражается в кувшине с лимонной травой?
– Асавин…
– Ммм?
– Знаешь, что я прочитал?
– Я знаком с творчеством старины Треалора. Думаю, нечто неприличное.
– Асавин!
Тьег попытался вырвать из рук блондина талмуд по истории, но тот ловко уклонился.
– Полегче, парень…
– Вино, веселье, праздность юных дней – нет слаще мига в памяти моей, – продекламировал рубиец. – Моя молодость пропадает в четырех стенах, в этой кошмарной пылище!
Блондин посмотрел поверх книги:
– Тебе что, каждый день надо напоминать? Одного я тебя не пущу, а вместе со мной ходить – только наживать неприятности на Ваше Сероголовое Величество.
– Я не наследник престола, – насупился Тьег. – Хватит уже. Я Ациан, твой племянник.
«Какой пассаж судьбы, из племянника императора в племянники проходимца». Асавин лукаво улыбнулся, отложив книгу.
– Ну хорошо, Ациан, чего же ты хочешь?
– Хотя бы ненадолго выбраться отсюда. Прогуляться по апельсиновой аллее, заглянуть в несколько лавок…
– Мельком глянуть на Лазурное Поместье…– продолжил за него Асавин, и мальчик насупился. – Ты для меня, что эта книга, – мужчина постучал по истрепавшейся обложке. – Честно говоря, романчик из тебя так себе, банален до оскомины.
Вскинувшись, мальчишка забегал из угла в угол их маленькой сумрачной комнатушки.
– Пойми! – воскликнул он, всплеснув руками. – Я до сих пор не знаю, что с отцом
