Любимое дело приносит достаток - Синетар Марша

У других развиваются хронические "симптомы" дисфункций. У них головная боль, они часто приходят в замешательство, не могут сосредоточиться и обнаруживают, что не могут понять простейших вещей. Наблюдая, как в конце концов выполняется работа, каждый может выявить свои любимые приемы тонкого неучастия исходя из собственных лучших интересах.

С присущим всем людям нежеланием видеть себя такими, какие мы есть, нелегко обнаружить шаблоны уклонения. "Положи змею в ящик", — говорит старая пословица, — "если хочешь узнать ее размеры". Это значит, что змея узнает форму самой себя, когда будет колотиться о стенки ящика. Не знаю насчет змей, но люди могут выявить свои особенные способы увиливания от работы и сопротивления, наблюдая объективно, как исполняют свои повседневные обязанности. Рутина — это наш "ящик", и она часто выносит на поверхность ценную информацию о Большом "С".

Легче рассматривать себя тем, кто производит изделия, продукты или торгует, чем людям, у которых род занятий интеллектуальный и этим более трудный для исследования. Но при искреннем внимании к себе и после некоторой практики любой сумеет стать объективным исследователем самого себя. Таким путем мы узнаем, как мы сдерживаем все хорошее в себе. Поскольку это проще для описания, я буду использовать ремесло в качестве иллюстрации к тому, как можно увидеть себя, когда мы работаем, когда сопротивляемся, когда функционируем благополучно.

"Объект — это зеркало", — пишет гончар и ткачиха Карла Нидельман в своей книге "Работа ткача".

— Это рассказ о том, сколько времени мне потребовалось, чтобы узнать, что я не знаю себя… Мне больно видеть то, что я вижу. Он, объект, противоречит моим идеям, моей иллюзии, тому что я должна бы создать, и он ранит мое самолюбие. Но это я. Я выложилась полностью — я работала так, как могла, и этот объект — единственно возможный правдивый образ той работы.

В нескольких строчках Нидельман помогает нам понять, как объект — ее творение — выражает то, что она есть.

Такое изучение называется "внимательность", и оно есть объективная осведомленность о себе посредством наблюдений за нашими мыслями и результатами труда. Наблюдение за собой может показать как наш потенциал, так и темные стороны. Шаг за шагом, узнавая себя через отдельные наблюдения, мы способны увидеть направление, которому нужно следовать, чтобы исправить себя.

Например, если мы страдаем от чувства никчемности, мы сможем это увидеть, наблюдая себя за работой. В таком случае, мы заметим, как избегаем реальной пробы своих сил, придумывая оправдания и способы увильнуть, вместо того чтобы смело встретить лицом эти трудности. Мы можем сказать себе или другим: "Я слишком старыймолодойобразованныйособенныйобыкновенный уставшийсверхактивный и т. п., чтобы делать это". Мы надеемся, что другие верят нам, когда мы стараемся убедить себя, будто "не можем" сделать большего. Мы отдаем меньше, чем можем, или избегаем задач совсем, обходя тот факт, что если бы вникли в проблему и столкнулись бы с ней, то смогли бы понять, что делать. А изобретательные оправдания слабым усилиям снимают с крючка ответственности за наши способности.

При этом своими представлениями о себе и оправданиями для поддержки этих представлений мы спасаем свое потрепанное ЭГО от дальнейшего унижения, которое непременно бы почувствовали, если б видели, что снова терпим неудачу. В отличие от Нидельман, которая страдает от того, что она видит, мы страдаем от страха, что можем увидеть. Поэтому мы не смотрим на себя вовсе. Оправдания и стратегически полезные шаблоны сопротивления, к которым мы себя приучили, уберегают нас от понимания, чем мы могли бы стать.

Интересно, а не является ли наше отношение к деятельности и сама по себе деятельность фотокамерой, чьи фотографии никогда не лгут? Это может произойти, если б мы начали просматривать такие фотоснимки, производимые сознанием, когда оно без эмоций смотрит, как мы работаем, как используем единственную в своем роде энергию, как проводим обычный день.

Таким образом, те, кто хочет освободиться от подрывающего силы сопротивления, могут начать с наблюдения себя за работой, внимательно и без осуждения. Наблюдения включают:

1. Легко или трудно подниматься утром из постели.

2. Длительность времени, в течение которого мы можем работать, не прерываясь на что-нибудь еще (например, принять ванну, сделать перерыв на кофе, поговорить по телефону, сходить в комнату отдыха, чтобы поболтать или попить, выглянуть в окно).

