Завороженная - Инид Джохансон

Жан бросил на нее беглый взгляд, и она тут же опустила глаза.

— Тринадцать,— сказал он, отвечая на ее вопрос.— Меня отправили учиться в английский колледж. Единственная уступка, которая была сделана моему французскому происхождению, — это обещание, что я пойду по стопам отца в своей карьере.

Жан понял, что сделал ошибку, посмотрев на нее. Ведь повернувшись к Лоре, он уже не мог оторвать глаз от бледного овала ее лица, роскошной косы. Золотистый свет фонарей мягко вырисовывал контуры ее ярких губ и нежного подбородка, падал на гладкие обнаженные плечи, подчеркивая глубокую соблазнительную тень между грудями. Ее прекрасные глаза казались бездонными...

Жан мысленно застонал, проклиная себя за то, что он сделал. Он пробудил в ней женщину, не предполагая, что вся сила проснувшихся чувств выплеснется на него самого.

И Бог свидетель, эти чувства были взаимными!

Он должен убить в себе это влечение, пока не поздно. Ради нее... Жан закусил губу, на его щеке дрогнул мускул. Ему будет больно так же, как и ей... но...

— Хочешь узнать что-нибудь еще? — хрипло спросил он.— Размер ботинок, которые я носил в десятилетнем возрасте? Когда меня вынули из пеленок? Когда отняли от груди? — Он залпом осушил второй бокал и со стуком поставил его на стол.— Если нет, то может быть, мы прекратим разговор? Он мне наскучил.

На мгновение Лора застыла, не в силах поверить тому, что услышала. Никогда раньше она не испытывала такой душевной боли. Убаюканная его спокойным и дружелюбным рассказом, почти растаявшая в обстановке интимного уединения, на несколько волшебных мгновений она почувствовала, что невидимые силы притягивают ее все ближе к нему, что она растворяется в нем, становится частью его...

— Извините, если я вам наскучила,— выговорила девушка одеревеневшими губами и встала, намереваясь с достоинством уйти прочь, но ноги не слушались ее. В горле стоял комок едва сдерживаемых слез. Чтобы не расплакаться, она сказала: — Между прочим, именно вы настояли, чтобы я осталась. Так что приготовьтесь скучать.

Теперь ей надо было уйти. Что бы он ни сказал в ответ, она не вынесет этого. Лора заставила себя сделать шаг, но ноги ее подкосились, и она больно ударилась коленом об угол стола при попытке обогнуть его. Это маленькое унижение стало последней каплей. Слезы, которые Лора так доблестно пыталась сдержать, хлынули из глаз, и ее грудь содрогнулась от рыданий.

Она прикрыла лицо ладонями, пытаясь скрыть свое унизительное состояние. Сквозь горькие звуки своих рыданий девушка услышала звон посуды на бесцеремонно отодвинутом в сторону столе. В одно мгновение Жан оказался рядом, его руки, как стальные обручи, обхватили ее.

— Дорогая, не надо! Прости. Прости! Не плачь, пожалуйста, не плачь!

Его голос был хриплым, но в нем звучало не раздражение, в голосе было другое чувство, нечто такое, отчего у Лоры закружилась голова. Поток слез прекратился сам собой, жаркий трепет пробежал по телу. Жан сжимал ее все крепче, притягивая к себе, без слов объясняя, какое чувство владеет им, и вызывая в ней нетерпеливый отклик.

Вспышка желания была слишком сильной, чтобы пытаться противиться ей, и Лора, затрепетав, безвольно обвила руками шею Жана. Ответный трепет пробежал по его телу, и, застонав, он припал губами к ее губам. Лора с бессознательной покорностью подчинилась, не в силах устоять.

Вторжение его языка породило новый взрыв ощущений, приведя ее в лихорадочное состояние. Она инстинктивно откликнулась на ласку. Сила ответной реакции Жана потрясла ее, переполнив до краев неизведанным ранее чувством — всепоглощающим, не знающим стыда. Она не могла даже вообразить, что такое возможно...

Лора расслабленно приникла к нему и, ощутив напряженную твердость возбужденного мужского тела, перенеслась в мир головокружительного экстаза, где не было ничего, кроме ее любви к нему и их неодолимого влечения друг к другу.

— О Лора...— хрипло простонал Жан. Невнятное междометие сорвалось с его губ.

Он подхватил девушку на руки и, пройдя по безмолвному зданию, легко донес до ее комнаты. Дрожащими руками Жан расстегнул молнию на ее платье и медленно стянул его вниз, обнажая плечи и грудь. Платье легко упало к ногам Лоры. Она сделала шаг вперед, освобождаясь от этого облачка легкой черной материи. Розовые кончики сосков коснулись его груди, ее пальцы принялись торопливо расстегивать рубашку Жана в нетерпеливом желании соприкосновения с его плотью. Прерывисто дыша, он запрокинул голову и закрыл глаза, едва ее тугие соски прижались к его смуглой, покрытой жесткой порослью темных волос груди. Напряжение на долю секунды сковало тело Жана, потом он крепко прижал ее к себе. Торопясь, словно боясь не успеть, он покрывал поцелуями веки Лоры, уголки рта, ямочки за ушами, шею, затем его губы скользнули ниже, чтобы с горячностью припасть к округлым грудям. Именно этого хотелось Жану, когда он впервые увидел ее в этом дьявольски обольстительном черном платье.

Он вновь подхватил ее на руки и отнес на кровать. Их тела трепетали в едином ритме, как будто они уже были одним существом. Жан стянул с себя оставшуюся одежду и нетерпеливым движением отшвырнул ее в сторону.

Лора увидела в его отчаянных глазах безрассудное, нетерпеливое желание...

Едва Лора проснулась, как на нее вновь нахлынула волна чувств такой силы, что было просто удивительно, как ее хрупкое тело оказалось способно выдержать удар этой волны, не разлетаясь на миллион восторженных частичек.

Даже не открывая глаз, она поняла, что Жан еще спит. Она слышала его равномерное дыхание, чувствовала под своей рукой тепло его обнаженного, ставшего родным тела. Искушение разбудить возлюбленного было огромным, но Лора устояла. Она осторожно убрала руку и, приподнявшись на локте, посмотрела на Жана.

Он был необыкновенно красив. Темные ресницы отбрасывали легкую тень на четко очерченные скулы, губы были соблазнительно приоткрыты во сне. Так соблазнительно...

Ощущения прошедшей ночи снова вспыхнули в ней. Жан сдерживал свою страсть, обращаясь с Лорой с нежной предусмотрительностью, как будто интуитивно чувствовал, что она девственница. А когда в завершающее мгновение она выдохнула его имя, он хрипло проговорил, вкладывая в слова особый смысл: «Жаннэ... Так меня звала мама. Для тебя я Жаннэ».

Интересно, а для Кэтрин он тоже Жаннэ? Ей он тоже шептал слова любви, заставляя задыхаться от желания, умирать и воскресать под напором его ласк?

Невыносимое чувство вины охватило Лору.

Она провела ночь с будущим мужем своей сестры, ночь, полную любви и безудержной страсти. Это было невероятным предательством с ее стороны, и Лора не знала, как ей теперь быть. А что, если... Что, если Жан тоже влюбился в нее, так же неудержимо и безнадежно, как и она в него? Тогда никакой катастрофы нет, ведь так? Просто он понял, что любит ее, а не Кэтрин...