От магии сплошные проблемы - Лиза Ширин

Визитер исчез. Проблема решена. Но только в настоящий момент и ненадолго. Я знала, что он вернется и, возможно, попытается привести с собой друга или двух — или своего босса. Сам Сарад Нукпана, должно быть, любит поспать допоздна или немного разминается перед завтраком — кого-нибудь пытает. Пока у него нет для меня времени, я сделаю все, что моих силах, чтобы не быть таким интересным объектом, ведь я сама по себе — ненужная мишень.

Существует один сложный путь, который нужно пройти, чтобы снять амулет. Он вряд ли осуществим при данных обстоятельствах, но я о нем подумала. Если бы у меня был футляр из белого камня, в котором раньше хранился амулет, половина моей проблемы была бы решена. Квентин уронил футляр, когда шаманы Кринсани проходили через Врата. Благодаря моей связи с Квентином я видела, что на том футляре выгравированы руны — руны, которые наверняка представляли собой заклинания. Если бы я могла найти его, мне, может быть, удалось бы снять амулет. Головная боль — что делать с амулетом в футляре — у меня бы возникла потом. Проблемы надо решать по мере их поступления.

Первая остановка, дом Нигеля. Я выполняла кое-какую работу для городского дозора, и теперь можно считать нескольких офицеров друзьями. Не думаю, что будет трудно договориться о том, чтобы я смогла попасть в дом. Где искать футляр и как сработает моя идея насчет него — другое дело, похоже, не такая уж и тщетная надежда, но с этой точки зрения мне следует довольствоваться тем, что смогу получить. По меньшей мере это придало бодрости моим шагам на пути к дому Нигеля.

Я сократила путь через Брайтлиф — старейшую и самую элегантную часть квартала эльфов. В Брайтлифе неприятности случаются редко, и, если это происходит, соблюдаются приличия и все улаживается без шума. Аристократам древних родов не нравится, когда нарушают их хорошо упорядоченный образ жизни, и они поддерживают дозорных, следящих за тем, чтобы не была запятнана ничья репутация. Обнесенные высокими стенами сады изолировали дома от лиц низкого социального происхождения. Если нельзя сделать так, чтобы неприятности ушли прочь, то, по крайней мере, можно их не замечать.

То, что я не стремилась находиться среди большинства эльфийских аристократов, не значило, что я не одобряла их вкус. Мермейя была возведена на болоте, но прогулка через Брайтлиф словно убеждала в обратном. Просто поразительно, что могут сделать много денег и капля магии. Эльфы-аристократы ценили деревья, и чем те были больше, тем считались красивее. Так как в этой части Мермейи их было недостаточно, эльфы высадили деревья где только можно. Теперь Брайтлиф выглядел как лесопарк посреди большого города. Цветы дерева кембаух привлекали светлячков, и я вынуждена признать, ночью здесь было очень красиво из-за всех этих мигающих огоньков. Прекрасная жизнь, если можешь себе все это позволить.

Идя по вымощенной булыжником и укрытой кронами деревьев улице, которая бежала почти до канала Старого графа, я ловила случайные взгляды из-за ворот спрятанных в тени деревьев богато украшенных внутренних дворов — и запертых для безопасности. Уровень воды в каналах Мермейи поднимался и опускался — в зависимости от приливов и отливов, — и запах то усиливался, то ослабевал. Но не в Брайтлифе. У входа в каждый канал, пересекающий Брайтлиф, была детально разработана и установлена система фильтров. Вода всегда была кристально чистой, и запах был соответствующим.

Одинокий лодочник свободно греб веслами. Под взмахи весел он напевал простенький мотив, популярный у лодочников на всех каналах города. Голос был довольно приятный, но не такой уж запоминающийся. Это то, что я слышала. То, что я почувствовала, тихо струилось над его песней и было чем-то совершенно иным. Паладин Микаэль Илиесор проснулся рано. Не я одна была с утренним незваным гостем в своем разуме, но лодочник, казалось, его не замечал. В отличие от шамана Кринсани, Илиесор не навязывался в гости в мою голову, а использование голоса лодочника было не таким захватническим поведением. Во всяком случае, пока это происходило, все выглядело довольно утонченно. Но все же исподтишка. Хранитель был не в моем разуме, поэтому я ничего не могла сделать, чтобы от него избавиться. Илиесор мог следовать за мной по городу, куда бы я ни пошла, используя такой же трюк с любым восприимчивым прохожим.

