Мир клятв и королей - mikki host
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не понимаю.
Она произнесла это инертно, не подумав, что понимает, а что – нет. Она осознавала, что у неё не галлюцинации, что это не сон. Понимала, что люди перед ней уверены в своей правоте так же, как она уверена, что не хочет больше ничего знать. Ещё минуту назад она была готова выпытать вопросы из дяди, но сейчас хотела лишь одного – оказаться дома, в кругу семьи, которая не будет говорить то, что кажется выдуманным.
Но Джонатан явно был другого мнения. Он провёл ладонью по лицу, на котором отразилась усталость поразительных масштабов, и посмотрел на неё – с грустью, сожалением и отчаянием, как будто сам не верил в то, что происходит. На этот раз его голос был полон самых разных эмоций, но среди них отчётливее всего пробивалось сожаление:
– Это значит, что мир отверг тебя, Пайпер.
– Типа… вычеркнул? – неизвестно, как Пайпер пришла к этому решению, но она легонько провела ребром ладони по собственной шее и выразительно посмотрела на дядю. Тот нервно сглотнул и очень медленно покачал головой из стороны в сторону.
– Мы определённо станем лучшими подружками, – восхищённо вздохнул Кит.
– Ты не… – начал было Гилберт, но, не найдя слов, просто повторил действие Пайпер, однако это не избавило его лицо от озадаченности и смущения, которое он до сих пор испытывал. – В смысле, для тебя это не гибель. Наоборот, это… Нет, это не возрождение. Это как новая степень обучения.
– Новая степень обучения, – делая паузу после каждого слова, повторила Пайпер. – Меня приняли в крутой университет, а я об этом не знаю? Он входит в Лигу Плюща?
– Почему я об этом не слышал? – поинтересовался Гилберт, повернувшись к Шерае. – Лига Плюща – это какая-то важная организация?
– К тебе это не относится, так что знать об этом не обязательно, – почти не разлепив губ, ответила Шерая. – Вернёмся к отвержению.
– Да, вернёмся к отвержению! – с притворным энтузиазмом Пайпер щёлкнула пальцами. – Если я ещё раз спрошу, какого чёрта тут происходит, мне, наверное, не ответят? Ах да, ещё напомнят, что упоминать чертей нельзя.
– Тебе действительно стоит перестать делать это, – размазывая джем по тосту, сказал Кит. – Черти, конечно, не такие грозные, как их старшие братья, но даже они могут быть опасны.
– Так мы говорим об отвержении? Или всё же о демонологии?
– И много ты знаешь о демонологии? – выгнув бровь, Шерая бросила на неё недоверчивый взгляд.
– Что-то там связано с ключами Соломона, – выждав несколько секунд, ответила Пайпер.
– Я же тебе говорил, – Кит нахмурился и покосился на женщину, – что никто не будет читать эту ерунду!
– Ты читал.
– Только для ознакомления! Ну, ещё для того, чтобы издеваться над Данталионом, – добавил он, немного подумав.
– Ещё раз предлагаю вернуться к отвержению! – буквально выкрикнула Пайпер.
Она никогда раньше не думала, что собственный голос может доставить ей столько проблем. Стоило ей вновь вернуть разговор к теме, которая, как думала девушка, достойна более тщательного обсуждения, как голова её начала раскалываться. Вернулось то отвратительно ощущение, с которым она проснулась в гостиной дяди Джона – словно кто-то продолжал бить её по щекам, пытаясь вытрясти из её головы дурные мысли.
– Защитный механизм Сигрида допустил ошибку, не совершив отвержения, – голос Гилберта, казалось, звучал откуда-то издалека. Пайпер потребовались усилия, чтобы сосредоточиться на том, что она слышала: – Как я уже сказал, отвержение подразумевает вычёркивание человека из истории мира. Но Сигрид…
«Сигрид», – вновь пронеслось в голове Пайпер. Она уже не была уверена, что понимает собственные мысли, но без остановки продолжала повторять одно-единственное слово, в итоге слившееся в массу неразборчивых букв, не имевших для неё никакого смысла. Пайпер не знала никакого Сигрида, она впервые слышала о нём. Но голос в её голове, будто отделившийся от разума, без остановки повторял это слово, полностью заглушив Гилберта, вынуждая Пайпер сомневаться в том, что она в состоянии контролировать собственные мысли: «Сигрид. Сигрид. Сигрид. Дом. Сигрид. Сигрид».
– Что?
Пайпер не сразу поняла, что задала вопрос вслух. Она поймала на себе обеспокоенный взгляд Джонатана, прочитала в глазах Гилберта готовность дать нужный ей ответ, но Пайпер не волновал Гилберт. Она пыталась понять, как между бессмысленным повторением слова, которое она впервые услышала и которое полностью вытеснило всё её желание разобраться с отвержением, оказалось нечто, что она знала крайне хорошо. Она не сомневалась, что не может назвать Сигрид «домом», но уверенность, поселившаяся после этой мысли, была такой… обыденной? Да, Пайпер определённо чувствовала, что говорит о чём-то обыденном, но не понимала, как такое возможно. В этом не могло быть чего-то обыденного.
«Дом Орланд», – это было произнесено ещё несколько минут назад, и Пайпер даже не могла вспомнить, кто именно из её собеседников сделал это, но слова вспыли сами по себе, вновь завладев её вниманием.
– Дом Орланд, – повторила Пайпер. И опять: ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она рассуждает вслух. – Магов было четыре?
Её голова раскалывалась.
– Да, – протянул Джонатан – его лицо было искажено непониманием и подозрением. Он смотрел на Пайпер со смесью сожаления, которое девушка в ответ начала испытывать к дяде. Он наверняка ждал, что Пайпер будет упрямиться, – Пайпер сама ждала этого, – но она стала задавать вопросы таким спокойным тоном, словно прекрасно понимала, о чём шла речь.
– Четыре, – ещё раз подтвердил Гилберт, качнув головой.
«Как их звали?»
– Как их звали?
«Что за чертовщина? – пронеслось в голове Пайпер. – С чего я вообще…»
– Неразумно рассказывать об этом сейчас, – вмешался Кит. Он откинулся на спинку стула и, крутя в руках вилку, без особого интереса смотрел на Пайпер. – Для тебя же будет лучше, если ты узнаешь их имена после того, как со всем разберёшься. Я прав, Гилберт?
– Я бы предложил вернуться к объяснению отвержения, но и это будет трудно, – пробормотал он, покосившись на Кита. – Механизм довольно нестабилен… Учитывая, что произошло с брешью, которые мы обнаружили совсем недавно…
– Скажи, когда нужно будет смеяться, – прошептала Пайпер дяде, лицо которого, должно быть, в сотый раз за день исказилось до неестественного для него отчаяния.
– Здесь не над чем смеяться, Пайпс, – сказал он. – То, о чём мы говорим – реальность. И эта реальность куда опаснее, чем ты можешь подумать.
– Тогда зачем меня в это втягивать? Не ты ли постоянно пытался нас уберечь? Ты страдаешь гиперопекой больше, чем папа.
– Вряд ли я смогу и дальше защищать тебя.
– Джонатан говорит о том, – вклинился в их разговор Гилберт, вцепившись в спинку стула, – что нечто, произошедшее с тобой, заставляет нас всех волноваться чуть больше, чем обычно.
– Ты другая, – выпалила Шерая, даже не посмотрев на неё.
– Шерая! – прошипел Гилберт, бросив на женщину недовольный взгляд. – Не так резко!
– О, нет, – простонала
