Свет - Женя Дрегович

Темными вихрями вниз и вверх взмывали скрипки, под вой ветра и шум бури мотивы валторн и фаготов нервным пунктирным ритмом отбивали бешеную скачку и топот коней. Исподволь возник и величаво разросся героический мотив, и Яна вспомнила, как давно, в другой жизни, маленькая девочка восхищенно смотрела из темноты зрительного зала на высокого седовласого дирижера в черном фраке, творящего чудеса за своим пультом, на сидящих по левую руку от него скрипок, чьи смычки стремительно летали вверх и вниз по грифу, на важно раздувавших щеки трубачей…

Вернувшись в настоящее, девушка оказалась полностью захваченной ощущением скорости, а Евгения все прибавляла, и Яне начало казаться, что они сами – валькирии, бешено несущиеся в Валгаллу.

Внезапно вдали показались красные огоньки автомобиля, который они, впрочем, быстро догоняли. Евгения, не сбавляя скорость, вырулила на встречную полосу и начала обгон. Дорога шла по склону, и неожиданно полыхнувшие галогеном фары встречного автомобиля заставили Яну нервно вскрикнуть, но ее крик оказался неразличим в творящемся вагнеровском безумии.

– Тормози, уходи вправо! – не то подумала, не то прокричала Яна, цепенея от ужаса.

Евгения не сделала ни того, ни другого, словно имея целью протаранить мчащийся навстречу автомобиль. Они поравнялись с машиной, которую обгоняли. Теперь, казалось, уже ничто не могло их спасти от лобового столкновения на бешеной скорости, но за какую-то долю секунды, когда до встречного автомобиля оставалось буквально несколько метров, тот внезапно свернул куда-то вправо, черт его знает куда – там и дороги-то никакой не было.

Евгения завершила обгон и невозмутимо вернулась на свою полосу, слегка снижая скорость и по-прежнему расслабленно опираясь на подголовник. Финальные аккорды вагнеровской лирической картины перекрыло возмущенное «эй!», с которым Яна обратилась к своему боссу.

Евгения остановила машину на обочине и повернулась к девушке. Яна смотрела на нее, испытывая сложную гамму чувств, но основная нота этой гаммы звучала как…

– Ты что, совсем чокнутая?! Ненормальная, да? Мы же могли разбиться! Погибнуть! Ты это понимаешь?!

Не дожидаясь ответа, она трясущимися руками отстегнула ремень безопасности, и, распахнув дверцу, выскочила из машины и встала на обочине, закрыв глаза и обхватив руками свои содрогающиеся плечи. Мимо промчался автомобиль, который они только что обгоняли, и девушка испытала полную иллюзию, что ее давний кошмар продолжается наяву, а обжигающе ледяное ощущение пустоты неотвратимо проникает в реальный слой ее мира.

Она открыла глаза, почувствовав чужие руки поверх своих и чужое дыхание на своем лице. Тучи как раз немного разошлись, и луна повисла издевательским смайликом над Яной и близко придвинувшейся к ней «ненормальной».

– Скажи, а ты знаешь, зачем живешь?

– Что?…

Девушка вглядывалась в освещенное луной лицо Евгении и не сразу поняла, о чем та ее спрашивает.

– Зачем тебе так необходимо жить? Чтобы сделать что?

Яна в немом потрясении посмотрела на едва не лишившего ее жизни человека и осознала, что Евгения совершенно спокойно ждет ее ответа.

– Это… это решать не тебе. Зачем мне жить, когда умирать…

Она опустила голову и снова вспомнила момент рокового сближения, когда, до неизбежной, казалось, аварии оставались доли секунды, и теперь явственно прочувствовала то свое состояние – всей кожей, каждым капилляром, каждой клеточкой: в тот миг, который мог стать ее последним, к доминанте ужаса внезапно добавилось острое предвкушение быстрой развязки. Так бывает, когда чересчур близко подойдешь к краю глубокого обрыва, и одна часть тебя панически уговаривает: «Немедленно отойди», а другая сладко-издевательски шепчет: «Сделай это, прыгни… тебе ведь этого хочется?»

Яна подняла взгляд, чтобы посмотреть на своего мучителя, и, запинаясь, устало произнесла:

– Хотя наверное, да, мне незачем жить… И… наверное, это ошибка, что я все еще живу… что не разбилась восемь лет назад в автомобильной аварии вместе со всей своей семьей.

– Что?

Взгляд и голос Евгении выражал бесконечное изумление, и Яна ощутила, как дрогнули ее руки, все еще продолжавшие придерживать ее выше запястий.

– Извини… Я не знала, что твоя семья погибла…- голос ее осекся, и она добавила шепотом, – в аварии.

– Неважно, забудь, – Яна отступила на шаг, отстраняя от себя ее руки.

– Не смогу. Я никак не планировала, что это будет так…

Последнюю фразу Евгения проговорила, казалось, больше самой себе, но Яна насторожилась и переспросила:

– Что значит планировала? Ты что, планировала сегодня нас угробить?

Ольховская посмотрела на нее, прикусив губу, потом нерешительно сказала:

– Может, вернемся в машину?

– Нет, – сухо ответила Яна, продолжая настороженно смотреть на нее.

– Хорошо.

Евгения прислонилась к автомобилю, и девушка сделала то же самое, держась, впрочем, от босса на безопасном расстоянии. Поднявшийся теплый ветер гнал тучи на север, стали видны редкие звезды, и луна проливала свой ровный серебристый свет на люпиновое поле.

– Видишь ли, – нарушила молчание Евгения, – мне очень нравится, как ты работаешь…

– И потому ты решила меня убить? – грубо прервала ее помощник.

– У тебя было не больше шансов погибнуть, чем когда ты переходишь дорогу на «зеленый».

– Неужели?

В голосе Яны прозвучал скепсис, но тут она вспомнила, как давно читала в какой-то книжке, что с сумасшедшими лучше не спорить – от этого они делаются более раздражительными и непредсказуемыми. «Надо попытаться сделать вид, что я ей верю, а потом, возможно, удастся заговорить ей зубы и удрать», – подумала она.

– Расскажешь об этом подробнее? – сказала девушка вслух.

Евгения вздохнула.

– Это трудно объяснить. Но поверь, этот эпизод был полностью инсценирован. За рулем машины, которую мы обгоняли, сидел Алекс, а навстречу ехал Панин. Мы все в прошлом году занимались экстремальным вождением. А у меня это вообще когда-то было самым сильным увлечением… Обочина с левой стороны дороги широкая и гладкая, просто ночью этого не видно, и в том месте, где мы поравнялись с Сергеем, широкий заезд.

– Это звучит как безумие! – не выдержала Яна. – А если бы это оказался не Панин? Дорога ведь не частная?

– Не частная, но мало популярная, особенно ночью. И потом, мы подготовились: с обоих концов отрезка в двадцать километров были инсценированы ДТП – таким образом, чтобы никто не проскочил в течение тех пяти-семи минут, что были нам нужны.