Творения, том 9, книга 1 - Иоанн Златоуст

БЕСЕДА 7

"Услышав это, они умилились сердцем и сказали Петру и прочим Апостолам: что нам делать, мужи братия?" (Деян.2:37).

1. Видишь ли, какое великое благо – кротость? Она больше жестокости уязвляет сердца наши и причиняет рану более чувствительную. Как тот, кто наносит удар телам затверделым, производит ощущение не столь сильное, а кто наперед смягчит их и сделает нежными, тот поражает сильнее, так точно и здесь – прежде надобно смягчить, и тогда уже поразить. Смягчает же не гнев, и не сильное обвинение, и не порицания, но кротость: гнев еще увеличивает ожесточение, а кротость уничтожает. Итак, если хочешь тронуть кого-либо обидевшего тебя, обращайся к нему с большою кротостью. Вот смотри, и здесь что делает кротость. Петр кротко напомнил иудеям об их преступлениях и ни чего более не прибавил; сказал о даре Божием, указал на благодать, как на свидетельство о минувших событиях, и еще далее простер слово, иудеи устыдились кротости Петра, потому что он с людьми, распявшими его Владыку и замышлявшими убийство против самих (апостолов), беседовал, как отец и заботливый учитель. Они не просто убедились, но и осудили самих себя, – пришли в сознание того, что сделали. Это потому, что он не дал им увлечься гневом и не допустил их разума до омрачения, но своим смиренномудрием рассеял, как некоторый мрак, их негодование, и тогда уже выставил на вид их преступление. Ведь так обыкновенно бывает: когда мы скажем, что нас обидели, обидевшие стараются доказать, что они не обижали; а когда скажем, что нас не обидели, но скорее мы сами обидели, – те поступают напротив. Поэтому, если хочешь привесть обидевшего в затруднение, – не обвиняй его, но вступись за него, и он сам будет обвинять себя: род человеческий любит спорить. Так сделал Петр. Он не осудил (иудеев) со всею силою, а напротив, постарался еще с возможною кротостью почти защитить их и потому тронул их душу. Откуда же видно, что они умилились? Из их слов. Что именно говорят они? "Что нам делать, мужи братия?" Тех, которых называли обманщиками, теперь называют братьями, не столько для того, чтобы сравнить себя с ними, сколько для того, чтобы расположить их к любви и попечению. А с другой стороны, так как апостолы удостоили их этого названия, то они и говорят: "что нам делать"? Не сказали тотчас: итак, покаемся; но предали себя на их волю. Как человек, застигнутый кораблекрушением или болезнью, увидя кормчего или врача, все предоставляет ему и во всем слушается его, – так и они признались, что находятся в крайнем положении и не имеют даже надежды на спасение. И смотри: не сказали они: как мы спасемся, но: "что нам делать"? Что же Петр? Здесь опять, хотя спрошены были все (апостолы), отвечает Петр. "Покайтесь", говорит он, "и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа" (ст. 38). И еще не говорит: уверуйте, но: "да крестится каждый из вас", – потому что веру они получали в крещении. Потом показывает и пользу (крещения): "для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа" (ст. 38). Если вы получите дар, если крещением дается "прощение" (грехов), то зачем медлите? Потом, чтобы сделать свое слово убедительным, присовокупил: "ибо вам принадлежит обетование" (ст. 39). И здесь разумеет то же обетование, о котором говорил и выше. "И детям вашим". Значит, более велик дар, когда у них есть и наследники благ. "И всем дальним": если дальним, то тем более вам – близким. "Кого ни призовет Господь Бог наш" (ст. 39). Смотри, когда говорит: "дальним"? Тогда, когда они были уже расположены к нему и осудили себя; ведь душа, когда осудит себя, уже не может завидовать. "И другими многими словами он свидетельствовал и увещевал, говоря" (ст. 40). Смотри, как везде (писатель) говорит кратко, как далек честолюбия и хвастовства. "Свидетельствовал", говорит, "и увещевал, говоря". Вот совершенное учение, внушающее и страх и любовь! "Спасайтесь", говорит (Петр), "от рода сего развращенного" (ст. 40). Ничего не говорит о будущем, но – о настоящем, чем люди всего более и руководятся; и показывает, что проповедь освобождает и от настоящих, и от будущих зол. "Итак охотно принявшие слово его крестились, и присоединилось в тот день душ около трех тысяч" (ст. 41). Как думаешь, во сколько раз больше знамения это одушевило апостолов? "И они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении" (ст. 42). Две добродетели: и то, что терпели, и то, что – единодушно. "В учении", говорит, "Апостолов", для того, чтобы показать, что и после апостолы учили их долгое время. "В общении и преломлении хлеба и в молитвах". Все, говорит, делали вместе, все – с терпением. "Был же страх на всякой душе; и много чудес и знамений совершилось через Апостолов в Иерусалиме" (ст. 43). Это и естественно. Они уже не презирали их, как каких-нибудь простых людей, и внимали уже не тому, что видели, но ум их очистился. А как выше Петр говорил весьма многое, излагал обетования и показывал будущее, то они справедливо поражены были страхом; свидетельством же тому, что говорил он, служили чудеса. Как у Христа – прежде знамения, потом учение, затем чудеса, так и теперь. "Все же верующие были вместе и имели всё общее" (ст. 44). Смотри, какой тотчас успех: не в молитвах только общение и не в учении, но и в жизни. "И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого" (ст. 45). Смотри, какой страх появился у них. "И разделяли всем". Это сказал, чтобы показать, как они распоряжались имуществом. "Смотря по нужде каждого". Не просто (раздавали), как у язычников философы, из которых одни оставили землю, а другие много золота бросили в море: это было не презрением к деньгам, но глупостью и безумием. Диавол всегда и везде старался оклеветать создания Божии, как будто нельзя хорошо пользоваться имуществом. "И каждый день единодушно пребывали в храме" (ст. 46). Здесь указывает на то, каким образом они принимали учение.

2. Заметь, как иудеи ничего другого не делали, ни малого, ни великого, а только пребывали в храме. Так как они сделались ревностнее, то и к месту имели больше благоговения; и апостолы пока еще не отвлекли их, чтобы не причинить им вреда. "И, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви у всего народа" (ст. 46, 47). Когда говорит: "хлеб", то, мне кажется, указывает здесь и на пост, и па строгую жизнь, – так как они принимали пищу, а не предавались роскоши. Отсюда пойми, возлюбленный, что не роскошь, но пища приносит наслаждение и что роскошествующие (живут) в печали, а не роскошествующие – в радости. Видишь ли, что слова Петра приводили и к этому – к воздержанию в жизни? Так-то не может быть радости, если нет простоты. Почему же, скажешь, они имели "любовь у всего народа"? По своим делам, по своей милостыне. Так не смотри же на то, что архиереи восстали на них по зависти и ненависти, но – на то, что они имели "любовь у всего народа. Господь же ежедневно прилагал спасаемых к Церкви" (ст. 47). "Все же верующие были вместе". Так везде прекрасно – единомыслие. "И другими многими словами он свидетельствовал". Это сказал (апостол), показывая, что не достаточно было сказанного; или еще: прежние слова были сказаны для того, чтобы привести к вере, а эти показывали, что должен делать верующий. И не сказал: о кресте, но: "и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа". Не напоминает им постоянно о кресте, чтобы не показалось, будто он поносит их; но просто говорит: "покайтесь, и да крестится каждый

из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов". В здешних судах закон относится иначе; но в (деле) проповеди грешник спасется тогда, когда сознается во грехах. Смотри, как Петр не пропустил того, что более важно; но, сказав сначала о благодати, присовокупил потом и это: "и получите дар Святаго Духа". И слово его было достоверно потому, что сами (апостолы) получили (Духа). Сначала говорит о том, что легко и что подает великий дар, и потом уже ведет к жизни, зная, что для них поводом к ревности будет то, что они уже вкусили столько благ. А так как слушатель желал узнать, что составляло сущность его очень многих слов, – он присоединяет и это, показывая, что это – дар Святого Духа. Таким образом те, которые приняли слово его, одобрили сказанное им, хотя слова его и были исполнены страха, и после одобрения приступают к крещению. Но посмотрим, что сказано выше. "И они постоянно пребывали в учении". Из этого видно, что не один день, и не два, и не три, но в течете многих дней они учились, так как перешли к другому образу жизни. "Был же страх на всякой душе". Если "на всякой", то – и на неуверовавших. Вероятно, они чувствовали страх, видя столь внезапное обращение, а может быть, (это происходило) и от знамений. Не сказал (Лука): вместе, но – "единодушно", потому что можно кому-либо быть и вместе, но не единодушно, разделяясь в мыслях. "В молитвах". И здесь не излагает учения, заботясь о краткости слова, хотя отсюда можно видеть, что (апостолы) питали их, как детей, духовною пищею, и вот они вдруг сделались ангелами. "И разделяли всем, смотря по нужде каждого". Они видели, что духовные блага общи и что никто не имеет больше другого, – и потому скоро пришли к мысли разделить между всеми и свое имущество. "Все же верующие были вместе". А что не по месту они были "вместе", видно из следующих затем слов: "и имели всё общее". "Все же", говорит; а не так, что один имел, а другой нет. Это было ангельское общество, потому что они ничего не называли своим. Отсюда исторгнут был корень зол, и своими делами они показали, что слышали (слово проповеди). Говорил же (апостол) вот что: "спасайтесь от рода сего развращенного. Итак охотно принявшие слово его крестились, и присоединилось в тот день душ около трех тысяч" (ст. 40-41). Так как их было теперь три тысячи, то (апостолы) уже извели их вон, и они с дерзновением уже великим ежедневно приходили в храм и пребывали в нем. Так точно, не много после, поступают и Петр с Иоанном, потому что они еще не отвергали ничего иудейского; да и самое почтение к месту переходило к Владыке храма. Видел ли ты успех благочестия? Отказывались от имущества и радовались, и велика была радость, потому что приобретенные блага были больше. Никто не поносил, никто не завидовал, никто не враждовал; не было гордости, не было презрения; все, как дети, принимали наставления, все были настроены, как новорожденные. Но зачем я говорю в темном образе? Помните, как все были скромны, когда Бог поколебал наш город? В таком же точно состоянии находились тогда они: не было коварных, не было лукавых. Вот что значит страх, вот что значить скорбь! Не было холодного слова: мое и твое; поэтому была радость при трапезе. Никто не думал, что есть свое; никто (не думал), что ест чужое, хотя это и кажется загадкою. Не считали чужим того, что принадлежало братьям, – так как то было Господне; не считали и своим, но – принадлежащим братьям. Ни бедный не стыдился, ни богатый не гордился: вот что значит – радоваться! И тот считал себя облагодетельствованным и чувствовал, что он больше пользуется благодеяниями, и эти находили в том свою славу; и все были сильно привязаны друг к другу. Ведь случается, что при раздаянии имущества бывает и обида, и гордость, и скорбь; поэтому апостол и говорил: "не с огорчением и не с принуждением" (2Кор.9:7). Смотри, как многое (Лука) прославляет в них: искреннюю веру, правую жизнь, постоянство в слушании, в молитвах, в простоте, в радости.