Князь Вяземский. Дилогия (СИ) - "Мархуз"

Неожиданный облом приключился с самшитопосадками. Чёртов португальский "юннат" обьяснил, что самшит растёт столетиями и результатов любых посадок дождутся лишь дальние потомки. Планы пришлось перевёрстывать, благо португалец подсказал две породы деревьев с твёрдой древесиной в Вест-Индии: амарант и какое-то "palo de hierro". Увидев непонимание, он уточнил:

— Палисандро, — и, заодно, назвал его по-английски, — Rosewood.

Михайла разобрал лишь "палисандр" и согласно закивал, попутно уточнив:

— Корабли из них можно строить?

Группа португальских португальцев дружно отвесила челюсти — строить корабли из таких деревьёв, то же самое, что и топить печки алмазами. Первым среагировал Абрантуш, который имел свой форт где-то на Амазонке, далеко от побережья.

— Князь, но это невыгодно, гораздо больше можно заработать, делая мебель из таких сортов. Да и потонет такой корабль, деревья эти очень тяжёлые.

— Мои корабли тонуть не будут, — уверенно возразил Мишка, — зато пробить их борта будет очень сложно.

С прочностью бортов из палисандра или амаранта никто спорить не стал, сразу вспомнились "отбитые мозги", о которых рассказывал душ Сантуш. Ну, а Хуан Рикардо тут же начал подсчитывать доход от поставок дорогущей древесины. Правда непонятно было, где Вяземский собирается создавать верфь, не на Весновке же? Впрочем, опытные негоцианты не заморачиваются проблемами клиентов. Как говорит народная мудрость: "Мы вам и коммунизм построим — только заплатите!"

Тем более, что пока именно Португалия имела торговый дефицит, а Михайла, соответственно, профицит. Цыплят следует считать по восемь, причём в конце года!

Иноземную охрану побаловали международной спартакиадой вооружённых сил. В поединках на деревянных палках победил Абел Мантойя, капитан кирасир. Прекрасному фехтовальщику оказалась по барабану сила московитов и самоотверженность португальцев. На шестах не было равных Михайле, в принципе он выиграл даже бой один против троих. А со стрельбой вышел чисто русский казус. Небольшие чурбачки-мишени были установлены на раме, которая крепилась к тонким столбикам, врытым в землю. Дистанция, для удобства, составила всего лишь тридцать шагов. Мушкетёры сбили четыре из десяти, так же отстрелялись и испанцы. А потом Мишкины дружинники шарахнули из своих "вяземских дробовиков" и снесли к едреней фене не только чурбаки, но и саму раму, вместе с опорами. Сконфуженный Кузьма долго оправдывался:

— Ну кто же знал, княже, мы же хотели, как лучше!

А Иван Рикардович, которого местные беспуткины уже переименовали на православный лад, ржал до посинения.

— Бедные бандитос наверно скоро убегут из Московии в другие страны!

Впрочем веселились даже проигравшие — воистину лесные братья белых медведей ни в чём меры не знают!…

Подъехавшего Андрея Лукича, сразу после бани, осадили иноземцы. Им понравилось качество пистолей-вертикалок и захотелось заказать себе такие же. Причём возможная цена никого не смущала, два выстрела в одном флаконе — очень удобный прибамбас, а качество выстрелов явно превышало европейское. Отказывать было неудобно, поэтому покупателей поставили в очередь, так как своих заказчиков хватало на год вперёд.