Мне не нравится, когда за мной следят. Самое время и мне немного побыть коварной и действовать внезапно. Конечно, мне жалко было лодочника, но еще хуже, если Илиесор будет следить за мной так долго, что обнаружит мое местонахождение физически. Не знаю, смогу ли нарушить контакт Илиесора с лодочником, но уверена, что кое-что он от меня получит, чтобы поразмыслить на досуге. Я могла двигать небольшие предметы силой мысли, и гондола с веслом была для меня маленьким объектом. Я сконцентрировалась, резко рванула, и лодочник оказался в воде. Когда, сбитый с толку, он попытался в недоумении вскарабкаться обратно в гондолу, бессвязные ругательства звучали очень похоже на голос некоего командира хранителей.

Я ухмыльнулась и завернула за угол — с глаз долой. Миссия выполнима.

К этому часу дом Нигеля должен быть заполонен городскими дозорными. Принимая во внимание, кто такой Нигель и чем занимался, Янек Таул, вероятно, будет руководить расследованием. К тому же он, любивший лично контролировать ход дела, наверняка будет осматривать место происшествия сам. Если это так, можно договориться, чтобы попасть в дом для собственных поисков.

После этого я свалю на несколько часов в один из конспиративных домов Маркуса. Тишина и покой — замечательно. Короткий сон, ванна, приличная еда — совсем не повредят.

Я скрылась из вида, как только пересекла канал рядом с Торговым двориком. Эта часть квартала магов была местом, где трудно вести слежку — извилистые улицы и переулки, такие, что никто не сможет преследовать меня, по крайней мере пешком. Если же кто-нибудь и найдет меня, то на этот случай я была вооружена до зубов, а если мой преследователь захочет сразиться, то пожалуйста.

Мост через канал к Паскуин-стрит был более оживленным, чем обычно в это время дня. Но в этом нет ничего неожиданного, учитывая, что случилось здесь прошедшей ночью. Я шагнула к перилам, уступив дорогу экипажу, и мой взгляд поймал что-то красное. Паскуин-стрит имеет опасную особенность — это ближайшая к посольству гоблинов часть квартала магов. Флаг Кринсани уже присоединился к королевскому штандарту. Полагаю, после ночных событий Сараду Нукпане не было смысла скрывать, что он и его ребята уже в городе. Под рубашкой ожил амулет.

— У, заткнись, — проворчала я.

Торговый дворик был полон представителей малого бизнеса, популярного у немагов: гадалки, алхимики, астрологи и тому подобное. Они усердно помогали местному населению Мермейи избавиться от своих монет. Большинство здесь работающих были лишь в самой малой степени одарены магическими способностями, но убедительные, почти театральные представления помогли пройти длинный путь к построению успешного бизнеса.

Я прошла два квартала по Паскуин-стрит, направляясь к боковой улице напротив дома Нигеля, и заметила Янека, беседующего с кем-то, кто по внешнему виду вполне мог быть одним из состоятельных соседей Нигеля. Янек заметил меня практически в тот же момент.

Командир дозорных Янек Таул был человеком — бренирианцем по рождению и стражем порядка по природным способностям. Люди доверяли Янеку, даже те, кто не очень доверял самому себе. Его профессиональное умение добиваться результатов помогло ему быстро продвинуться по службе в квартале магов. Это соответствовало его стремлениям. Янек любил работать на улицах, среди людей. И он выглядел как страж порядка. Нет, это не значит, что у него была военная выправка и гора мускулов, — это было определенное отношение к окружающим, его вид, казалось, говорил: «Даже и не думай что-нибудь натворить в моем районе».

Янек помогал мне в прошлом, и я передавала ему кое-какую информацию. Возможно, он надеялся на пару-тройку новостей сегодня утром, но я ничем не могла помочь, по крайней мере сейчас. Янек может задержать меня, для того чтобы выяснить, где я провела прошедшую ночь, что делала, что у меня висит на шее и откуда это у меня взялось.

Я перешла улицу. Один из дозорных отвечал за то, чтобы никого не впускать и отправлять прочь зевак. Я слегка отодвинула назад капюшон, чтобы можно было увидеть мое лицо, и он махнул мне рукой. Иногда очень даже неплохо, когда тебя узнают.

Многие искатели находят себе место в городском дозоре. Полагаю, это довольно логично, так как вещи и люди имеют тенденцию теряться. Искатели, работающие на стражей порядка, имеют не очень хорошие деньги, но доход стабильный. Признаюсь, время от времени меня уговаривали, но дальше дело не шло. У меня всегда были проблемы с выполнением приказов — особенно по части их получения и беспрекословного следования им.