Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие. - Архиепископ Аверкий (Таушев)

Потерпев в этом поражение, фарисеи переносят свои обвинения на учеников Господа, и в этом к ним присоединяются ученики Иоанна Крестителя, которые, как мы уже говорили, считали своего учителя выше Иисуса и относились с завистью к Его все более возрастающей славе. Св. Иоанн Креститель был строгий постник и, конечно, приучал учеников своих к таким же строгим постам. Вероятно, в это время он был уже в темнице, и ученики его еще усилили по этому поводу свой пост. Фарисеи же обратили их внимание на то, что ученики Христовы не соблюдают столь строго установленных постов, и вот они спрашивают у Господа: «Почему мы и фарисеи постимся много, а Твои ученики не постятся?» На это Господь отвечает им словами их же учителя: «Могут ли печалиться сыны чертога брачного пока с ними жених? Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься». Это значит: ведь ваш учитель назвал Меня Женихом, а себя — другом Жениха, которому надлежит радоваться; поэтому Мои ученики, как сыны чертога брачного, радуются, пока Я с ними, и с этой радостью несовместим слишком строгий пост, как выражение скорби, печали. Когда наступят для этого другие дни, и они останутся в мире одни, тогда и будут поститься. В память этих слов Господа наша святая Церковь и установила пост Страстной седмицы, примыкавшей к посту св. Четыредесятницы, и пост по средам и пятницам, именно в те дни, когда отнялся у нас Жених — дни предательства, Его страданий и крестной смерти. Говоря, что для Его учеников еще не настало время поститься, Господь развивает дальше эту мысль словами: «Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани; ибо вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже. Не вливают также вина молодого в мехи ветхие; а иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают; но вино молодое вливают в новые мехи, и сберегается и то, и другое».

По толкованию св. Златоуста, новая заплата и молодое вино — это строгий пост, строгие требования вообще, а ветхая одежда и старые мехи — это немощность, слабость учеников, еще не подготовленных к несению больших подвигов. Господь имеет в виду следующее: Я нахожу неблаговременным налагать на Моих учеников, еще слабых, пока они не обновлены, не возрождены благодатью Святого Духа, бремя строгой жизни и тяжких заповедей. Здесь Господь защищает Своих учеников от нареканий с истинно отеческой любовью и снисхождением к ним.

Вторая Пасха

Исцеление расслабленного у овечьей купели

(Иоанн 5:1-16).

Об этом событии повествует только св. Иоанн, сообщающий в своем Евангелии о каждом приходе Господа в Иерусалим на праздники. В этом случае не совсем ясно, на какой именно праздник Иисус пришел в Иерусалим, но вероятнее всего, то была либо Пасха, либо Пятидесятница. Только в этом случае выходит, что общественное служение Господа продолжалось три с половиной года, как издревле принимала это св. Церковь, руководствуясь, именно, хронологией четвертого Евангелия. Так, около полугода прошло от крещения Господа до первой Пасхи, описываемой во 2-й главе, затем год — до второй Пасхи, упоминаемой в 5-й главе, еще один год — до третьей Пасхи, о которой сказано в 6-й главе, и еще один, третий, — до четвертой Пасхи, той, перед которой пострадал Господь.

У Овечьих ворот, названых так потому, что через них прогоняли к храму жертвенный скот, или потому, что возле них находился рынок, где продавали этих животных, на северо-восточной стороне городской стены, на пути через Кедрский поток в Гефсиманию и на Елеонскую гору, находилась купальня, называвшаяся по-еврейски — Вифезда, что значит «дом милосердия» или милости Божией: вода в эту купальню собиралась из целительного источника. По свидетельству Евсевия, еще в пятом веке по Рождестве Христовом показывали пять портиков этой купальни. Целебный источник привлекал множество больных всякого рода. Однако, то не был обычный целебный источник: свою целительную силу он проявлял лишь по временам, когда в него сходил Ангел Господень, возмущая воду, и тогда мог исцелиться только тот, кто первый, сразу же по возмущении воды, входил в купель; по-видимому, вода только короткое время являла целебное свойство, а затем сразу теряла его.

