Сердце Башни - Роман Злотников

– И что, у них нет никаких резервов? – недоверчиво уточнил Батилей.

– Резервы у них точно такие же. И ничем помочь не смогут. Впрочем, лиги через три, в урочище Вязов, есть караванная стоянка, на которой, по информации, добытой шейкарцами, сосредоточены все их запасы продовольствия, – Грон усмехнулся. – Кстати, именно ими командование этой «Армии бедняков» и удерживает ее от того, чтобы разбежаться. Вожакам банд, из которых и состоит эта «Армия», выдают пайку только на один день – в обмен на выполнение распоряжений предыдущего дня и в соответствии с тем, как они их выполнили. А до Грозовых ворот, после которых начинается Вестгольтская равнина, идти неделю, а то и больше. Так что даже если у кого из главарей отрядов и есть мысль взбунтоваться и уйти – пока она не выполнима. Без еды дойдут не многие, особенно учитывая то, что пайки весьма скудные и «Армия», по существу, голодает, а кто дойдет – просто разбегутся, оставив главаря без банды. А то и вообще сначала прирезав его, чтобы поделить накопленное главарем. Поэтому все они каждый день исправно приходят за положенной пайкой и продолжают по очереди отправлять своих людей на убой под наши клинки и болты.

– Так вот оно что… – понимающе протянул Батилей. – А я-то думал, почему они до сих пор не оставили небольшой заслон и не отвели армию для попытки прорваться через какой-нибудь другой перевал.

Грон согласно кивнул.

– Да, ты прав – они просто не могут это сделать. Как только они спустятся с перевала и выйдут на равнину – большая часть армии просто разбежится. Шейкарцы, а потом и мы, отбили у большинства охоту лезть на клинки. Так что второй попытки прорваться в Насию у них просто не получится. Потому-то они и продолжают биться лбом о наши укрепления, хотя, как мне кажется, в возможность прорыва у них не верят уже даже самые упертые. Но я не об этом… Запасы продовольствия у них охраняет довольно сильный и неплохо организованный отряд, к тому же вполне себе сытый. И его можно было бы опасаться, если бы они рискнули бросить его в бой. Но они не рискнут.

– Уверен? – с сомнением покачал головой Батилей. – Не думаю, что в той ситуации им будут настолько уж важны запасы продовольствия. Могут и рискнуть.

– Нет, – Грон покачал головой. – Не рискнут. И вовсе не из-за продовольствия. Просто с этим отрядом находятся те, кто присматривает за «Армией бедняков». И отвечают за правильное развитие ситуации перед теми, кто сидит в столице… ну и кое-где подальше. А вот они-то никогда не рискнут собственным здоровьем и уж тем более жизнью. И потому никому не позволят ослабить свою охрану, – он сделал паузу, упер в Батилея твердый взгляд и закончил: – Ими займешься ты. Там будут люди, которых надо будет поспрошать Шуршану. Очень надо. Постарайся их не упустить.

– Не упущу, Грон, – жестко ответил тут же посуровевший Батилей.

– Верю. Но будь внимательнее. Эти будут пытаться ускользнуть, что твои змеи. Переоденутся. Обмотают руку или голову окровавленными тряпками. Притворятся немыми. Да мало ли как еще! Не смотри ни на внешность, ни на поведение. Смотри на то, как на них будут реагировать окружающие. Если плюгавого и одетого в лохмотья солдатика отчего-то побаиваются или демонстративно сторонятся, либо он может подозвать к себе кого-то, куда более сильного и опасного, легким щелчком пальцев – значит, он не тот, кем хочет казаться. Понимаешь меня?

– Да, но… – Батилей неуверенно замялся, – разве фильтрацию будет проводить не Шуршан со своими людьми?

– Шуршан. Но и остальных тоже хорошо проинструктируй. Потому что они будут «играть» именно с людьми Шуршана, а вот на какого-нибудь туповато выглядящего здоровяка-охранника типа Колоды или Горелого могут не обратить внимания. И расслабятся, чем-то выдадут себя. Поэтому пусть вся онота глядит в оба. Понятно?

Батилей молча кивнул и отошел. Впрочем, основной причиной, по которой он отошел, могло быть не то, что у него действительно не осталось никаких вопросов, а приближение короля Насии. Очень мало насийских аристократов лояльно относилось к той манере, в которой Грон общался с наемниками, пусть даже они и были его сослуживцами. Мол, все что было в прошлом – в прошлом, а сейчас Грон – аристократ и должен соблюдать, так сказать, корпоративные стандарты общения… И хотя король Насии вроде относился как раз к меньшей, лояльной половине, Батилей предпочел не создавать натянутой ситуации и отойти. Тем более что все нужное уже обсудили.