На следующий день, Вяземский отправил туристов на экскурсию, а сам засел с оружейником обсудить и согласовать оружие будущего. Ему нужны были дальнобойные казнозарядные пищали на турели. Дело в том, что длинный ствол обеспечивает стартовую скорость, а как следствие и дальность. Такие стрелялки можно было установить на стенах лесной крепости, но требовалось не более двух дюжин. Второй малочисленный заказ сводился к нарезным снайперкам-мушкетам, причём тоже казнозарядным. Длина ствола в аршин, при калибре в полвершка, могла обеспечить дальность выстрела в три четверти версты. Вес винтовки роли не играл, зато сошки не помешали бы. Третьей разработкой являлась дальнобойная гладкоствольная картечная пушка. Казнозарядная, с двойным заклиниванием. Михайла не только проплатил долги по уже заказанному, но и выдал авансом две бочки серебра, чтобы у оружейника не было проблем с финансированием. Ну, и напомнил об арбалетном затворе, тем более, что под арбалеты он собирался заказать в Португалии самшитовые ложа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С князем Мышецким потратили два дня на окончательную доводку зимней кампании. Дружинников вполне хватало на разделение по типам боевых операций. Первому взводу "тигров" и трём десяткам "разбойных стрельцов" предстояло расправиться с четырьмя сильными ватагами Дмитровского тракта до самого Городища. Второй и третий взводы занялись зачисткой того же участка от мелких банд. Четвёртый взвод относительных новичков и ещё одно подразделение Мышецкого приступило к полевым "учениям" на Волоколамском тракте, от Москвы и "до обеда". В лесной крепости, готовой лишь казармами, складами, конюшней и общей столовой, проходили стартовое обучение деревенские мужики и добровольцы-вольнонаёмные. Оплата была небольшой, но стабильной.

"Министратор" Ларион выехал в Москву с деньгами и охраной, чтобы "поменять гроши на зипуны". Амуниция спецназначения не менее важна, чем боеприпасы и командиры. Нужно было рассчитаться за старые заказы, включая чёрно-белые маскхалаты и сделать новые. Главным ништяком предполагались сапоги, со вшитыми в них пластинами и прочными накидными наколенниками. Повязки с налокотниками, боевые перчатки и бронированные напульсники также посчитали нелишними. А уж обувки для тренировок требовалось немеряно. У любой армии есть два врага: дефицит жрачки и обуви, хотя говорят и думают обычно другое.

Занятия с алхимиком Вебером по начальной химии и физике пришлось временно приостановить — Михайла не мог разорваться сразу на кучу Мишек, чтобы везде успевать. Одно разгребание обоза с фруктами, овощами и семенами требовало сразу троих руководителей и двоих переводчиков. И рабочих таскательно-перекатывательных рук, конечно. Так что, португальские испанцы, чтобы не скурвиться и не потерять навыки, приступили к полнопрофильной охране Беспутки, заменив местных ополченцев. И не забывая патрулировать лес в радиусе двух вёрст. Боевая слава — хороший барьер, но защита от дурака тоже требуется!

Хаоса добавил царевич, прибывший со своей мишпухой без предупреждения, сюрпризом а-ля "снег за шиворот". Конечно, формальным главой делегации числился Борис Голицын, променявший придворные козни на деревенские интриги, но и сам Иоанн изменился слегонца.

Вернувшись в Кремль, он разогнал богомольно-просильное окружение, посоветовал духовнику побольше изучать святые книги и поменьше нудеть, сменил престарелого бессмысленного "дядьку" Петра на тридцатипятилетнего ветерана Игната, в котором почувствовал собрата по духу. Даже покои поменял, заполучив нормальную светёлку вместо вонючей от чада лампад "темнилки" и две комнаты к ней. Договорившись со старшим братом-царём, стал самолично получать положенные на содержание пятьсот ефимков в месяц, складывал их в кубышку и тратил по разумению. Экономия на еде, путём бесчисленных постов, прекратилась, моленья и каянья сменились учёбой. Даже столь нелюбимая арифметика, поддалась его упорству. Раз Мишка посоветовал полюбить нелюбимое — значит это правильно! Софья, силовые бояре и князья, царские советчики-поляки не обращали внимания на малолетнего "недоумка". Любой, уверенный в себе, мудрый руководитель знает, что если дитё капризничает и выдумывает всякую чугундурость, но не путается под ногами — это хорошо. Царевич действительно не мешал никому, создав свой микромир в уголке Кремля.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Чтение, учёба, прогулки на свежем воздухе — мелкий даже нямкать стал отдельно ото всех и больше не смущал никого своим поведением за столом. А когда наступила зима, все с радостью восприняли отъезд Иоанна куда подальше, даже не в Преображенское, а в неведомую Беспутку.