Война с лилипутами (с иллюстрациями) - Кир Булычев

Быстро закрывается люк. Когти чудовищ скользят по стальным бокам корабля…

И тут в мгновение ока, как туча в грозовой день, которая тает через минуту после того, как излилась ливнем, все чудовища исчезли, пропала малиновая дымка, и наступила тишина.

И в полном изумлении ребята смотрели из вездехода, как на поляну вышла громадная великанша, каждая ступня которой была больше вездехода, а голова скрывалась где-то в облаках.

Великанша в два шага пересекла обширную поляну и наклонилась к космическому кораблю.

Гигантскими руками, каждый палец которых был в два человеческих роста, великанша приподняла пирамиду — космический корабль завоевателей — и вдруг, поднатужившись, толкнула его, словно ядро, и корабль взвился в небо, полетел, неуклюже переворачиваясь, и готов был грохнуться на Землю, но тут наконец включились его двигатели… Каким-то чудом он удержался в воздухе и, покачавшись над поляной, начал набирать скорость…

И вот, превратившись в точку, корабль пропал.

Лишь белый след напоминал о нем.

— Ничего не понимаю, — удивился Аркаша.

— А я кое-что начинаю понимать, — сказал Пашка. — Я эту великаншу видел возле кондитерской.

Конечно же, на помощь им пришла симферопольская бабушка!

Они вылезли из вездехода и махали руками, чтобы бабушка их заметила, но та их пока не видела. Она глядела в небо, наблюдая за удаляющимся кораблем.

На земле среди камней валялись пистолеты и шлемы смелых воинов, громадной горой шерсти поднимался мертвый Мордашкин. Поодаль виднелись брошенные вездеходы и газовые машины. А еще дальше — десантный катер.

Аркаша, подвернувший ногу, стоял неподалеку, опираясь о палку. Пашка подобрал пистолет и уже примеривался стрелять из него в цель. Черноглазая рабыня Заури подошла к Алисе и присела возле нее на корточки.

— Ты не убитая? — спросила она.

Прямо перед глазами Алисы поднимался блестящий светлый купол высотой с двухэтажный дом. Никакое воображение не могло бы помочь Алисе, если бы она не знала, что купол — округлый носок бабушкиной туфли, а колонна, уходящая в небо, — всего-навсего нога Лукреции Ивановны.

Колонна качнулась, купол медленно оторвался от земли и, кинув тень на Алису и рабыню Заури, поплыл над землей. Стал виден его фундамент, а попросту говоря, подошва туфли с прилипшими к ней песчинками, сучками и сосновыми иголками.

— Берегись! — крикнула Алиса и, дернув рабыню Заури за руку, отскочила вместе с ней в сторону. И вовремя. От подошвы, проплывавшей в небе, оторвался камень и с шумом, который, конечно же, бабушка Лукреция не уловила, упал вниз.

— Скорей бы вернуться в нормальный вид! — воскликнула Алиса. — Так не хочется погибнуть от удара песчинкой.

— Если она посмеет кинуть в тебя булыжником, — заявил Пашка, поднимая пистолет пришельцев, — она получит пулю в лоб.

— И даже не почешется, — сказал Аркаша.

Разглядеть бабушку можно было, лишь когда она отходила подальше. И вот сейчас, сделав несколько шагов в сторону лежавшего на земле Мордашкина, бабушка присела рядом с погибшим котенком, и ее сразу стало видно.

— А где их профессор? — спросил Аркаша. — Он же тоже погиб.

— Его взяли с собой, — сказала рабыня Заури. — Я видела, как они его тащили.

Они смотрели, как бабушка Лукреция осторожно подняла с земли тело котенка — пушистое облако поплыло над головами.

Бабушка быстро пошла прочь, только грохот ее подошв по тропинке долго не утихал в жарком воздухе.

— Вот жалость, — сказал Аркаша. — Сил нет пешком ходить.

— А нам и не надо пешком, — сообщил Пашка. — Есть вездеход.

— Мы уже проверили. Никто из нас не умеет им управлять.

— В бою — может быть, — сказал Пашка. — Но в спокойной обстановке не может быть никакой тайны. Все машины, построенные для гуманоидов, действуют по схожим законам.

— Странная великанша, — заметила Заури. — Ничего не сказала, а ушла. Ведь они могут вернуться и нас убить!

На ее больших черных глазах появились слезы.

— Ну уж, вернуться они не рискнут! — засмеялся Аркаша. — Они теперь недели две будут летать куда угодно, только подальше от Земли. Они же и не подозревали, что на свете бывают такие гиганты, как бабушка.

— Я тоже не подозревала, пока вы мне не сказали, — призналась Заури. — Как же она ходит? Как же кости ее держат?

Пашка рассмеялся, а Алиса сказала:

— В самом-то деле мы все такие, как она.

— И ты? — Заури была изумлена. Как будто Алиса предала ее.

— И я, и Аркаша, и Пашка. Мы все нормальные.

— Норм-мальные?

И Заури принялась рыдать.

— Ты что? — удивился Пашка.

— А ты поставь себя на ее место, — сказала Алиса. — Ей же кажется, что она попала из огня да в полымя!

— Лучше я вернусь в рабство, — воскликнула Заури, — чем жить среди таких страшилищ!

— Ничего страшного, — сказал Пашка, стоявший возле вездехода. — Через полчаса ты будешь такая же, как и мы!

— Я?

— Как так? — не понял Аркаша. — Что ты хочешь сказать?

— Не оставим же мы Заури здесь! — воскликнул Пашка. — Она пойдет в кабину и вместе с нами увеличится.

— Это же идея! — обрадовалась Алиса. — Конечно же, если мы смогли стать лилипутами, то и ты сможешь стать обыкновенной вместе с нами.

— Я и сейчас обыкновенная, — сказала Заури. — Я боюсь стать гигантской — меня уж точно кости не выдержат.

Пашка протянул руку Заури.

— Здравствуй! — сказал он.

Рабыня неуверенно протянула ему руку.

Пашка сжал ее пальцы.

— Ой, больно, ты что делаешь! — рассердилась Заури и резко дернула руку. Пашка не отпускал.

Рабыня отчаянно стала дергать и наконец вырвала руку у Пашки.

Она отбежала на два шага.

— Ты какой-то странный, — сказала она обиженно.

— Я не странный, — ответил Пашка. — Я хотел проверить, отличаются ли твои кости от моих. Оказывается, ничем не отличаются. Ты только чуть-чуть меня слабее.

Конечно же, Пашка не убедил рабыню. Она горько расплакалась, потому что убежала с корабля, чтобы ее больше не угнетали, а Пашка ее ужасно угнетает. Вот когда она найдет своего отца, он тут же отрубит Пашке голову. И правильно сделает.

Алиса не сердилась на бабушку из Симферополя, которая убежала от них. Она понимала, что бабушка пытается оживить котенка. Если она дрессировщица, то обязательно проходила ветеринарное искусство и знает, как лечить животных. И если осталась хоть микроскопическая надежда — надо попытаться.

Стало темнее. Как будто грозовое облако надвинулось на них. Возвращалась бабушка Лукреция.

Она несла в руках большой белый дом — коробку из-под ботинок, которую подобрала на берегу пруда.

Она внимательно смотрела под ноги, чтобы на кого-нибудь не наступить.

Потом присела на корточки и тут же увидела Алису и Заури.

Сильными тонкими пальцами бабушка подхватила Алису, потом Заури, перенесла их в коробку, посадила на вату и тут увидела мальчиков. Аркаша с Пашей тоже совершили путешествие по воздуху.

Потом дом поднялся почти к облакам и, покачиваясь, полетел к кабине.

Бабушка Лукреция заглядывала внутрь и улыбалась им.

Глаза ее были размером с человека, а ресницы — как сабли.

— Лукреция Пантагрюэлевна, — сказала Алиса.

— Что? — спросила бабушка, увидев, что Алисин рот движется, но не разобрав писка.

Вопрос бабушки чуть не оказался роковым. От воздуха, вылетавшего изо рта гиганта, все в коробке попадали с ног. Пришлось бабушке поставить коробку на землю и дать возможность друзьям прийти в себя и поругать бабушку. Она виновато улыбалась и молчала.

Потом все же снова подняла коробку в воздух и поставила уже возле красной с белым кабины.

Бабушка выпрямилась, и голос ее долетел из сказочных высот:

— Начинайте увеличение! А я принесу вам одежду. И буду ждать.

— А не кажется тебе странным, — спросил Пашка, — что твоя симферопольская бабушка знает откуда-то нашу самую главную тайну: для чего здесь стоит кабина?

— После того как она увидела нас в таком виде, — ответила Алиса, — вряд ли ей трудно было сложить два и два. Кто пойдет первым?

— Ты и пойдешь, — сказал Аркаша.

— Почему?

— Потому что ты девочка.

— Тогда пускай идет Заури.

— Нет! — закричала рабыня. — Ни за что! Лучше смерть!

— Вот видишь, — сказал Пашка. — Она же боится, что, как только увеличится, все ее косточки треснут.

— Да, боюсь…

— Иди, Алиса, — сказал Аркаша. — Ты ее встретишь там, наверху.

— А если Заури начнет разваливаться, ты уж собери ее в кучку! — добавил Пашка коварно.

— Нет! — перепугалась Заури. — Лучше я здесь поживу!

— Где? В зарослях? — спросил Пашка. — Это самое лучшее решение. Гляди!