Тут, у купальни, находился расслабленный, страдавший уже 38 лет и почти потерявший надежду когда-либо исцелиться. Тем более, как объяснил он Господу, не имея при себе помощника, был не в состоянии использовать силу чудесного источника, не имея сил передвигаться самостоятельно достаточно быстро, чтобы погрузиться в купель сразу, как вода начнет возмущаться. Смилостивившись, Господь мгновенно исцеляет несчастного одним Своим словом: «Встань, возьми постель твою и ходи». Этим Он показал превосходство Своей спасающей благодати перед средствами Ветхого Завета.

Но так как была суббота, то иудеи, под каким названием св. Иоанн подразумевает обычно фарисеев, саддукеев и иудейских старшин, враждебно относящихся к Господу Иисусу Христу, вместо того, чтобы порадоваться за несчастного, страдавшего столько времени, или удивиться чуду, возмутились тем, что бывший больной посмел нарушить заповедь о субботнем покое, нося свою постель и сделали ему замечание. Исцеленный, однако, не без некоторой дерзости начал оправдываться, что он только выполняет веление Того, Кто исцелил его и Кто, в его глазах, имел достаточно власти освободить его от соблюдения слишком мелочных постановлений о субботе. С оттенком презрения иудеи спрашивают бывшего больного, Кто же Тот Человек, Который осмелился разрешить ему нарушать общие правила?

Хорошо замечает по этому поводу блаж. Феофилакт: «Вот смысл злобы! Они не спрашивают, Кто исцелил его, но Кто повелел ему нести его постель. Интересуются не тем, что приводит к удивлению, но тем, что порицается». Хотя они и не знали наверняка, но вполне могли догадываться, что Исцелитель никто иной, как ненавистный им Иисус из Назарета, а потому даже не хотели и говорить о чуде. Исцеленный же не мог дать им ответа, ибо не знал Иисуса.

Вероятно, исцеленный вскоре пошел в храм, чтобы принести Богу благодарность за свое исцеление. Тут встретил его Иисус со знаменательными словами: «Вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобой чего хуже». Из этих слов особенно ясно видно, что болезнь постигает человека в наказание за его грехи, и Господь предостерегает исцеленного от повторения грехов, чтобы не постигло его еще большее наказание. Узнав своего Исцелителя, бывший больной пошел и объявил о Нем иудеям; не со злым намерением, конечно, а чтобы поднять авторитет Иисуса Христа. Это вызвало новый приступ злобы у иудеев, и они «искали убить Его за то, что Он делал такие дела в субботу».

О равенстве Отца и Сына

(Иоан. 5:17-47).

На замыслы иудеев убить Его за нарушение субботы Иисус отвечал им: «Отец Мой до ныне делает, и Я делаю». В этих словах содержится свидетельство Иисуса о Себе, как о единосущном Сыне Божием. Все дальнейшие слова есть только развитие этой основной мысли ответа Господа иудеям, еще больше возжелавшим убить Иисуса за то, что Он называет себя Сыном Божиим: «Истинно говорю вам, Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего: ибо, что творит Он, то и Сын творит так же». Ему, как Сыну Божию, естественно следовать заповеди, данной Адаму и его потомкам, но по примеру Бога Отца. А Бог Отец хоть и почил на седьмой день, но от дел творения, а не от дел промышления. Правильно поняв из слов Господа то, что Он учит о Своем равенстве с Богом Отцом, иудеи вдвойне стали обвинять Его, достойного, по их мнению, смерти за нарушение субботы и богохульство. В ст. 19-20 раскрывается учение о единстве действий Отца и Сына, применительно к обычным представлениям о сыне, подражающем отцу, и об отце, любящем сына и обучающего его своим делам. В словах «Сын ничего не может творить Сам от Себя» нет ничего от арианства, а только лишь то, как говорит св. Златоуст, что Сын не делает ничего противного Отцу, ничего чуждого Ему, ничего несообразного, противного воле Отца. «И больше этих покажет дела так, что вы удивитесь», т. е. подобно Отцу Сын может не только расслабленного вылечить, но и умерших воскресить (5:21).

Сначала здесь идет речь о духовном воскресении, о пробуждении духовно мертвых к истинной, святой жизни в Боге, а затем и об общем телесном воскресении, и оба эти воскресения находятся в тесной внутренней связи между собой. Восприятие человеком истинной жизни, жизни духовной, есть начало его торжества над смертью. Как духовное расстройство может служить причиной смерти, так и истинная жизнь духа ведет к жизни вечной, побеждающей смерть, как неизбежное.