Этнос. Стигма - Павел Сергеевич Иевлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Калания окончательно превратилась в транзитный хаб нашей торговли на западе. Все, кто живёт там не натуральным хозяйством, получают доход именно с неё. Несмотря на невысокую выгоду — слишком много слишком жадных посредников, — я продолжаю упрямо продвигать экспортную политику «лучше так, чем никак». Потому что даже невыгодный транзит ставит Каланию в зависимость от нас — её элиты, кормящиеся с него, кровно заинтересованы в мире и осаживают агрессивные порывы короля Джериса, который умоляет Багратию возобновить военную кампанию.
Кроме того, мы получаем возможность покупать в Багратии технические новинки и беззастенчиво заниматься их нелицензионным копированием. Увы, по ряду позиций они выступают уже не хуже нас, а по некоторым — и лучше. Правда, они тоже промышленным шпионажем не брезгуют, так что в среднем у нас паритет. В военном отношении тоже. В отсутствие Мейсеровского буста мы перестали выглядеть опасно опережающими. Это ограничивает их стремление возобновить войну, хотя из публичной риторики этот вопрос не уходит. Меровия — «Империя Зла», которую надлежит «показательно наказать» за это. Но это уже «привычное зло», поэтому с наказанием можно сильно не торопиться. Тем более, что делать это Багратии, если что, придётся самостоятельно — от Киндура в военном плане толку мало, и нет у него никакого желания об нас убиться. Багратия, нуждающаяся в новых рынках, активно отжимает колонии, входя туда своим капиталом с непосредственностью кабана в гоне, прикрывая этот процесс «заботой о развитии союзников». Фактически Киндур контролирует свои протектораты уже чисто формально, на товарные потоки сел багратийский крупный бизнес, и местные администрации скуплены им на корню. Уже начинаются тщательно финансируемые понятно кем народные волнения: «А не пора ли нам освободиться от метрополии, то-то хорошо заживём!» Ну да, ребята, это вам к Портку за консультацией, он объяснит, как выгодно сменить официально колониальную администрацию на якобы собственную, контролируемую иностранным капиталом. В первом случае метрополия принимает на себя все проблемы и забирает всю прибыль. Во втором — проблемы остаются вашими, а прибыль — догадайтесь сами.
Через два года, когда Андрию исполнилось пять, мы получили первую серьёзную дипломатическую победу: Киндур отказался продлять торговое и политическое эмбарго в отношении Меровии и сепаратно подписал с нами мирный договор. Моя заслуга минимальна, я лишь оказал влияние на департамент внешних сношений, поставив туда отобранных лично людей. Остальное они сделали сами — объяснили киндурцам, с какой стороны на этом бутерброде масло, и кто именно его будет жрать, если они продолжат тащиться в фарватере Багратии. Теперь Киндур покупает колониальные товары прямо у нас, без посредников, напрямую. Это выходит им в разы выгоднее, чем получать их из собственных колоний, где каждый банан проходит через руки багратийских коммерсантов. Да, мы снова отдаём почти по себестоимости, но я ещё не разочаровался в политике захвата внешних рынков демпингом. Может, хоть в этот раз получится?
Багратия злилась и слала раздражённые ноты, но Киндур прекрасно понимал, что воевать на Севере при отсутствии общих границ нереально, а колонии они и так фактически потеряли. Дело всерьёз шло к тройственному военному союзу Меровии, Нарнии и Киндура, формально — оборонительному, фактически — направленному на возврат киндурских колоний, то есть антибагратийскому. Это уже серьёзная заявка на пересмотр мирового баланса сил и влияний, так что мы впервые были полны осторожного оптимизма.
На шестьдесят лет Катрин торжественно вручила графу Морикарскому высший орден Империи и наградила известием, что опять беременна. Практически одновременно с оповещением от вышедшей-таки замуж Нагмы, что у меня будет внук. Ровесники через поколение, дядя с племянником — погодки. Или тётя с племянницей — УЗИ у нас по-прежнему нет, и я вряд ли до него доживу.
Ничего, я и так роды приму. Руки-то помнят!
Глава 6. Удар в спину
Начиналось всё неплохо. Андрию исполнилось семь, его сестре Полане и племяннику Корнею подходило к двум. Нагма таскала Корнея с собой по всей стране, не желая оставлять на нянек, но ему это, вроде бы, никак не вредило. Будет мальчик, выросший в бронепоезде, подумаешь. Материнство дочери к лицу, хотя, на мой взгляд, она чрезмерно транслирует на ребенка свои детские страхи быть брошенной. Но я плохой советчик — своих-то почти не вижу, и это тоже как-то неправильно.
Тогда мы с дочерью мотались почти безостановочно, потому что «кадры решали всё». Фокус нашей деятельности сместился на Юг, где тройственный союз «Меровия —Нарния — Киндур» готовился выдавить Багратию из бывших киндурских колоний. К тому времени багратийцы «освободили народы юга от угнетения» — правда, почему-то не в своих колониях, а в чужих. «Независимость» не пошла аборигенам на пользу, они тут же занялись взаимной резней, разделившись на несколько отдельных племенных союзов, на дух не переносящих друг друга, но находящихся под финансовым контролем Багратии. Она успешно науськивала их друг на друга, снабжая все воюющие стороны оружием в обмен на ресурсы. Это было дешевле, чем разрабатывать их самим, и гораздо дешевле, чем покупать за деньги. За годы противостояния с Меровией у багратийцев накопилась прорва устаревшего военного барахла, которое было дорого хранить и жалко выкинуть. И теперь они охотно сливали его самозванным вождям новообразованных территорий. Те ходили в набеги на соседей, захватывая рабов, которых заставляли вкалывать на плантациях и в шахтах, отдавая всё выращенное и добытое Багратии. Такая вот «независимость».
Наш военный союз там собирался «навести порядок и разделить воюющие стороны в рамках миротворческой миссии» — то есть, говоря откровенно, захватить и аннексировать весь этот кровавый бардак, завернуть туземцам ласты до самых гланд и поделить территории «по справедливости»
