Женщина без тени - Карен Хабер

– Эта панель сильно отличается от той, к которой я привыкла, – пробормотала она.

– Вряд ли. – Саломея пристально глядела на нее. – Все панели сделаны по стандартному принципу, не так ли?

– Ну… в общем-то да.

– Тогда ты быстро наверстаешь упущенное. – Саломея кивнула. – Садись здесь, рядом со мной. Сперва я хочу, чтобы ты просто привыкла к оборудованию. Я покажу тебе основные операции. Копируй мои действия и запоминай их. Когда я увижу, что ты готова, то позволю тебе выполнять легкие маневры. Но не раньше, чем ты будешь готова.

«Меня это устраивает», – подумала Кейла. Должно быть, на ее лице отразилось облегчение, поскольку Саломея рассмеялась и похлопала ее по плечу.

– Не волнуйся, тебе не придется запоминать все это сегодня же. Иди поспи немного; похоже, ты в этом нуждаешься. Но завтра я жду тебя здесь ровно в восемь утра.

Кейла кивнула. Ее глаза горели, словно под веки насыпали песку. Ей казалось, будто она не спала уже целый месяц.

Каким-то образом ей удалось добраться до своей комнаты. Грир нигде не было. Кейла даже не стала раздеваться: она повалилась на койку и следующие десять часов провела в блаженном забытьи.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Дни для Кейлы проходили быстро, заполненные знакомством с новым оборудованием, повседневными мелочами и общением с членами команды «Фальстафа», которые еще оставались загадкой для нее.

Первое утро работы в штурманской рубке было самым тяжелым. Надев на голову шлем, соединивший ее с навигационной панелью через путаницу металлопластовых кабелей, Кейла отсекла себя от реального мира, пропав в квазиреальности кибер-пространства.

Комната исчезла, и Кейла погрузилась в незнакомый ландшафт, наполненный странными подобиями предметов: извилистыми каньонами, остроконечными башнями, блестящими гладкими стенами и головокружительными поворотами. Вдали, сверкая, словно застывший водопад, маячил джамп-интерфейс. От ярких красок, изменчивых и переползающих с места на место, у нее разболелись глаза. Здесь не было запахов и звуков. Не было даже тени.

Это ничем не напоминало маленький аппарат, который отец когда-то купил ей для забавы: в том шлеме киберпространство выглядело черно-белым и однообразным, и Кейла быстро устала от своей игрушки. Но здесь… Неужели она когда-нибудь научится ориентироваться в этом огромном, устрашающем великолепии?

«Этот мир нереален, – думала она. – На самом деле его не существует».

Однако он выглядел реальным.

Она находилась на дне сияющего каньона между зубчатыми металлическими башенками, глядя на другой каньон, чьи стены искрились мраморно-серебряным льдом.

Громадный оранжевый треугольник перевалился через край отвесной стены, закрыв собою свет. Его необъятный корпус угрожал раздавить Кейлу на месте. В последний момент треугольник был притянут отблеском на противоположной стене, взмыл вверх и скрылся из виду.

Осторожно шагнув вперед, Кейла ударилась о гладкую стену, отскочила, ударилась о другую стену. Ее дальнейшие движения были уже не столь неуклюжими и вскоре она помчалась по золотистым тропкам, сворачивая из каньона в каньон, отскакивая от неожиданно вырастающих стен в широкие аллеи и восторженно вкручиваясь в спирали джамп-интерфейсов.

Дальше, дальше по электрической тропке, огибая ониксовый угол, – к новому, более сложному каньону, в стенах которого мерцали треугольные вкрапления. Кейла остановилась, чтобы оглядеться по сторонам, и, к своему беспокойству, не обнаружила ни одного знакомого ориентира. В какой точке киберпространства она находится?

Скатываясь по дну каньона, она посылала перед собой мысленные зонды, надеясь найти какой-нибудь направляющий признак, и остановилась в замешательстве у основания высокой башни. Она почувствовала слабую вибрацию, усиливавшуюся с каждой секундой. Едва различимый рокот постепенно перешел в рев. Вот оно: черная тень, мчащаяся к ней! Кейла оцепенела от ужаса.

Внезапно сбоку, отскакивая от стен каньона прыжками задвигалась большая ярко-красная сфера и остановилась рядом с ней. Каким-то образом Кейла поняла, что это кибернетический эквивалент сознания Саломеи.

Саломея мягко подталкивала ее на другую тропку, прочь от ревущей, приближающейся черноты. Вскоре они выкатились в ярко освещенный каньон с голубыми зеркальными стенами удивительной чистоты.

Шар-Саломея поднялся до половины стены каньона и принялся прыгать от яруса к ярусу, оставляя в местах соприкосновения светящийся след. Маневры выполнялись в безукоризненной хореографической последовательности.

