Предтеча - Андрэ Нортон

Когда они спустились на пятьдесят ступенек, как предлагал Том, он провел лучом по стенам. Тут были пятна сырости, дающие жизнь, странной растительности — мертвенно-белым неправильной формы шарам, которые вытягивали тонкие нити, цепляющиеся за каждое сырое пятно. Смотреть на них было неприятно, и Симса старалась не касаться их.

— Пошли дальше!

Все тело ее болело, но она не могла оставаться тут, на этом месте, где сработало ее врожденное чувство опасности.

Тома не надо было уговаривать, и они стали спускаться дальше. Вдруг он вскрикнул: луч света скользнул по ровному месту. Они наконец-то дошли до конца лестницы.

Здесь было очень сыро, но воздух был ни зловонным, ни вредным. Симса свистнула, и в ответ раздался свист где-то очень близко. Один из зорсалов вылетел на свет и закружился над Симсой.

— Смотри!

Ошибки не было: вода пригладила мех на передних лапках зорсала. Животное совсем недавно нашло источник, достаточно большой, чтобы искупаться. Зорсалы любили это делать в жару сухого знойного сезона и целыми часами лежали в тазах с водой, которые всегда ставили им те, кто дорожил ими.

Как они ни устали, но вид зорсала, слабо покрикивающего, что Симса определила как выражение удовольствия, понуждал их идти дальше, и они пустились спотыкающейся рысью.

Хотя пятна сырости и противные растения усыпали стены, под ногами было сухо. Девушка обратила внимание, что у основания каждой стены были неглубокие канавки, которые, вероятно, были предназначены для стока лишней воды, которую растения не выпивали.

Луч света неожиданно погас. Симса вскрикнула и тут же устыдилась: показать инопланетнику, что она боится темноты, было унизительно. Затем она поняла, почему он выключил лампу: неподалеку было туманное свечение, не такое яркое, как лампа, но все-таки свечение.

Подойдя ближе, девушка заметила, что источник света находится где-то слева от них и светит уже ярче. Затем они подошли к концу прохода. Налево была дверь, откуда выходил свет, туманный, рассеянный, а не резко очерченный, как свет факела или лампы. Казалось, что туман создан из крошечных частичек тусклого света, которые собирались вместе и затем снова разделялись.

Зорсал, круживший над ними, не подал тревоги, а нырнул прямо в завес тумана, тут же сомкнувшийся за ним.

— Осторожно… смотри под ноги.

Симса не нуждалась в таком предупреждении: она уже перешла с бега на шаг. Туман был влажный, как морская пена, только не было запаха соли. Симса как будто вошла в баню — в Коксортале была одна баня для высших жителей, и Симса была там всего два раза, когда ей посчастливилось собрать достаточно весового серебра для такого посещения. Здесь не было сильных запахов, присущих городским баням, но Симса чувствовала, как ее кожа, сухая, много дней не соприкасавшаяся с водой, становится мягче, и все ее тело жадно впитывает воду. Как в жаркий день, она распахнула куртку, чтобы этот туман, мягкий, целительный, как ей казалось, коснулся всех тех участков кожи, которые она могла обнажить.

Было непонятно, откуда поднимался этот туман, потому что не было никаких признаков стен — только каменный пол под ногами, контуры Тома и платформы позади, на которой лежала вверх брюхом Засс, вытянув насколько можно шею и подставив туману все тело. После обжигающего жара пустыни они словно очутились под первым дождем мокрого сезона, когда капли воды падают медленно и приятно и еще нет никакого ветра.

Затем туман начал рассеиваться. Он как бы кружился и уходил с их дороги, не желая больше загораживать им проход. И они вышли на открытое место.

Симса вздохнула. Ноги ее подогнулись, и она упала, погрузив руки в мягкий песок или такую мягкую землю, которая сразу заглушила звук падения Симсы. Девушка скользнула в этот песок, ее руки не встретили никакой опоры, и она лежала, подложив согнутую руку под щеку и видя только кусочек того места, куда они попали.

Они ничуть не были похожи на места, которые описывали странствующие торговцы или рассказывали легенды. Широкое пространство, вроде рыночной площади Верхнего Города, но круглой формы. Стены состояли из тумана, который все время был в движении, то уплотнялся, то редел, но не позволял видеть, что за ним. Белый песок, на котором лежала потерявшая всю энергию Симса, был не серовато-белый, как туман, а сверкал серебром, как будто этот драгоценный металл растолкли и просеяли, как муку, из которой Верхний Город пек праздничный хлеб. Симса пропускала его сквозь пальцы и убеждалась, что, поскольку здесь нет солнца, могущего вызвать блеск, это и в самом деле какое-то драгоценное вещество.

Песок был насыпан по всему краю круглого бассейна. Вода в нем — если это была вода — была непрозрачной, чуть притен„нной, серебристо-белого цвета. Этот цвет Симса уже видела. Она вытащила руку из-под головы и взглянула на кольцо. Медленно, потому что ее мозг затуманивали волны усталости, Симса сравнила. Бассейн был такого же цвета, что камень в кольце.

Засс соскочила с повозки, опустила конец здорового крыла в песок и наклонилась над гладкой, несколько не потревоженной поверхностью, которую она явно приняла за воду. Может ли Симса положиться на инстинкт зорсала, более сильный, чем у человека, и считать, что непрозрачная жидкость безвредна, если зорсалы ее одобрят? Девушка попыталась сесть и издала зов, который был лишь слабым мурлыканьем. Засс не обратила внимание. Ее цель была ясна: она проковыляла по серебряному песку и дошла до края воды. С легким криком она прыгнула в воду, но не погрузилась в нее, как будто вода имела достаточно плотную консистенцию, чтобы поддерживать ее тельце. Здоровое крыло распахнулось, другое — насколько могло — тоже. Она повернула голову на длинной шее и положила мордочку на край здорового крыла. Глаза ее закрылись, казалось она испытывает блаженство.

По другую сторону Симсы послышался шорох. Она повернула голову. В ее поле зрения попал инопланетник. Он снял с себя одежду, и Симса легко догадалась, зачем. Тело его было белее, чем туман, поглотивший их. Без одежды он казался шире и внушительнее.

Он перешагнул узкую полоску песка, подавшись в сторону, чтобы не мешать Засс, и не прыгнул, а как бы уплыл вперед в последнем всплеске энергии, которая у него еще оставалась. Он медленно повернулся, погрузившись не больше Засс. Он плыл, или лежал, вверх лицом и закрыв глаза, грудь его поднималась мерно и спокойно, как у спящего.

Симса смотрела, и в ней росло желание получить то, что обрели ее спутники — чем бы это ни было. Но у нее не было сил идти, и она тихонько заплакала, а затем погрузилась в глубокую темноту, сомкнувшуюся над ней.

Глава девятая

Она лежала на такой постели, о какой даже мечтать не могла, постель приняла ее легкое тело, так приладившись к каждой косточке, к каждому мускулу, что Симса стала как бы частью этой постели, и удобство располагало ко сну. Однако где-то глубоко в ней была раздражающая необходимость двигаться, узнать больше, чем это ленивый коварно подкравшийся комфорт, что-то призывало ее вернуться в мир.

Симса открыла глаза. Она смотрела на что-то вроде облака, перекатывающегося, изменяющегося, медленно поднимающегося волнами. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой довольной, не замечающей своего тела, погрузившейся в мирную дремоту, в которой исчезли боль и усталость. Она медленно подняла руку, потому что ей, охваченной томностью, казалось, что она не может, не должна делать резких движений. Ее тело тоже двинулось за рукой. Она лежала не на прочном…

Медлительность и томность пропали. Симса взмахнула руками и перевернулась вниз лицом. Тело ее напряглось в испуге, она стала вырваться из того, что держало ее.

— Подожди… Лежи пока.

Симса еще больше испугалась и забултыхалась сильнее. Голова ее оттянулась назад от рывка за волосы. Она снова перевернулась лицом вверх и отдышалась. Теперь ее буксировали за волосы через эту жидкость, которая была много плотнее всякой воды. Она открыла рот и закричала, недавнее ощущение довольства исчезло.

Затем ее голова опустилась на что-то твердое, лицо не было в воде. Она вытянулась, и ее руки обнаружили, что в воде осталась только часть ее тела.

Она выползла на мелкий песок, такой же мягкий, как подушка, предложенная ей бассейном, и села. Ее черное тело резко контрастировало с серебряным песком, с непрозрачным блеском бассейна. И оно не было мокрым. Там, где кожа не была выставлена на воздух, она была чуть влажной, но эта влага казалась то ли вышедшим раньше потом, то ли принесенной воздухом. Даже волосы, когда Симса откинула их с лица, были гораздо менее влажными, чем бывали, когда она возвращалась из утренних вылазок по росистой жесткой траве.

Если вода не смачивала, значит, делала что-то другое, что было для Симсы комфортом, тем комфортом, который почти утратился при первом же ошеломляющем пробуждении Симсы. Кожа была крепкая и такая чистая, какой никогда не была. Симса посмотрела на ноги, освобожденные от грязных тряпок и износившихся сандалий. Они не имели ни синяков, ни ссадин, ни потертостей. Ее тело было полностью обновленным и здоровым.