3. Поза нашего тела: наклоняется оно или отворачивается от предмета, который мы изготавливаем; как мы используем свою энергию, дыхание, внимание при исполнении задачи или увиливания от нее.

4. Как наше настроение, погода или задача сама по себе влияют на результат. В идеале у нас не должно быть никакого "настроения", погода не должна мешать или оказывать какого-нибудь влияния, а все задачи — всего лишь задачи, требующие внимания и заботливого отношения.

Энергия должна течь беспрепятственно через нас при выполнении данной текущей работы. Я знаю людей, больных артритом, которые полностью преображались и казались здоровыми в течение рабочего дня. Норман Куинз (дает прекрасную иллюстрацию этого в книге "Анатомия Болезни"). Норман с чувством описывает свои встречи с двумя мастерами — Пабло Касалсом и Альбертом Швейцером. Обоим в то время исполнилось по восемьдесят лет; они были полны жизни, творческих идей, их проекты настолько их увлекали, что любые физические ограничения, которые имеются у каждого, исчезали полностью во время работы. Очень трогательный и показательный отрывок о Пабло Касалсе поможет нам понять, как человек использует энергию, когда у него нет сопротивления работе. Касалс имел многообразные проблемы, которые с трудом позволяли ему ходить, одеваться и дышать. Его тело было сгорблено, руки опухшими и скрюченными. Тем не менее, перед завтраком он каждое утро играл на пианино. Норман пишет о преображении, которое происходило, когда Касалс начинал играть:

— Я не был готов к чуду, которое должно было произойти. Пальцы медленно разомкнулись и потянулись к клавишам, как почки растения навстречу солнечному свету. Его спина выпрямилась. Показалось, что он дышит свободнее. Теперь его пальцы опустились на клавиши. Раздались вступительные аккорды к Баху… Он подпевал, когда играл, а потом сказал, что Бах разговаривал с ним — и он положил руку себе на сердце. Затем он окунулся в концерт Брамса, и его пальцы, теперь проворные и сильные, бегали по клавишам со скоростью танца. Все его тело будто растворилось в музыке; оно больше не было одеревеневшим и скрюченным, а стало гибким, изящным и полностью свободным от артрита.

Благодаря увлечению Касалсом своей творческой деятельностью, он сумел достичь поставленных им жизненных целей, и это повлияло на состояние его тела.

Многие люди, не имеющие требуемой одаренности или творческого стремления изменить свою энергию, внимание и тело таким способом могут на этот пример возразить, что они "обыкновенные". Дело в том, что даже "обыкновенные" люди поступают таким образом, если действительно занимаются любимым делом. Молодой человек во второй главе, который был зачарован обязанностями в детском саду ("Я настолько увлекаюсь, что забываю все на свете") — вот только один пример, который подтверждает мой идеалистический уклон.

Мы все можем делать шаги — неважно, насколько маленькие и незначительные поначалу — в направлении, которому хотим следовать. Один из моих клиентов, студент, понял, что если он хочет навести в своей жизни порядок, ему нужно сделать уборку в своей квартире. Квартира была в ужасном беспорядке. Чтобы чувствовать себя лучше и двигаться в нужном направлении, он должен сделать сначала что-нибудь со своим жизненным пространством, начать с близкого, но легкого объекта воздействия против своей обычной вялости, блокировавшей каждую попытку движения вперед. Так постепенно преодолевая лень, он предпринимал шаги, чтобы улучшить и настроить всю свою остальную жизнь.

Нам не нужно быть или иметь все, что мы хотим, чтобы решиться действовать от имени того, что ценим. Маленькие постепенные шаги прокладывают путь к более широким шагам позднее. Прямо здесь, прямо сейчас мы можем действовать. И всякий раз, когда мы действуем, мы добиваемся увеличения чувства собственного достоинства, контроля над Большим "С". Каким бы самым обыкновенным и распространенным ни было Большое "С", нельзя позволять ему саботировать цели нашей жизни.

Постепенно мы найдем родственные "безопасные" пути перехода на более высокий уровень здоровья без того, чтобы отказываться от привычного, знакомого и безопасного, которое так важно нам для благополучия и роста. Какие маленькие действия, какие маленькие возможности и какие, почти невидимые особенности любим мы демонстрировать? Они могут нам помочь найти более удовлетворяющие способы существования. Даже определение тех людей, которые вдохновляют нас, и понимание, почему они вдохновляют, может помочь нам выявить, что мы хотим сделать для себя, — хотя это знание часто бывает пугающим.