Что она делает?

Кейла запустила быстрый, легкий как перышко зонд в сознание Саломеи – едва заметное прикосновение, недостаточно сильное, чтоб вызвать ощущение эмпатического контакта, – и поняла, что Саломея начинает процесс ближнего сканирования космического пространства.

Так вот как это делается! Кейла отложила информацию в памяти для использования в будущем. Она также увидела, что едва не пересекла маршруты, запрещенные агентами торговой полиции, и угроза, с которой она столкнулась, исходила от их защитных систем.

Она вышла из операционной системы, появившись в реальном, мире словно пловец, слишком долго задержавшийся под поверхностью неизвестного моря. Электроды с громким шлепком отлепились от головы, и Кейла с удовольствием вдохнула спертый воздух. Руки. Ноги. Реальное движение, свет и тени, знакомые вещи. Никаких оранжевых треугольников, надвигающихся из-за горизонта.

– Ну, что ты думаешь? – спросила Саломея.

– Все очень просто, – солгала Кейла. – Никаких проблем.

К счастью, изучение навигационной панели оказалось более легким делом, чем она ожидала, – особенно с тех пор, как она научилась осторожно зондировать разум окружающих в поисках нужной информации.

Внимательно наблюдая и время от времени прощупывая сознание Саломеи, она смогла выполнять нужные процедуры и убедить капитана в том, что она знает о межзвездной навигации значительно больше, чем это было на самом деле. Со временем Кейла постигла математические премудрости, необходимые для прокладки курса «Фальстафа», и применяла их с удивительной легкостью. Судя по всему, она обладала врожденным талантом для такой работы. Саломея перестала постоянно контролировать ее действия и вскоре совершенно успокоилась, передав Кейле бразды правления.

Погружение в глубины операционной системы стало доставлять Кейле необычайное удовольствие. Прокладка курса превратилась в увлекательнейшую головоломку, ориентироваться в которой помогали советы Саломеи и бесстрастные рекомендации компьютера. Но Кейлу все же изумляло, каким образом люди, не обладающие эмпатическими способностями, могли управлять космическими кораблями. Без дальнечувства все становилось как минимум вдвое сложнее.

Кейла могла выбрасывать свое дальнечувство, словно гарпун, в необъятные пространства космоса, обнаруживая скрытые препятствия, странные аномалии, полицейские крейсера. Это сильно облегчало работу.

В свободное время Кейла открыто любовалась чудесами космоса. Более опытные товарищи безжалостно поддразнивали ее, постоянно напоминая о том, сколько времени она проводит на наблюдательной палубе.

Для того чтобы разобраться в характерах членов команды «Фальстафа» ей потребовалось больше времени, чем на овладение тонкостями пилотажа. Вскоре Кейла привыкла к обществу своих товарищей, научилась распознавать характерный «почерк» их разумов и блокировать свое сознание от их мысленной болтовни.

Она быстро догадалась, что Раб и Саломея были любовниками. Хотя они охотно коротали время с другими людьми, но старались держаться отдельно. Саломея имела властный, немного вспыльчивый характер. Энергичная и целеустремленная, она всегда в первую очередь думала о благополучии своего корабля. Раб был более гибким и уравновешенным, но глубоко циничным человеком.

Келсо представлял из себя темную, сардоническую личность. Казалось, что по-настоящему его интересовали только деньги. Молчаливая татуированная Морган любила устраивать акробатические представления нагишом в нуль-гравитационном поле, не заботясь о том, кто может увидеть ее. Ее кошка Пуука продолжала избегать общества Кейлы.

Грир держалась спокойно и отстраненно до тех пор, пока речь не заходила о ее политических убеждениях – тогда от ее спокойствия не оставалось и следа. Она относилась к Кейле со снисходительным интересом. Из всей команды один добродушный Арсобадес казался самым покладистым человеком и лучшим товарищем. Он дразнил Кейлу, шепча ей при каждой возможности: «Я знаю – среди нас есть певица, которая только и ждет, когда ее выпустят на сцену».

В конце концов, и команда и корабль были вполне сносными. Большее беспокойство причинял груз, находившийся на борту «Фальстафа». Официально числившийся торговым судном «Фальстаф», как мало-помалу сообразила Кейла, развозил контрабанду по Трем Системам – Кавинасу, Салабрии и Андаману, – а также за их пределами. Корабль был оборудован маскировочными приспособлениями и мощными радиопеленгаторами, настроенными на частоты торговой полиции. Он порхал по периферии маршрутов легальной торговли, снабжая черный рынок разнообразными товарами с Кавинаса и ближайших систем, и иногда навещая даже далекий кластер Мергуи и туманность Сацума.