Синдикаты на краю империи - Ян Анатольевич Бадевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И начинает звонить.
Похоже, все номера оснащены телефонами для вызова прислуги, но мужчина не интересуется завтраком в номер. Администратор на первом этаже продолжает читать книгу. Постоялец с кем-то разговаривает, попыхивая сигарой. Общение спокойное, но во взгляде мужчины — лёгкое раздражение.
Тем временем появляется новый персонаж.
К парадному входу «Богини ветров» подъезжает такси, из которого вылезает импозантный тип. Этот упырь гораздо старше постояльца, общающегося на третьем этаже по телефону. Я вижу пятидесятилетнего матёрого волчару с длинными седыми волосами, собранными в пучок на затылке. Тип носит приталенное чёрное пальто, широкополую шляпу и трость. Таксист поспешно открывает багажник, извлекает оттуда коричневый саквояж и протягивает клиенту. Взамен получает мятую купюру и несколько крупных монет, явно рублёвых. От моего взора не укрывается, что приехавший на такси мужик носит перчатки.
Такси неспешно разворачивается и ныряет в арку.
Обладатель шляпы подходит к кованым воротам и нажимает кнопку звонка. Администратор вытягивается в струнку, прячет книгу и тянет руку к дальнему краю конторки. Громко лязгает запирающий механизм. Человек в шляпе отворяет калитку, входит во двор гостевого дома, поднимается по ступенькам крыльца… И вот он уже в вестибюле. Ставит саквояж на банкетку, но трость из рук не выпускает. Начинается вежливый разговор, в ходе которого делается запись в амбарной книге, новый постоялец расписывается и передаёт деньги администратору, взамен получая ключ. Появляется симпатичная девушка в униформе служанки и отводит клиента на второй этаж, показывая номер.
Я возвращаюсь к мужчине с сигарой.
Пожилой тип меня больше не интересует. Информация, полученная Джан, указывает на то, что Сперанский прибыл в Баку два дня назад. Что отсекает сегодняшних визитёров.
Закончив разговор, постоялец вешает трубку. Несколько секунд сидит неподвижно, продолжая попыхивать сигарой. Пепел сбрасывается в прикольную безделушку — то ли череп, то ли панцирь ископаемого животного. С такого расстояния не определишь. Докурив, мужик в тройке идёт к шкафу, сдвигает одну секцию, долго копается в тёмных недрах, после чего извлекает…
Я затаил дыхание.
Нет, не показалось.
Постоялец усаживается в кресло и подносит к глазам полупрозрачный круглый предмет. Ничем иным, кроме Компаса, это быть не может. Я изо всех сил напрягаю зрение, чтобы рассмотреть блуждающую точку, но между мной и Сперанским — минимум пятьдесят шагов. С такой дистанции артефакт кажется простым кругляшом. Линзой, не отличающейся от увеличительного стекла по форме и размеру.
Раздражение уходит — теперь постоялец доволен своим приобретением.
А ещё… мне кажется, или бес не знает, как пользоваться Компасом? Он крутит игрушку в руках, встряхивает, подносит к глазам. Проводит пальцами по гладкой поверхности. Недоумение сменяется злостью…
Мне что, вдобавок ко всем плюшкам ещё дальнозоркости прибавили? Я ведь не могу видеть всего этого. Расстояние слишком большое, чтобы считывать эмоции!
Сперанский откладывает диск на прикроватную тумбу.
И я понимаю, что игра началась. Не знаю, что это за господин с седыми волосами, но он поднимался по лестнице на третий этаж. Шляпа, пальто и саквояж исчезли. Постоялец оставил при себе лишь трость, которую иногда прокручивал в руке, словно барабанщик палочку на рок-концерте.
Поравнявшись с дверью в номер Сперанского, пожилой аристократ застыл. Руки в неизменных перчатках сложены за спиной, пальцы продолжают крутить трость.
Вслушивается.
Не удивлюсь, если этого типа направило Чёрное Око. Я думал, что опережаю конкурентов, но мы готовы финишировать одновременно.
Ждать нельзя.
Пора действовать.
Я пулей спустился на первый этаж, вышел из подъезда и направился к гостевому дому. Пересёк двор, просочился сквозь ограду и свернул на каменную дорожку, огибающую здание по периметру. Достигнув чёрного хода, остановился и натянул балаклаву.
Ветер яростно гудел в водосточных трубах.
Прохожу сквозь стену и попадаю в полутёмное помещение, явно предназначенное для слуг. Это крохотная каморка с продавленным диваном, парой банкеток и бормочущим в углу телевизором. Перед зомбоящиком сидит плотный мужчина в сером комбинезоне. Возможно, электрик.
Стараясь не шуметь, делаю три шага вправо и проникаю в коридор.
Преграды меня не останавливают.