– Друг мой, – начал Ормераль, подхватывая Грона под локоток, – мне конечно лестно, что вы так безоговорочно приняли мой план, но, должен сказать, я, м-м… в некотором недоумении.

– Почему же?

– Ну-у… как мне кажется… для вас подобный план, как бы это сказать, слишком прост. Я и предложил его в надежде, что вы, пользуясь своим талантом, сможете, как это вы говорите – откорректировать его и придать ему, м-м… необходимый блеск и эффективность.

Грон улыбнулся. И Ормераль туда же…

– Друг мой, но этого просто не требуется.

– Но почему?

– Потому что вы предложили план атаки, вполне адекватный имеющемуся у нас противнику, погодным условиям и местности. Так нам и нужно действовать – продавить противника латной пехотой, а затем, когда он обратится в бегство и местность позволит кавалерии обойти пехоту – послать на преследование кавалерию. И осуществлять это преследование до тех пор, пока противник не будет уничтожен.

– То есть до вечера?

– То есть не менее пяти дней, а то и недели. Так что нам с вами надо позаботиться, чтобы наша кавалерия взяла с собой недельный запас продуктов, потому что взять его у нашего противника им не удастся. Продукты в «Армии бедняков» выдаются строго на сутки.

– Вот как? Не знал, – задумчиво протянул король Насии. – А если они попытаются остановиться и организовать сопротивление?

– Тогда кавалерия либо опрокинет их, потому что таковые пытающиеся совершенно точно будут весьма немногочисленны, либо остановится и дождется остальную армию. Но я не думаю, что это потребуется. Будучи сбитой с позиции и не удерживаемая более шансом на очередную суточную пайку, эта шваль совершенно точно будет бежать так далеко, как только сможет. Нет, кое-кто попытается забиться в ближайшую дыру, но… мы же с пехотой будет двигаться несколько более неспешно. Так что выковыряем всех. Да и шейкарцы с удовольствием помогут. Уж можете мне поверить… Так что даже ночь наш противник будет использовать не для того, чтобы организовать сопротивление, а для того, чтобы как можно дальше оторваться от нашей кавалерии.

– Вы так уверены в этом? – с сомнением произнес Ормераль.

Грон усмехнулся. За прошедшие две недели он успел очень хорошо изучить, что представляет из себя «Армия бедняков». Он долгими часами лежал на вершине Двузубой скалы, куда умудрились затащить его шейкарцы, наблюдая за внутренним распорядком их лагеря. Он присутствовал на десятках допросов раненых, притащенных с поля боя, после очередного неудачного штурма. А кроме того те же шейкарцы натаскали ему тучу «языков» (кстати, им очень понравилось это название), причем из разных отрядов, которые подробно рассказали ему о том, как все было устроено в этой «Армии бедняков», о взаимоотношениях различных отрядов, их подготовке, вооружении, действующих приказах и том, как они выполняются, и многом, многом другом, что позволяет достаточно точно оценить любой отряд, оноту или армию, понять каков их уровень боеготовности и боеспособности, их дух, настроения, мотивации и так далее. И поэтому он был полностью убежден в своих словах. О чем он и сказал:

– Да, мой друг, уверен.

Утро началось привычной атакой кагдерийцев. По рассказам «языков» отряды, которые выделяли людей на атаку, в этот день получали двойную пайку, что было существенной прибавкой к обычно крайне скудному рациону. Однако с другой стороны из подобных атак мало кто возвращался, поэтому слишком частое участие в атаках могло привести к тому, что отряд или банда, пожелавшие подольше «подкормиться» подобным образом, потеряли бы слишком много людей и сильно ослабли. А со слабым отрядом никто не стал бы особенно церемониться – вожаки других подразделений просто заставили бы этот отряд пойти в первых рядах при очередной атаке…

Планирование каждой атаки в «Армии бедняков» каждый раз превращалось в тонкую интригу, результатом которой становились неожиданные союзы, циничные предательства и откровенные «подставы». Но, как бы там ни было, каждое утро приблизительно в одно и то же время со стороны «Армии бедняков» раздавался даже не грозный, а, скорее, тоскливый клич (или, вернее, вой), которым атакующие пытались хоть как-то подбодрить себя, а затем на дежурные полки накатывалась волна вопящих оборванцев, большая часть из которых здесь же и оставалась. Потом обычно следовала уборка трупов, засыпание песком кровавых луж и иные гигиенические мероприятия, а затем очередная атака. От всяких изысков типа ночной атаки или атаки в предрассветных сумерках либо сразу после заката кагдерийцы отказались уже давно, ибо это было бесполезно и лишь множило потери.