Призрачный двойник - Джонатан Страуд

— Мне твои советы тоже не нужны, — заметила я.

— А ты все же послушай, — криво усмехнулся он. — Вы же ничего не знаете. А между тем здесь, в Челси, творятся жуткие вещи. Столько Гостей сразу я в жизни не видел. Причем самых разных типов, вперемешку, в том числе встречаются и очень опасные. Такое впечатление, что кто-то разворошил призрачный муравейник. Моя команда три ночи подряд патрулировала один и тот же переулок позади Кингс Роуд. Первые две ночи — ничего. А на третью ночь на нас из темноты вышли Сырые Кости. Призрак появился почти рядом с Кэт Годвин и Недом Шоу. Представляете, Сырые Кости! Ниоткуда. Барнс понятия не имеет, что происходит. И никто не понимает.

— Я предложил свою помощь, — пожал плечами Локвуд. — От нее отказались.

— Конечно, отказались, — провел рукой по своим коротко стриженым волосам Киппс. — Потому что вы никто. Ну, что у вас сегодня ночью? Какой-нибудь пустяковый случай, я полагаю. Вот ваш уровень.

— У нас призрак, который наводит ужас на обычных людей, — ответил Локвуд. — Это пустяк? Я так не считаю.

— Да, конечно, — кивнул Киппс. — Но для того, чтобы принимать участие в серьезных расследованиях, тебе нужно работать в настоящем агентстве. Каждый из вас легко мог бы неплохо устроиться у нас в Фиттис, например. Лично я готов взять Люси в свою команду хоть завтра. Я уже говорил ей об этом, и мое предложение остается в силе.

— И ты уже слышал мой ответ, — сказала я, глядя прямо в глаза Киппсу.

— Как знаешь, — пожал плечами Киппс. — Но еще раз советую, смири свою гордыню, и решайся. В противном случае будешь просто попусту тратить свое время.

Киппс кивнул мне, и отправился назад, к Барнсу.

— Наглец, — сказал Локвуд. — Наговорил, как всегда массу всякой чуши.

Чушь это была или нет, но после этого Локвуд замкнулся и сидел в такси молча, предоставив мне самой напомнить шоферу нужный нам адрес — дом номер 6 по Нельсон-стрит, Уайтчепел, где нас ожидала Гостья в вуали, и взять на себя переговоры с клиенткой.

Дом номер шесть стоял на узкой улочке. Наша клиентка, миссис Петерс, уже ждала нас — дверь распахнулась до того, как я успела позвонить. Миссис Петерс оказалась молодой, заметно нервничавшей женщиной с рано поседевшими от забот волосами. На голове и плечах у нее была накинута толстая шаль, затянутой в перчатку рукой миссис Петерс сжимала большое деревянное распятие.

— Она там? — прошептала миссис Петерс. — Там, наверху?

— Откуда мне знать? — ответила я. — Мы еще даже в дом не вошли.

— Ее видно с улицы! Мальчики сказали, что ее можно увидеть с улицы, — чуть слышно выдохнула наша клиентка.

Ни мне, ни Локвуду и в голову не пришло осмотреть дом снаружи. Мы отошли на пустынную мостовую и задрали головы, рассматривая два окна на втором этаже. Одно окно, прямо над дверью, было освещено. Видневшаяся сквозь стекло керамическая плитка говорила о том, что это окно ванной комнаты. Второе окно было темным и, в отличие от обычных окон, не отражало даже свет уличного фонаря, горевшего возле соседнего дома.

Это окно выглядело как непроницаемо черная дыра в бесконечность. А внимательно присмотревшись, в стекле можно было заметить женский силуэт. С улицы казалось, что женщина стоит прямо у окна, повернувшись спиной к улице. Постаравшись, можно было разглядеть даже ее черное платье и длинные пряди темных волос.

Мы с Локвудом вернулись к двери. Я прокашлялась и сказала.

— Да, она там.

— Беспокоиться вам не о чем, — успокоил Локвуд хозяйку, когда мы проходили мимо нее в узкий холл. Затем блеснул своей включенной на пятьдесят процентов мощности, вселяющей уверенность улыбкой, и добавил. — Мы поднимемся наверх и посмотрим.

— Надеюсь, вы понимаете, почему я не могу спокойно спать, мистер Локвуд? — всхлипнула миссис Петерс. — Теперь вы понимаете, правда?

Глаза у нее были как две испуганных Луны. Затем она пошла следом за Локвудом, выставив перед своим лицом, как карнавальную маску, деревянное распятие, и едва не расквасила им Локвуду нос, когда он неожиданно обернулся.

— Миссис Петерс, — сказал он, осторожно отводя распятие вниз, — вы можете сделать для нас одну вещь? Очень важную.

— Да?

— Пройдите, пожалуйста, на кухню и поставьте чайник. Вы это сможете сделать?

— Разумеется. Да, да, конечно смогу.

— Великолепно. Заварите нам по чашке чая. Наверх их не приносите. Мы сами спустимся вниз, когда закончим. Надеюсь, чай к тому времени еще не успеет остыть.

Еще одна улыбка, легкое пожатие руки, и мы — уже вдвоем с Локвудом — направились вверх по узкой лестнице, шаркая о стену своими сумками.

Строго говоря, лестничной площадки на втором этаже не было — просто расширенная верхняя ступенька. Три двери: одна в ванную, вторая в спальню на задней стороне дома, и третья в спальню, выходящую на улицу. В эту, третью, дверь было вколочено не менее полусотни тяжелых железных гвоздей, с которых свисали металлические цепочки и пучки лаванды. Саму дверь за всем этим было почти не видно.

— Любопытно, — пробормотала я.

— Да уж, рисковать наша хозяйка не любит, — согласился Локвуд. — О, да она еще и псалмы поет! Впрочем, этого следовало ожидать.

Снизу послышался звук открываемой двери, спешащие на кухню шаги, а затем кусочек псалма, пропетого слабеньким дрожащим голосом.

— Не уверена, что псалмы могут здесь помочь, — сказала я, проверяя свой рабочий пояс и доставая рапиру. — И распятие тоже. Оно совершенно бесполезно, если сделано не из железа или серебра, а из дерева.

Локвуд достал из своей сумки тонкую железную цепь и взял ее наизготовку. Он стоял сейчас так близко, что прикасался ко мне.

— Такие вещи если и не помогают, то, во всяком случае, успокаивают, — сказал он. — Среди вещей, которые собирали мои родители, больше половины таких. Помнишь тамбурин из костей и павлиньих перьев в библиотеке? Оберег против злых духов с острова Бали. В нем нет ни грамма железа или серебра… Так, ладно, хватит болтать. Мы готовы?

Я улыбнулась ему. За дверью нас ждал ужас. Спустя несколько секунд я встречусь с ним. Но при этом мое сердце пело от радости, от того, что я стою рука об руку с Локвудом в этом доме. Если честно, ничего больше мне в этом мире не надо.

— Готовы, — сказала я. — И мне уже не терпится выпить горячего крепкого чая.

Я закрыла глаза, и мысленно сосчитала до шести, готовя их к переходу из света в темноту. Затем открыла дверь и вошла в комнату.

За барьером из гвоздей и лаванды было холодно так, будто кто-то оставил на всю ночь открытой дверцу холодильника. Локвуд закрыл за нами дверь, и мы оказались в темноте — было такое ощущение, что тебя с головой опустили в чернила. Не было даже отблесков уличного света на потолке — непроглядная тьма.