Рассказы о Сталине - Сборник Сборник

И мною овладело волнение. Сердце забилось частыми радостными ударами.

— Да, да, Егор! Ровно в шестнадцать часов к товарищу Сталину, — сказал Чкалов.

Мы, счастливые, побежали к своим женам поделиться важной новостью. Не описать их радости и изумления.

Буквально через пять минут с завтраком было покончено.

Каждый по-своему переживал предстоящую встречу. Но в одном мы были единодушны: поскорее закончить свои личные дела! И вот-кто пошел к парикмахеру побриться, кто начал отглаживать платье, кто бегом бросился на берег купаться. То и дело поглядывали мы на часы, и каждый из нас втайне проклинал этот механизм, так медленно передвигающий стрелку… Хотелось скорей увидеть еще раз этого милейшего человека, близкого нам друга по нашей работе. Но как ни торопись, солнце диктует время. Наконец стрелка подползла к 15.30.

Пора выезжать, а Чкалов никак не может напялить крахмальный воротничок. Он спешит, со всех сторон на него кричат, торопят… В конце концов я предложил ему надеть шелковую косоворотку, как у меня. Валерий послушался. Через десять минут мы уже мчались на автомобиле вслед за Михаилом Ивановичем Калининым к товарищу Сталину.

Нас подвезли к темно-зеленой даче, окруженной фруктовыми деревьями.

Товарищи Сталин и Жданов ожидали нас на улице у парадного входа. Сталин, радушно здороваясь, внимательно оглядывал каждого. Очевидно, он проверял, поднабрали ли мы на курорте сил.

Исключительная простота, искренняя скромность товарища Сталина сразу привлекают к нему и вызывают необыкновенное чувство расположения. Товарищ Сталин знакомится с моей женой и женой Белякова. Расспрашивает, как отдохнули. Затем ведет к даче, по дороге рассказывая о каждом кустике и дереве, которых так много здесь.

Видно, Сталин очень любит фруктовые деревья.

У одного лимонного куста он заботливо поправляет бамбуковую палочку, поддерживающую отяжелевшие от плодов ветви.

Срывает листья эвкалипта, растирает на руке и дает понюхать. Сильного запаха эвкалипта, оказывается, не терпит малярийный комар. Мне очень неловко, что я не знаю действия этого замечательного дерева. Иосиф Виссарионович рассказывает мне о том, как американцы избавлялись от комара во время постройки Панамского канала и при освоении болотистой Австралии.

Так мы незаметно обошли весь сад. Затем, обратившись к гостям с вопросом: не пора ли кушать? — наш хозяин повел нас к себе и попросил осмотреть комнаты. Здесь было все исключительно просто, чисто.

По пути в столовую Сталин, открывая шторы и оконные рамы, спросил: готов ли стол?

Жданов сильно закашлялся. Его кашель был очень похож на кашель Чкалова. Я сказал об этом и заметил:

— Простуда у авиационных работников-болезнь профессиональная.

Иосиф Виссарионович возмущенно начал говорить о том, что конструкторы и заводы еще мало работают над усовершенствованием электрообогревания, что часть вины за это ложится и на летчиков, которые не следят за своим здоровьем и не требуют от промышленности улучшения условий их работы. Сталин тонко подмечал наши авиационные недостатки, обнаруживая при этом явное недовольство тем, что еще не все летчики пользуются парашютом при аварийных положениях. Лучше построить тысячи новых самолетов, чем губить летчика! Человек в глазах Сталина-самое дорогое.

Затем зашел разговор о метеорологии. Товарищ Жданов был когда-то большим любителем этого дела. Он рассказал, что во время нашего перелета внимательно следил за изменениями метеорологической обстановки. Я обнаружил, что Жданов прекрасно разбирается в законах метеорологии, отлично знает названия стационарных циклонов Европы и Севера.

Так, оживленно беседуя, мы всей группой подошли к веранде, на которой были видны расставленные кегли.

Иосиф Виссарионович предложил сыграть. Сам первый взял шар и, ловко пустив его по доске, сбил короля и нескольких солдат. После, него стал играть Беляков. Когда уже наигрались вдоволь, Сталин посоветовался с гостями-не пора ли приступить к обеду? Все выразили согласие. Он повел нас к столу. За обедом все держались очень непринужденно и весело: так приветлив был хозяин. Я все время чувствовал себя необыкновенно легко, как на большом веселом празднике.

Первый тост товарищ Сталин провозгласил за гостей, затем за того, кто вывел на светлую дорогу Россию, — за товарища Ленина. После хозяина дома тосты предлагал Жданов.

После обеда наша тройка обратилась к товарищу Сталину с планами насчет полета через Северный полюс. Иосиф Виссарионович доказывал, что мы еще недостаточно изучили все материалы и что к этому делу нужно еще крепче подготовиться, что нужно как следует изучить метеорологические условия. Нужны еще метеостанции. С этим делом нельзя рисковать, нужно делать все без «авось», наверняка.

Сталин любит авиацию. Он с увлечением говорит о полетах Коккинаки, Алексеева, Юмашева и других летчиков.

Незаметно разговор перешел на прошлое. Иосиф Виссарионович рассказал нам, как, будучи в ссылке, он чуть не погиб в Енисее, когда провалился в полынью и вынырнул, уже обледеневший, перед глазами собравшихся у проруби женщин. Женщины с испугу побросали коромысла, ведра и убежали в дерев^ню. Долго пришлось уговаривать, чтобы пустили отогреться.

Только исключительно крепкий организм спае его тогда от смерти.

Потом Иосиф Виссарионович рассказывал, как во время возвращения из ссылки один ямщик вез его «за аршин водки».

Ямщик подряжался добросовестно везти только при условии, если на каждой остановке будет получать сверх всего этот самый «аршин водки».

Аршин составлялся в длину из стопок, в которых подавалось вино в дорожных постоялых дворах. Ямщик оставался доволен пунктуальным выполнением договора, после каждой станции он веселел и веселел. И наконец при прощании все говорил Сталину:

— Хороший ты мужик. Откудова ты такой, парень?

Во время этого рассказа Иосифа Виссарионовича я сидел рядом и видел, как поблескивали его глаза, как они загорались искренним смехом. Он умеет так рассказывать, что слушатели от души хохочут вместе с ним.

Перешли в просторную соседнюю комнату. Сталин показал карточки своих детей. Он с большой нежностью говорил о дочке Светлане. Она недавно уехала в Москву. У нее начались занятия в школе.

— Она у меня дисциплинированная-раз начались занятия, значит нужно учиться!

Иосиф Виссарионович бережно поставил карточку на место.

Мы его стали просить, чтобы он отдал нам на память фотографии, где он снят вместе с ребятами. Что делать с такими напористыми гостями? Он взял три карточки и отложил, чтобы завернуть в пакетики.