Связанные судьбой - Ирина Стефанова

— Эм-м… что за способности? И почему…

— Давай всё по порядку, — предложила она и я кивнула. — Не знаю, почему так происходит, но дед говорит, что это из-за того, что мы были людьми, что магия действует на нас сильнее. Ведь мы, когда обращаемся, умираем на мгновение, и тогда в игру вступает древняя магия. Конечно, не все переживают обращение, но те, кто всё же проходит его где-то через год получают кое-какие способности. Я вот, например, читаю мысли. Долго привыкала к этому. До сих пор раздражает.

Выслушав её, мои глаза округлились, развеселив женщину.

— И ты что-нибудь получишь, — похлопала она меня по колену и я тут же сжалась. — Ой, прости, — вытерла она пот с лица, — не хотела сделать тебе больно.

— Нет, мне не больно, — успокоила я её. — Просто немного неприятно. Он…

— Постарайся не думать о нём, — посоветовала Тамара, тут же став серьёзной. — Тебе есть ради чего жить, у тебя сын. И тебе надо найти своего волка и вернуться к нему.

— Да, я понимаю. Но что если он… — я не договорила, положив на свой живот руку, прикрыв татуировку.

— Я не говорю, что будет легко, ни для тебя, ни для него. Он будет злиться, будет ревновать, но он не сможет отказаться от тебя, ты его пара, вы связаны, и это на всю жизнь. Тебе нужно будет набраться терпения и мужества. Мужчины, они до жути собственники, и порой ведут себя как дети.

— А женщины?

— И мы тоже, — рассмеялась она, — но всё же у мужчин этот инстинкт более обострён, чем у нас.

— Но почему? — не унималась я.

— Потому что мы становимся матерьми, думаю. По-крайней мере, так мне говорила мать Германа.

Я сомневалась. Мне казалось, что всё это не правдоподобно, но кто я такая, чтобы спорить.

Когда мы помылись и вышли из бани, я вздрогнула, так как в паре метрах от нас стоял парень, что собирал мои вещи в доме Артёма и курил. Тамара прошла мимо него, качая головой, а я стояла на месте, кутаясь в куртку. Стоило нам встретиться с ним глазами, как он тут же опустил взгляд и немного отошёл в сторону, давая мне пространство, и я воспользовалась этим. Проскользнув в дом, я тут же наткнулась на Германа, мужа Тамары.

— Надеюсь, Лёха тебя не напугал, — проговорил он, и я машинально оглянулась на парня, что зашёл вслед за мной. Лёша улыбнулся мне, и я попыталась ответить ему тем же, правда, у меня плохо получилось.

— Нет, — покачала я головой и подвинулась в сторону, чтобы пропустить парня.

— Это ради твоей безопасности.

— Спасибо, — краснея, поблагодарила я. — Я понимаю.

— Тот волк тебя не тронет, пока ты с нами.

Это я тоже понимала, поэтому кивнула.

— Но я не могу злоупотреблять вашим гостеприимством, — промямлила я, смущаясь, потому что в этот момент появилась Тамара, которая опять качала головой.

— Теперь понимаешь, о чём я говорила? — обратилась она к мужу. — Может, ты ей объяснишь, что она нас не обременяет, — и она снова удалилась в комнату, где спал мой сын.

— Послушай, свою жену, сынок, — показался Захарий Леонтьевич, — она у тебя мудрая женщина. А ты, милая, — указал он на меня пальцем, — нас не обременяешь. Это мой дом и кого хочу того и принимаю. И вообще, куда ты пойдёшь с мальцом на руках? Подожди, оправься и тогда решишь всё. А пока поживёшь у меня.

— Дед дело говорит, — согласился с ним Герман. — А после, если захочешь, мы отвезём тебя туда, куда скажешь.

Я задумалась. Что ж, это было разумно. И после я могла бы уехать к родителям, хотя понимала, что Артём и там мог меня найти, но в таком случае, я была бы спокойна за сына, потому что мои родители позаботятся о своём внуке.

— Хорошо, я так и сделаю.

— Ну, вот и чудно, — хлопнул в ладоши Захарий Леонтьевич, а потом поманил меня к столу. — Ты, наверное, голодная.

Но я замотала головой, а он нахмурился.

— Тебе нужно питаться, милая. Ты мальца кормишь, поэтому давай, поешь.

Я посмотрела на двери в комнату, в которой был мой сын с Тамарой, и вздрогнула, когда Герман подтолкнул меня к столу.

— Не волнуйся, — прошептал он мне на ухо, — с моей женой твой сын в безопасности. Да и она умеет обращаться с детьми. У нас своих трое.

Смущённо улыбнувшись, я присела за стол и принялась за еду.

Алекс сходил с ума от ощущения мягкости тела Тани. Как же давно он не прикасался к женскому телу. Ему нравились её изгибы, а кожа была гладкой и теплой, и такой нежной. А её губы… Они были так не похожи на губы Иры… его любимой.

— Нет! — вырвалось у него, когда он отскочил от девушки. Он тяжело дышал, сердце стучало где-то в ушах, его желание тут же пропало.

Таня была в замешательстве, возможно даже немного испугана. Она смотрела на него, а он на неё.

— Тебе лучше уйти, — проговорил он растерянно, отворачиваясь от девушки.

— Но Алекс… нам было так хорошо. Почему? — чуть не плача, спросила она.

— Потому что я не могу предать её, — сглатывая, ответил он.

Он не видел её лица, но это было к лучшему. Видеть, как она осуждает его, как презирает, Алекс не хотел. Он не сомневался, что именно это бы и увидел на лице у Тани, и поэтому для него стало неожиданностью, когда она невесело рассмеялась.

— Быть верной той, которой больше нет… за это можно тобой только восхищаться, Алекс. Прости, я думала, что мы могли бы попробовать. Просто ты давно мне нравишься и я подумала, раз ты свободен, то мы могли бы… Но, похоже, не судьба, — усмехнулась она, а потом шмыгнула носом.

Алекс продолжал стоять к ней спиной, слушая её. Он не хотел обижать её, но он просто не мог поступить по-другому. В его сердце была только одна женщина и другой больше не будет. Он поклялся себе в этом, и если он нарушит данное слово, то он просто не сможет тогда стоять во главе клана.

— Твоя любовь к ней… — продолжала она, — знаешь, я завидую. Мне вот постоянно не везёт с мужчинами. Хотела бы я, чтобы меня также любили, как ты любишь её. И мне жаль, что её больше нет.

Алекс зажмурился. Её слова о том, что Иры больше нет, словно нож, полоснули по сердцу. Наверное, он никогда не свыкнется с этим фактом. Да ещё эти ведения и сны. Девушка обошла его, но Алекс продолжал не смотреть на неё. Когда же она повернула его голову к себе, то он заметил, что она уже надела тот злополучный халатик. Таня нежно погладила его по щеке, и он сделал шаг назад, качая головой.

— Тебе, правда, лучше уйти, — сквозь стиснутые зубы проговорил он.

Она обняла себя и склонила голову.

— Да, мне лучше уйти, и больше не забывать о своём месте в этом доме.

Алекс нахмурился. Ему не понравились её слова. У него возникло ощущение, что сейчас Таня попыталась надавить на его жалость, но он надеялся, что ему показалось. Снова шмыгнув носом, она слабо улыбнулась ему и произнесла: