Временно женаты (СИ) - Снатёнкова Алёна

Я уже не обращаю внимания на подругу, просто чувствую, что Максим приближается. Не вижу его, но знаю, что он близко.

Максим становится рядом, пугая Карину своим внезапным появлением.

— Ой, мамочки.

— Вряд ли я похож на вашу маму. — Внимательно смотрит на мои руки.

— Нет. Нет. Совсем не похожи. Вы так неожиданно…

Когда Карину начинает штормить, я говорю:

— Привет. Мы на обед ходили. В кафе напротив готовят такие вкусные хот-доги, ты обязательно должен попробовать.

Господи, что я несу?

— Хорошо. Сходим как-нибудь. Ты свободна?

Перекручиваю кольцо на пальце.

— Конечно. — Разве я могла сказать нет при Карине? — Что-то случилось?

— Нет, — хмурится, а затем более мягко добавляет: — Хочу забрать тебя пораньше. Возьми вещи, я предупредил Ангелину.

21

Надо признать, внешность у моего временного муженька — отпадная.

Не знаю, почему я только сейчас обратила внимание на это, вместо того чтобы налететь на парня с кучей вопросов, которые со скоростью урагана кружились в моей голове.

Максим точно отличался от всех знакомых мне парней. От него исходила какая-то бешеная аура, которая раздражала и восхищала одновременно. Конечно, больше всего цепляли его глаза. Даже в те редкие моменты, когда Демидов улыбался или делал вид, что улыбается, в его глазах отражался холод. Удивительно, как он нас всех в живых снеговиков не превратил с такой-то энергетикой.

Всегда собран. Клянусь, я не видела еще людей, которым настолько идут рубашки. Но я скорее признаю Шамову своей подругой, чем вслух скажу о том, что засматриваюсь на своего мужа.

Какая разница, как он выглядит и как его голубые глаза смотрят на окружающих, если скоро он выпадет из моей жизни? Я не наивная дурочка, которая зачитывает письма Онегина, сидя на подоконнике. Я отчетливо понимаю, что через год наша игра закончится и каждый пойдет своей дорогой.

Не вместе.

Конечно же не вместе.

— Ты не говорил, что я тебе нужна сегодня.

— Планы изменились, — невозмутимо отвечает Макс. Само собой, меня выводит из себя его холодное спокойствие, показывающее, что только он один может принимать решения. — Через пару часов мы должны быть в ресторане. Успеешь собраться?

Хочу сказать нет. Хочу топать ногами. Хочу, чтобы со мной считались. Хочу, чтобы не ставили перед фактом, а спрашивали моего мнения.

Но кого могут волновать мои хотелки?

Никого.

Только меня.

— Успею. А ты будешь должен уговорить Карину поехать с нами к Зайцевым.

— Ты мне условие ставишь?

Ох, бедная его челюсть. Так стиснул, что даже мне больно стало смотреть.

— Ага. Условие. Согласись, это лучше, чем приказ.

Довольная собой, обхожу парня стороной и забегаю в отель. Раз Ангелина в курсе, значит, не придется бегать и искать ее по всему зданию. Карины на месте тоже нет, поэтому я просто беру сумку и выхожу.

Господи, пошли мне удачу в руки. И сил. Можно еще чуть-чуть терпения. Прям совсем немного, чтобы его хватило продержаться несколько часов рядом с Максимом, изображая его жену.

Эй, там, наверху, не подведи меня.

Казалось бы, ну что такого — сесть в машину, назвать домашний адрес и посидеть минут пятнадцать в тишине? Легко же. Ничего сложного. Ну да, машина Демидова. Да, сейчас он поймет, что в прошлый раз я заставила его везти себя на другой конец города. Да, хотелось заранее знать, с кем нам предстоит встретиться. И все же, легко.

Нет!

Паниковать я начала уже тогда, когда Максим помог мне сесть. Конечно, я плохо его знаю, но, когда он дверь для меня открыл, моя челюсть со звоном упала на бордюр.

Так, высшие силы, я у вас терпения просила, а не способность превращаться в статую от маленького шока.

Открыла глаза — закрыла. И так миллион раз, пока до меня не дошло, что надо все-таки сесть в машину.

— Спасибо, — спокойно говорю, будто и не удивилась вовсе.

