Минос - Маркос Виллаторо

Он сделал паузу и втянул носом воздух, прерывая свои мысли.

— Что это за одеколон у тебя? — спросил он у Ларри.

Ларри понадобилось немного времени, чтобы сообразить, о чем идет речь.

— А-а, это называется «Хом», а означает «сок священного растения Персии» или что-то в этом роде. Раймонд клялся на чем свет стоит, что этот одеколон привлечет ко мне какую-нибудь девушку с мясистыми бедрами, но ничего подобного не происходит.

Все весело рассмеялись, а Раймонд напомнил про женщину, с которой они работали на бирже и которая была настолько толстой, что могла бы оставить после себя след, как улитка на песке, если бы у нее не было ног, но даже она не обращала на Ларри никакого внимания. Ларри сказал, чтобы они отвязались от него, а потом снова повернулся к Бобби.

— Не обращай внимания на этих засранцев, они любят дурачиться. Лучше скажи мне, как ты зарабатываешь себе на жизнь?

— Он хочет рассказать, как он сам зарабатывает себе на жизнь, эта толстая задница, — сказал Раймонд. — Насколько я понимаю, ты хочешь разобраться в смене настроений на фондовой бирже, разве не так, Бобби?

— Думаю, что дело здесь не только в смене настроений, — наконец-то произнес свое слово Сэм. — Мне интересно, как ты стал финансовым консультантом? Ведь для этого требуется безупречная репутация знатока финансового рынка, не так ли? — Он посмотрел на Бобби в поисках подтверждения. — Но это мне кажется каким-то, не знаю, как это сказать, несколько странным, что ли.

Бобби терпеливо объяснил, что на самом деле ничего странного в этом нет. Причем, говоря это, насколько было возможно, смягчил свой голос, и звук его повис над их столиком, как густой туман. В какой-то момент Сэму показалось, что девушка, которая обслуживала их столик, специально подошла к ним, чтобы насладиться этим божественным голосом, и была так очарована им, что готова была упасть к ногам его обладателя. А Бобби тем временем стал рассказывать своим новым друзьям, как важно изучать политику, чтобы лучше понимать происходящие на фондовом рынке события, что тоже довольно сложное дело. Это президент Клинтон создал необходимые условия для невероятно быстрого развития экономики во второй половине девяностых годов, или он просто-напросто оседлал благоприятную волну и воспользовался выгодной конъюнктурой рынка? Или, например, следует ли ожидать нового спада производства в следующем квартале в результате развернутой нынешним президентом войны с терроризмом? Необходимо следить за данными Национального бюро экономических исследований — официальным арбитром деловых циклов американской экономики. Надо следить за тем, за чем следит это бюро: за промышленным производством, личными доходами граждан, уровнем торговой активности, уровнем занятости трудоспособного населения. И при этом постоянно анализировать, какие показатели поднимаются вверх, а какие падают. Кроме того, необходимо неустанно наблюдать за тремя главными механизмами современного мира — Соединенными Штатами, Японией и Европой. Если их деловая активность застыла на одном уровне, значит, и вся глобальная экономика переживает не лучшие времена. А для этого надо знать все, что происходит на Уолл-стрит и в Токио, и уметь соединить все это вместе, примерно так, как Бобби сумел собрать в этом баре троих парней из местной биржи, которые сидели перед ним с раскрытыми ртами и жадно вслушивались в каждое его слово, а он говорил им о вещах, на которые, откровенно говоря, ему было глубоко наплевать.

— Более того, — продолжал вещать Бобби, — нужно как следует изучить механизм работы фондовой биржи.

Он пристально посмотрел на каждого из них. На самом деле он хотел сказать, что нужно изучать не механизм функционирования биржи, а тех людей, которые там околачиваются. Тех самых, которые постоянно принимают скоропалительные решения, прислушиваются к каким-то непроверенным слухам и сплетням, полностью доверяют электронному табло с текущими данными и энергично сигналят какому-нибудь другу через весь зал, объясняя жестами смысл происходящего. Они отнюдь не тупоголовые крестьяне, говорил им Бобби, они — часть огромной армии, которая заставляет работать весь этот сложный механизм.

— Верно, — согласился с ним Ларри, — но если мы не батраки-поденщики, то почему все на этой чертовой бирже стараются заграбастать как можно больше?

Ларри стал первым, кто откровенно выразил свою неуемную алчность. Алчность и жадность, которые всегда были родными сестрами.

