Игра в ненависть - Елена Сокол
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я сделаю чай. – Сказала мама и убежала на кухню.
Алекс убрал руку в карман спортивных брюк.
– Ты сядь пока, – предложила я ему. И когда Алекс попятился к дивану, добавила громко: – Только не на диван!
Он вздрогнул и замер, непонимающе глядя на меня.
– Там бабка моя сидит. – Хмуро заметил дед.
Алекс уставился на пустой диван. Затем испуганно посмотрел на меня, затем снова на диван.
– Поэтому ты его и обожаешь! – Рассмеялась я. – Деда такой шутник!
И бросила на дедулю угрожающий взгляд.
– Я не шутил. – Буркнул он, едва Алекс собрался примостить свою задницу с краешка.
– А-ха-ха! – Разразилась я. – Он шутит, шутит. А на диван действительно лучше не садись, это территория Тумака. – Я отогнула подушку, и из-под нее показались истерзанные лица старых кукол. – Здесь он развлекается со своими подружками.
Пес, оттолкнувшись, прыгнул с моих рук на диван и стал кружить, обнюхивая своих резиновых любовниц.
– Как… как из фильма ужасов… – прошептал Алекс.
– Точно! – Обрадовалась я. – Видишь? Ты помнишь про фильмы! Это хорошо. А, значит, вспомнишь и остальное.
– Надеюсь.
– Осторожно! – Предупредила я. – Не наступай на эту половицу! Она проваливается.
Я помогла Алексу добраться до свободного кресла, усадила и включила телевизор. Дед все еще буравил взглядом моего «жениха», а тот боязливо ерзал на месте под его взглядом.
– Я что, вот так и жил? – Спросил он шепотом, оглядывая обшарпанные стены, старенькую мебель и прогнившие местами половые доски.
Тумак в это время перекладывал с места на место своих подружек.
– И был тут счастлив, – улыбнулась я, усаживаясь на подлокотник кресла рядом с ним. – Ты говорил, что никогда не был так счастлив, как здесь.
Он покосился на деда.
– Что-то я сомневаюсь…
– Он сердится, что ты опять сорвался. – Понизив голос, объяснила я. – Но не переживай, дед у нас отходчивый. Если сразу не прибил, значит, прощает.
Алекс громко сглотнул.
– А вот и чай! – Мама принесла поднос, поставила на столик и подала ему одну из кружек – старую, алюминиевую, с изогнутой ручкой.
– Твоя любимая кружка. – Восхищенно улыбнулась я. – Ты сохранил ее еще со своей первой отсидки.
– Моей что? – Обомлел Алекс.
– Отсидки. – Принимая кружку и подавая ее ему, с улыбкой пояснила я. – По малолетке. С тех пор ты хранишь ее как талисман.
– Так романтично. – Всхлипнула мама, с умилением глядя на Алекса.
– «Шу-рик». – Прочитал он выцарапанную на кружке надпись. И уставился на нас. – Шурик?!
Его ресницы трепетали, губы дрожали.
– Заварила тебе покрепче, – ласково добавила мама, – как ты любишь.
– Четыре ложки сахара? – Уточнила я.
– Как всегда. – Кивнула мама.
Алекс продолжал хлопать глазами, разглядывая надпись.
– Давай, не щелкай. – Приказал дед. – Бери «весло» и мешай сахар.
Я протянула ему ложечку.
На Алекса было больно смотреть.
Больно и… приятно.
Глава 18
– О чем ты думаешь? – Спросила я осторожно, едва мы остались на кухне одни.
Алекс смотрел в окно на пробивающееся пятнами сквозь ветки солнце.
– Твой дед меня ненавидит. – Тихо ответил он.
– Ерунда. – Я убрала кружки в раковину и включила воду. – Вы же с ним лучшие друзья. Просто он злится, что ты снова напился и потерял на той вечеринке контроль. Ты ведь обещал ему, что больше ни-ни.
– Что вообще за вечеринка? – Обернулся Алекс.
У меня дыхание застряло в горле. «Как же так вышло, что я снова ляпнула лишнего?»
– Корпоратив в журнале «Manner», где я работаю. Ничего особенного, раз в пару месяцев мы отрываемся с сослуживцами в честь сдачи номера или отмечаем какие-нибудь праздники. – Сказала, опуская кружку под струю холодной воды. – Просто дружеские посиделки.
– А я там что делал? Составлял тебе компанию? – Предположил Алекс.
– Ты иногда пишешь для них заметки. – Пришлось сознаться мне. – Когда не пьешь.
– Заметки? О чем? – Он подошел ближе и опустился на стул.
– Не знаю. О всяком. Ну, о женщинах… – Я бросила на него короткий взгляд. – В основном, делаешь вид, что разбираешься в женской психологии.
– Делаю вид?
– Ага. Обычно мы с тобой обсуждаем, что бы такого написать, обмениваемся идеями, мнениями, а затем ты пишешь.
– Я хотел бы почитать их. – Решительно сказал Алекс. – И вообще – все мои книги. Где их взять?
Я сглотнула.
– Стоят в нашей комнате на полке.
– Не верится, что я писал книги!
– Но ты писал. – Тут я не врала.
– И о чем я писал?
– О жизни. О любви. О всяких глупостях.
– Нужно почитать. Наверное, так я лучше себя узнаю!
– Ты не всегда писал о том, в чем хорошо разбираешься. – Поспешила заметить я. – Твой книжный образ Казановы – скорее просто образ. – Убрав кружки на сушилку, я выключила воду, сделала глубокий вдох и обернулась. – Только я одна знала тебя настоящего. Моей задачей было тебя вдохновлять.
– Правда? – Недоверчиво поинтересовался Алекс.
– Разве я тебя когда-то обманывала?
– Н-нет. – Ответил он неуверенно.
– Вот видишь.
– Хм. Понятно. – В его голосе прозвучала горечь.
– Не переживай. – Опустившись на стул напротив, нежно сказала я. – Когда-нибудь ты снова встанешь на ноги и опять начнешь зарабатывать. А сейчас нужно просто жить. Делать привычные дела, чтобы быстрее вспомнить. Перед тем, как угодить в больницу и потерять память, ты отвлекался от зависимостей домашними делами: готовкой, стиркой, уборкой – все было на тебе, и, надо сказать, это неплохо помогало.
– Я это все делал? – Алекс округлил глаза.
– Да, тебе доктор рекомендовал. – Стараясь выглядеть как можно искреннее, ответила я.
– Какой доктор?
– Нарколог.
На секунду он завис, точно старый процессор, а затем, прочистив горло, решил уточнить:
– Я
