Нежный защитник - Джо Беверли

Имоджин стояла на коленях, прижав руки к груди. Ее сердце билось болезненными толчками, то и дело замирая от надежды и страха. Отряд во весь опор несся вперед, и вот уже первые конники поднимались вверх, приближаясь к самой опасной черте перед предательски распахнутыми воротами замка. Вот сейчас, сейчас заработают лучники и катапульты… Она до крови закусила губу.

Ничего…

Нападающие ворвались во двор, не встретив сопротивления.

— Все в порядке! — вскричала она, не в силах сдержать свой восторг, и оглянулась на Берта. — Я должна быть там. Ну пожалуйста! Ты же сам видишь, в замке пусто. Разве мы не можем туда поехать?

— Сэр Уильям приказал ждать его сигнала, — процедил Берт.

Просто глыба какая-то, а не человек!

— А что сейчас сказал бы лорд Фицроджер? — Имоджин была готова на любые уловки, только бы сдвинуть с места этого вояку.

Солдат поскреб в затылке.

— Понятия не имею, леди, — признался он.

Имоджин видела, что ему не меньше, чем ей, хочется быть там, где решается судьба замка.

— Тогда я предлагаю спуститься вниз. По-моему, ясно, что замок взят! — Он заколебался. Она оглянулась на шестерых охранников, присматривавших за запасными лошадьми. — Между прочим, сейчас здесь гораздо опаснее. Если лорд Уорбрик рыщет где-то поблизости, он схватит нас в два счета!

Солдаты переглянулись и о чем-то посовещались между собой. Наконец один из часовых посадил Имоджин в седло, и они медленно поехали к замку.

Имоджин готова была прыгать от счастья. Скоро, совсем скоро она снова будет дома и явится туда сама, не дожидаясь разрешения от Бастарда!

Несмотря на то что их победа была явной, Имоджин испытала довольно неприятное чувство, оказавшись перед распахнутыми воротами Кэррисфорда. Еще ни разу в жизни ей не приходилось оценивать укрепления своего замка с точки зрения нападающего, и в ее воображении без труда возник свистящий рой стрел, несущихся из бойниц массивных надвратных башен. Или смола и кипяток, льющиеся на головы тех, кто оказался в узком, извилистом проходе, ведущем от ворот во внешний двор.

В конце прохода ее ожидала сцена из преисподней. Вооруженных людей освещало кровавое пламя факелов. Потерявшие всадников лошади метались по двору и вставали на дыбы. Слух резали пронзительные крики, лязг оружия и стоны раненых.

Это выглядело ничуть не лучше нашествия Уорбрика.

От страха у Имоджин застучали зубы… С чего она взяла, будто атака будет бескровной? Она вцепилась в ремень Берта и пропищала, чтобы он вез ее обратно, но того уже захватил азарт боя. Он дал шпоры коню и понесся вперед, хрипло выкрикивая:

— Фицроджер!

Имоджин зажмурилась и решила, что настал ее смертный час.

Они оказались в самой гуще ада. Скрежет и лязг мечей. Дикие, отрывистые команды. Рычание и треск пламени. Грохот падающих бревен. Она открыла глаза и увидела, как обезумевшая от страха лошадь без всадника беспощадно молотит чей-то труп тяжелыми подкованными копытами.

Она снова зажмурилась и забормотала сбивчивую молитву:

— Только не наших! Господи, пожалуйста, только не наших!

— Не, это не наши! — заверил ее Берт. Судя по всему, его не очень задевала эта картина, но все же он счел нужным признать: — Хотя пирушка уже закончилась, мне все же думается, что вам не стоило быть здесь, леди.

Шум сражения ослабевал. Имоджин отважилась приоткрыть глаза. Сопротивление людей Уорбрика было сломлено. Берт старался успокоить своего возбужденного жеребца и направил его к стене, подальше от драки. Он беспокойно озирался, и Имоджин догадалась, что он высматривает хозяина.

Но даже отсутствие Фицроджера не поколебало его уверенности в победе, и это немного подбодрило Имоджин.

— Тут мне грозит меньшая опасность, чем в лесу, — решительно заявила она, убеждая в первую очередь себя, а не солдата. Ей даже стало любопытно узнать, что же здесь происходит.

По мере того как она разбиралась в окружавшем ее хаосе, она начала понимать, что солдаты в основном заняты тем, что тушат пожар и выводят из огня лошадей. Тогда как собственно сражение уже закончилось.

Но где же Фицроджер?

Ее охватила тревога.

Неужели он уже начал устанавливать свою власть над замком? Над ее замком! Она подняла голову и увидела над собой темный квадратный силуэт каменной цитадели. Судя по всему, она уцелела, и сейчас там не было ни единой живой души. Она, Имоджин, должна была подняться туда первой!

— Может быть, нам уже можно заглянуть во внутренний двор? — неуверенно предложила она.

— Нет. — Берт твердо стоял на своем. — Мы останемся здесь.

Имоджин готова была лопнуть от досады. Вот что значит не иметь возможности передвигаться самой! Она торчит здесь, как какая-то никчемная королева, прикованная к своему трону, в то время как Фицроджер разоряет ее гнездо!

Кто-то пробежал мимо, и Берт окликнул:

— Натан, все чисто?

— Чище не бывает! — с воодушевлением ответил Натан. — Почаще бы нам так воевать! Ты, Берт, пособил бы нам загнать лошадей во внутренний двор, подальше от пожара! Не то, не ровен час, они окончательно взбесятся и проломят кому-нибудь башку! — А где хозяин?

— Не знаю. Наверное, где-то с сэром Реналдом. У нас тут каждый сам себе хозяин, вот и приходится соображать за троих, не то худо будет!

Берт что-то недовольно пробурчал, но двинул коня в ту сторону, где тесной кучкой собрались несколько перепуганных лошадей.

— Держитесь крепче, леди. Мне придется их малость шугануть, чтобы шли к воротам.

«Каждый сам себе хозяин». Оглянувшись, Имоджин с тревогой обнаружила, к какому хаосу привел этот девиз. Большинство солдат отложили оружие, чтобы загасить пожар, вздымавший жадные ревущие языки прямо к небу. Огонь грозил добраться до кладовых, но за них можно было пока не беспокоиться: толстые каменные стены выдержат даже и не такой жар.

Кое-кто из нападавших все еще сновал по закоулкам, отлавливая людей Уорбрика. Другие ловили напуганных лошадей. В итоге все делали то, что нужно, хотя им никто не отдавал приказов. Это казалось удивительным. Она не ожидала от людей Фицроджера такой самостоятельности после того, как он очень тщательно спланировал атаку и держал под контролем каждую мелочь. А теперь получалось, что бой внес в его планы свои коррективы.

Берт осторожно теснил четырех лошадей к распахнутым настежь воротам внутреннего двора. Он пребывал в отличном расположении духа и даже насвистывал. Его товарищи по оружию с охотой смеялись самым простым шуткам.

Имоджин в отличие от солдат не находила себе места от тревоги. Ей еще предстояло смириться с видом родного пепелища. Да, толстые крепостные стены могли устоять, но все, что находилось внутри, наверняка было уничтожено самым варварским образом. Среди многочисленных трупов она увидела и останки домашних животных: овец, свиней, дойных коров, кур. Все они были зарезаны.