Именно в такой момент разговор неожиданно приобрел другое направление. Эти парни провели трудный день на бирже, сейчас они немного выпили и расслабились, изрядно проголодались (даже Раймонд) и ослабели настолько, что были готовы к самому главному — к исповеди. Это было нечто такое, к чему всегда стремились многие люди и чему Бобби всегда отдавал предпочтение. Только сейчас он мог услышать от них то, что раньше они скрывали, но очень хотели открыть постороннему человеку. А у него уже имелось несколько идей на этот счет. Ларри хотел получить женщину, Раймонд изнывал от поиска нарциссического совершенства, а Сэм просто хотел избежать тягостного одиночества, которое постоянно преследовало его. Более того, Бобби узнает о них намного больше, когда в благоприятный момент вытащит их отсюда на ужин. Он узнает о них буквально все, выведает имена родителей, братьев и сестер, дядей с их скрюченными пальцами, тайные мечты их старших сестер, первый опыт употребления марихуаны и так далее. Он узнает о них все то, что сделает их ближе, что заставит их полностью доверять ему. А потом он наконец-то освободит их всех.

~ ~ ~

Ближайший хозяйственный магазин «Хоум депот» обеспечил его всем необходимым, кроме собаки, которую пришлось искать в другом месте.

Он решил совершить небольшое путешествие в сельскую местность, отъехал далеко от города, миновал такие небольшие поселки, как Кольервилль и Рипли, и окунулся в ужасающую нищету. Вдоль окружного шоссе стояли старые, построенные еще лет тридцать назад серые дома, которые первоначально были рассчитаны всего лишь на два десятилетия. Еще большая нищета ждала его по пути на юг в соседнем штате Миссисипи. Он проехал на своей арендованной машине небольшие городки Ред-Бэнкс, Поттс-Кэмп, Экру, и везде царила невероятная бедность. Населения там было очень мало, а все окрестности занимали сельскохозяйственные угодья, плантации табака и помидорные поля. Повсюду виднелись группы иммигрантов, сгорбленные над сбором урожая и даже не поднимавшие голов на шум автомобиля.

В его жизни никогда не было никаких крупных происшествий. Он благополучно проехал Оксфорд, приветливо помахав рукой установленной на бульваре статуе Фолкнера, и дальше уже вынужден был сверяться с дорожной картой.

В небольших магазинах и на скамейках в парках он часто вступал в разговоре местными жителями и всем сообщал, что ищет сторожевую собаку. И не просто сторожевую, а надежную, агрессивную, которая могла бы защитить его частную собственность. При этом он добавлял, что владеет в Мемфисе довольно большим поместьем, которое совсем недавно подверглось ограблению. Причем ущерб от украденного грабителями не идет ни в какое сравнение с тем, что они просто-напросто испортили и разрушили. В этом смысле стоимость хорошей сторожевой собаки выглядит просто смешной по сравнению с нанесенным его хозяйству ущербом. Конечно, добропорядочные местные жители, которые привыкли выращивать в своем хозяйстве самых разнообразных животных, и в особенности собак, знают толк в подобных делах и разбираются в сторожевых псах намного лучше профессиональных собаководов, которые купили свой диплом в ветеринарной школе какого-нибудь университета.

В одном сельском магазине в городке Хикори-Флэт он повстречал четырех мужчин, которым было уже за пятьдесят. Они неторопливо потягивали кофе из больших керамических чашек, а двое курили сигареты. Рассказав им свою историю, он встретил у них полное понимание.

— Так какая именно собака тебе нужна? — спросил его самый старший из мужчин, стоявший у противоположного конца стойки.

— Что-то вроде немецкой овчарки. Может быть, какая-нибудь более агрессивная, например, питбуль или ротвейлер. В общем, нужна собака, которая не станет колебаться в случае чего.

— Некоторые собаки рождаются агрессивными, но ни одна из них не рождается злой.

Все дружно согласились с этим утверждением. Эти люди знали собак так же хорошо, как повадки практически всех домашних животных на своей территории. При надлежащем воспитании собаки могли обрести такие качества, которыми не обладали изначально.

— Ну так что, есть в вашей округе человек, который умеет правильно воспитывать собак? — улыбнулся Бобби.

Они назвали пару имен. Некий Джимми, проживавший неподалеку от поселка Экру, разводил охотничьих собак и держал пару питбулей. Несколько неплохих собак было у Хэнка, но они все из породы немецких овчарок, которых он использовал для охоты на лис.