Украинский синдром - Ирина Голаева

Семья Бандер в Воле Задеревацкой. Слева направо. Сидят: Андрей Бандера, Дарья Пищинская, Розалия Бандера (бабушка по отцу). Стоят: Марта-Мария, Фёдор Давидюк, Владимира, Богдан, Степан, Оксана. 1933 год.

Родители Бандеры были ультранационалистами и воспитали детей в подобном духе, с детства привив им идеи обособленности Украины и ее великого будущего.

Стать националистом труднее в зрелом возрасте. Как правило, это определенное воспитание с детства, когда в человека с младенчества вкладываются некие ценности и гордость за принадлежность к своему народу. Это воспитание строится на определенных примерах, образах и лозунгах. Подобное зомбирование оказывает сильнейшее психологическое воздействие на незащищенную, открытую детскую душу, взращивая в ней свои плоды. Человек, с детства слышащий определенную информацию и видящий определенные картины, вырастает с полной уверенностью в правоте своего мира, не размышляя глубоко о его правомочности относительно всего мирового сообщества. Ему кажется естественным то, что «жидов и москалей» надо отправлять на виселицу, коммунистов — на гильотину, а «кто не скачет», тот враг. Общество с подобными «ценностями» и выдает потом продукт под названием бандеровщина. Молодежь и дети являются главным материалом радикалов для создания и обретения новых националистов. Не удивительно, что у национализма молодое лицо. Молодежь — это неиссякаемый источник веры, энергии, творчества. Овладеть молодыми сердцами — значит, приблизить к себе власть. Это хорошо знают все кукловоды и сценаристы передела и захвата власти.

Бандеровщина — это своеобразный украинский вид фашизма. Поэтому, не удивительно, что именно с фашизмом он и связан, став неразрывным звеном всей цепочки военных преступлений против человечества. Как только националист получает доступ к оружию, сразу же начинается насилие, и льется кровь. Это не случайность, а закономерность. Стремление к насилию изначально заложено в фашизме. На нем оно держится. Бандеровщина обрела силу, только получив в руки оружие.

Тесная связь украинских и немецких националистов указывает на то, как много общего между ними. Это и общие программы, и общие враги, и общие методы борьбы. Недаром дивизии украинских националистов Нахтигаль и Галичина отличались особой жесткостью и использовались фашистами в карательных операциях. Они были надежным подспорьем гитлеровцев по борьбе с Красной Армией. Попасть в руки к ним для советских военнопленных оказывалось страшнее, чем к немцам. Действовали эти подразделения, в основном, среди мирного населения. Часто они представлялись партизанами, или частями Красной Армии, учиняя разорение и насилие. Этим они хотели дискредитировать советские войска в глазах местного населения. Вообще, изобретательность во лжи всегда отличала украинских националистов. Ложь, насилие, страх, террор всегда были основными методами их действия.

До Второй Мировой войны, и даже во время нее, имя Бандеры еще не было столь широко известно и не имело нарицательного оттенка. Сам Бандера три года провел в стенах немецкого концлагеря (правда, на весьма льготных условиях) и был выпущен на свободу лишь за год до окончания войны, когда немцы испытывали острый дефицит кадров. На Бандеру Вермахт возлагал надежды как на символ украинского национал-повстанченского движения и силу для ведения подрывной деятельности в тылу врага на территории Украины. В 1944 году Советские войска с успехом освобождали свои территории от немецких захватчиков. К осени вся территория довоенного СССР была формально очищена от врага. Но в тылу оставалось много трофейного оружия, и бандитские группировки развернули свою деятельность против представителей Советской власти. Как правило, они избирали террор, сея страх и запугивая население. Националисты смешивались с местными жителями, вели внешне мирный образ жизни, но изнутри продолжали возжигать ненависть к новым властям. Чем западнее, тем свободнее им удавалось действовать. Сказывалась и поддержка местного населения, и хорошее знание местности, и близость фронта. Еще более десяти лет органам КГБ пришлось сражаться с бандеровцами и вести иногда в буквальном смысле боевые действия. Именно в послевоенное время и появилось слово «бандеровцы», применяемое ко всем пособникам гитлеровцев, бандитам, разделяющим националистические идеи, и просто сочувствующим. Как правило, это были территории Западной Украины. Подобная ситуация была и в Прибалтике. Там подобных недобитков называли «лесными братьями».

Степан Бандера в юности

Степан Бандера не принимал личного участия в «акциях» на оккупированных, как считали националисты, территориях. Он руководил действиями многочисленных групп из-за границы. Теперь он был на службе у английской разведки, которая собрала всю бывшую агентуру Абвера. Получалось так, что Бандера всегда был на службе у западной разведки. Хозяева были разные, но цель их была одна — дестабилизация ситуации на Украине. Бандере только могло казаться, что он действует самостоятельно и борется с врагами Украины за ее независимость. На самом деле ему за эту работу платили. И платила вовсе не Украина, а западные и заокеанские бонзы. В США потом проживала его семья, а до этого — в Западной Германии и Австрии.

Никогда Степан Бандера не был самостоятельным игроком. Как только ему хотелось проявить свою самостоятельность, показать свою «незалежность» — хозяева его незамедлительно наказывали. Именно за подобные действия Гитлер посадил его в тюрьму в самый расцвет его возможностей, когда он был на пике славы — в июле 1941 года. Подобные наказания выработали в Бандере послушание. Он хорошо понимал, что не он заказывает музыку, а является всего лишь одним из исполнителей в большой закулисной игре. Все крики об освобождении и независимости Украины были лишь пиаром и агитационной ширмой, за которой существовало четкое разделение полномочий и власти. Бандеровским националистам отводилась роль живого щита, плаката, предоставлялась только номинальная власть, и не более того. Дальше политиканства и трибунных криков для обработки и подчинения масс их роль не распространялась. По сути, Бандера был очередной обслугой сил Запада, но с довольно широкими полномочиями. Самостоятельной фигурой он никогда не был. Как и сама Украина никогда не была самостоятельной и независимой страной. Все это лишь информационный пресс и пиар, но не суть жизни.

Украинский национализм не мог обеспечить национальную безопасность и самостоятельность страны. Страна под гнетом националистов обречена быть в поденщицах. Ибо, государственного мышления украинский национализм явить не смог, как не смог он обеспечить разностороннее развитие экономики без политических подоплек. Национализм всегда будет упираться в стены отчуждения, воздвигнутые им же самим, будет пытаться поддерживать имидж врага, а через это будет страдать и экономика, и политика, и народ в целом.

Избирая пути бандеровщины, украинская власть обрекает себя на все последствия, связанные с развитием этого сценария, который уже, к тому же, исторически отработан. Всему миру давно понятна агрессивность и нестабильность националистических режимов. А иметь под боком такого агрессивно настроенного соседа в тесной и обжитой Европе никто не хочет. Искусственно поддерживая националистический дух в стране, разжигая межнациональные розни и вражду, Запад пытается направить бандеровщину, как обычно, на восток, в сторону России. Как некогда в том же направлении подталкивал и Гитлера. Но история может преподносить неожиданности, и тогда все рациональные схемы и подсчеты летят. Гитлер вдруг повернул на Запад…

Бандеровщина — это разновидность фашизма. Так называемого, партизанского, лесного фашизма. Он не явлен, не обставлен рупорами и техникой. Он действует скрыто, исподтишка, выжидая. Потихоньку набирает силу там, где государственная опека слаба. Выискивает слабые места. Сеет свои красивые и зажигательные идеи в нестабильной и недовольной среде. Даже придя к власти, бандеровщина продолжает держаться своих излюбленных методов: лжи, насилия, террора, запугивания населения. Обработка мозгов происходит под силовым прессом. Права выбора, демократии, свободы слова здесь просто не может быть. Поэтому, когда бандеровщина приходит к власти, первым делом является отключение и ликвидация альтернативных информационных каналов, газет, СМИ. Для нее привычно действовать в темноте. Вот такой темный покров она всеми силами и пытается натянуть на всех, оградив от иного. Ибо, на фоне иного бандеровщина сильно проигрывает. Сразу выявляются все слабые места и перекосы. Поэтому, для того, чтобы быть у власти, чтобы жить, нужно убрать все смущающее и обличающее, все инородное. При этом в выборе средств не стесняться.