Винтовая лестница выводит меня к неприметной дверце, ведущей на террасу третьего этажа. Я снова на улице, только с другой стороны дома. Паника нарастает. Мне очень не нравится седой старик с тростью.
Терраса оснащена металлическим трапом, с помощью которого я выбираюсь на крышу. Наклон — градусов тридцать. Не катастрофично, но стоит проявлять осторожность.
Под ногами — черепица.
Огибаю дымовую трубу, связанную с камином в холле, спускаюсь на пару метров по скату и застываю. Кажется, здесь. Ошибка может привести к неприятным последствиям.
Смотрю под ноги, вкачивая немного ки.
Да.
Я прямо над номером Сперанского.
Бессмертный вставил в глаз нечто, смахивающее на ювелирный монокль. Рассматривает добычу, тщетно пытаясь разобраться в устройстве. Затем откладывает артефакт вместе с оптическим прибором, встаёт из-за рабочего стола, пересекает комнату и скрывается в туалете. Дверь заперта, я в этом ни секунды не сомневаюсь. Боги, но как же это тупо!
Черепица, балки и всё остальное превращаются в дым.
Я приземляюсь на необъятную кровать, перекатываюсь, вскакиваю на ноги и одним движением смахиваю со столешницы Компас.
А в следующую секунду пожилой господин с тростью телепортируется к окну.
Ненавижу прыгунов.
Глава 14
Компас — во внутренний карман штормовки.
Пальцы левой руки — в кастет.
— О, маленький воришка, — седовласый тип наградил меня презрительной усмешкой. — Я знал, что русские кланы не отличаются высокими принципами.
Я сразу уловил британский акцент.
И догадался, кто передо мной.
Нет, Чёрным Оком здесь не пахнет, дамы и господа. Хозяин Компаса ухитрился проделать сложный путь, отделяющий его от украденной собственности.
Просчитываю варианты бегства.
— Дай сюда, — в голосе путешественника прорезалась сталь. — И я отпущу тебя живым.
Бросаю взгляд на дверь туалета.
Шум воды заглушает наш диалог.
— Как знаешь, — джентльмен рванул набалдашник трости, и я увидел, что внутри лакированных ножен скрывается длинный и узкий клинок. — Теперь без обид.
Я выхватил наган из кобуры и выстрелил, не целясь.
С такого расстояния сложно промахнуться, вот только джентльмен растворился в воздухе, переместившись ко мне за спину. Сразу атаковал, сделав молниеносный выпад. Спасло звериное чутьё, подсказавшее правильное и простое решение: беги!
Шпага проткнула бы мой правый глаз…
При других раскладах.
Укол не достиг цели, поскольку я уже проваливался вниз.
Комната оказалась пустующей — это я понял сразу после того, как с грохотом приземлился на паркет, чуть не отбив себе кисти и стопы, а затем метнулся к дальней стене, отделяющей номер от шестиугольного холла с лестницей в центре.
Слева мелькнула тень — неудержимый старик телепортнулся вниз.
Гадство.
Прыгаю в противоположную сторону, чтобы не подставляться под взмах клинка. Одновременно стреляю из-под руки — пуля прошивает воздух и рикошетит от чугунной батареи.
Звон стекла.
Графин вдребезги.
Не успев притормозить, просачиваюсь сквозь стену, инстинктивно пригибаюсь — свист рассекаемого лезвием воздуха говорит о том, что манёвр правильный.
Старик бил наотмашь — большая ошибка.
Заряжаю апперкот снизу. Челюсть пожилого джентльмена щёлкает, шипы кастета со смачным хрустом крушат чужие зубы. Костяшки пальцев пронзает боль. Получаю ответку локтем в ухо.
Третий выстрел отшвыривает старика к стене, но пуля, судя по звуку, ударяется в бронежилет. Хотя какие в этом мире бронежилеты…
Размышлять некогда.
Отступаю на пару шагов и стреляю вниз.
На сей раз — бинго.
Пуля разворачивает дорогой ботинок джентльмена, окрашивает ковровую дорожку кровью и вынуждает мужика споткнуться. Думаю, это спасло мне жизнь — упырь изготовился для очередного удара.
Ругательства на языке Шекспира и Гая Ричи я слушать не стал.
По лестнице загрохотали шаги — это спускался раздосадованный Сперанский.
Убираю пушку в кобуру и проваливаюсь на первый этаж. Наученный горьким опытом, группируюсь, перекатываюсь, встаю на колено и понимаю, что очутился в общей столовой. Миловидная горничная сервирует стол на четыре персоны. Завидев подростка в балаклаве, вскрикивает, но я уже мчусь к широкому окну с видом на фруктовый сад.
Дверь за моей спиной срывается с петель.
Прохожу сквозь окно, пересекаю открытую веранду,