На Макса так приказы действуют?

Эх, знать бы об этом раньше.

— Пожалуйста, — бурчит под нос, хлопая дверью.

Если я еще хоть раз буду вежливой с этим осколком льда, отправьте меня в ад в качестве погремушки для дьявола.

Следующие десять минут я ломаю мозг над головоломкой, пытаясь ответить на один простой вопрос: приглашать ли Демидова к себе домой или же оставить охранять подъезд? Потому что впустить парня для меня означало многое. Все равно что обнажиться перед ним. Квартира ведь может многое рассказать о человеке. Например, стоит ему только переступить порог, он сразу увидит розовые тапочки с длинными ушами, как у зайца. Мне их баба подарила, но Демидов может подумать, что у меня детство в одном месте играет и с таким человеком лучше не иметь общих дел. На столе его будет ждать кружка с остатками чая, которую я утром не успела помыть. Разве он догадается, что я на работу спешила? Вряд ли. Решит, что я неряшливая лентяйка.

Пока я загонялась, не заметила, как мы уже к дому подъехали, а ответа на вопрос у меня все еще не было. Очень жаль, что в моем кармане мелочи нет. Приходится мысленно подкидывать монетку. Орел — приглашаю. Решка — поднимаюсь одна.

— Заберу тебя через час.

Невидимая монетка выпала из рук и упала в лужу.

— Хорошо.

Выхожу из машины, хлопая дверью сильнее, чем это нужно.

А я еще думала угостить его малиновым вареньем. Обойдется. Сама съем.

Не знаю, что меня раздражает больше: очередной приказ или то, что я уже представляла Демидова в своей квартире, сидящего на моем диване с кружкой чая в руке? Или нет. Демидова, ждущего меня около подъезда. Фантазия подкинула в голову картинку, как я выглядываю из окна и вижу парня, наматывающего круги вокруг машины в ожидании моего появления. Тогда бы он точно прождал больше часа. Я бы из вредности задержалась минут на пятнадцать. Зато потом… подъездная дверь открывается, моя нога переступает порог, Максим смотрит не отрываясь, восхищенным взглядом, и…

Падает. Желательно в ту самую лужу, в которой монетка моя плавает.

Дурацкое чувство, но я действительно хочу, чтобы он посмотрел на меня именно так.

Как тогда, на встрече с Зайцевым.

Меня сложно назвать шопоголиком. Вернее, язык не повернется так себя обозвать. Но это не значит, что в моем шкафу нет ничего подходящего, в чем можно пойти в ресторан. И это я не про джинсы говорю. Хоть они и составляют основную часть моего гардероба. В глубине шкафа висит несколько чехлов, а одежда в них до сих пор с бирками. Подарки от бабушки, как она говорит. Но я знаю, что это на самом деле подачки от мамы, которая просит обманным путем передавать их нам с Вадимом.

Обычно я даже не смотрю, что в пакетах. Просто забираю, зная, что баба расстроится, если не возьму. Или начнет миллионный раз говорить о прощении. О семье. О ценностях. Про обиды, которые нужно забывать и жить дальше. Проще молча взять и сделать вид, будто я поверила, что она пошла в магазин и потратила всю пенсию, чтобы порадовать внуков.

Самое гадкое чувство — идти против своих принципов.

Когда открывала шкаф, мне казалось, что я себя предаю. Наверно, даже хорошо, что Вадима сейчас не было дома. Он бы меня не понял. Он парень. Ему не понять девчонку, которая захотела растопить лед в глазах одного человека.

Чего уж.

Я и сама не понимала, зачем мне это.

22

Машина Максима уже десять минут стоит под моими окнами, а я все еще бегаю по квартире, пытаясь застегнуть чертову молнию на платье. Я не гимнастка. Совсем нет. У меня не получается выгнуть руки настолько, чтобы дотянуться до дурацкого замка. Смотрю в окно, стараясь завершить образ жены Максима Демидова, а когда опускаю взгляд ниже, вижу, что за моими танцами без бубна наблюдают.

Максим будто только что завершил свою службу у ее величества и, не снимая костюма, приехал ко мне. Единственное, бабочку где-то по пути потерял. Но все равно. Даже на Джеймсе Бонде костюм так не сидел.