Смерть айдола (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Пока они это сделают, - деньги уже десять раз уйдут! Потом их быстро потратят и, когда получат указание вернуть их назад, возвращать будет нечего. Истцы включат дурачка, скажут, что они конченые нищеброды и не имеют финансовой возможности перевести всю сумму разом! Могут лишь из последних сил десять лет по тысяче вон в месяц выплачивать! Вы что, этого не понимаете?!
- Не повышай на меня голос. – требует ЮСон.
- А на кого я должна его повышать?! – возмущённо восклицаю я в ответ. – Из-за вашего решения я лишилась пятидесяти тысяч долларов! Вы хотите, чтобы я сидела на попе ровно и радостно улыбалась?!
ЮСон молча смотрит на меня.
- А если вы считаете, господин директор, что ничего страшного не произошло, то я могу переуступить вам право выбивать назад эти пятьдесят миллионов вон! И это будет справедливо, поскольку в договоре сказано, что агентство должно вести дела айдола в суде и осуществлять его правовую защиту. Агентство этого не сделало! Вы, в его лице, даже не удосужились сообщить мне о полученной повестке на слушание. А раз в результате подобного бездействия был нанесён ущерб, то агентство должно нести за это ответственность!
ЮСон продолжает молча смотреть на меня.
- Если агентство меня штрафует за нарушения условий договора, то, когда оно само нарушает договор, оно должно тоже платить. – уже более спокойно говорю я. – Не, господин директор, я серьёзно говорю. Это явный косяк с вашей стороны, вы решайте этот вопрос. От пятидесяти миллионов вон я не собираюсь отказываться. Если потребуется, - подам на вас в суд.
Девочки, до этого момента сидевшие тише воды ниже травы, то ли всхлипывают, то ли ещё чего делают с воздухом. Не обращая внимания на издаваемые ими звуки, я смотрю на молчащего директора, ожидая его реакции.
- Вместо того, чтобы спокойно сесть и обсудив проблему, найти выход, - ты устроила истерику. – холодно смотря на меня произносит он.
- Замечательно! - с сарказмом в голосе восклицаю я. – Мало того, что я целый день работаю у вас айдолом, так оказывается, что я ещё должна освоить профессию юриста, чтобы сидеть потом вечером и что-то придумывать, хотя в договоре чётко прописано, что делать это будут делать специально обученные люди, которым платят зарплату из тех денег, которые я зарабатываю. Я уже много сделала и делаю для этого агентства! И у меня нет времени, чтобы ещё выполнять чью-то чужую работу, которую я оплачиваю! К качеству моих песен, - претензии есть?
- Нет. Претензий нет. – помолчав, признаёт ЮСон.
- А у меня есть претензии, к качеству исполняемой вами работы, господин директор! – констатирую я.
- И, какие же из этого следуют выводы? – спрашивает ЮСон.
- Ситуацию нужно исправлять. – отвечаю я. – Это можете сделать только вы. Абсолютно не собираюсь брать на себя решение этого вопроса. Вы проблему создали, - вы её и решайте. Но расставаться с пятьюдесятью тысячами долларов я не намерена.
После моих слов на некоторое время устанавливается тишина.
- Я понял тебя. – глядя мне в глаза, спокойным тоном произносит ЮСон.
- Все свободны. – сообщает он, переводя взгляд на группу. – Я хотел обсудить с вами ещё несколько вопросов, но продолжения разговора не будет. Занимайтесь работой по расписанию. Об изменениях в нём вам сообщат.
Директор сползает со своего стула и направляется вдоль стойки, нацеливаясь на выход.
(несколько позже. Злой ЮСон идёт по коридору и неслышно для окружающих, бормочет себе под нос)
… - тварь какая… Голос она на меня повышать будет! Вообще зазвездилась в конец! Гордости тебе я поубавлю… Сейчас подожду, пока шумиха уляжется, а потом посмотрим, - как ты свой рот раскрывать станешь, конбанджинном… Деньги у неё, ведите ли, пропали! Ты у меня вообще теперь ни воны не заработаешь, идиотка безмозглая!
(конбанджинном - «мелочная скотина», кор. прим. автора)
- Так, КиХо! – громко восклицает он, быстро входя в кабинет старшего менеджера агентства. – Я только что узнал, что был суд, который присудил ЮнМи выплатить пострадавшим от её тодук-коньи пятьдесят миллионов вон. Я хочу знать, почему это произошло, и кто в этом виноват!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})- Но, господин директор… - удивлённо смотря на ЮСона, произносит КиХо. – Вы же сами приказали ничего не предпринимать, когда я сообщил, что ЮнМи прислали повестку?
- КиХо, я пришёл к тебе не для того, чтобы пожаловаться на свою память. – неприязненно смотря на собеседника отвечает ЮСон. – Я прекрасно помню, что я тебе приказал делать. Сейчас же я хочу узнать, на каком основании гражданский суд рассматривал дело военнослужащего и почему он влепил ему такую сумму возмещения ущерба. Агентство должно отстаивать интересы своего артиста в суде, что оно не сделало. Это неправильный поступок, особенно в момент, когда данный артист занял высшую строчку музыкального чарта Франции. Выглядит так, словно он был брошенным и успех был достигнут не благодаря, а вопреки. Ты понимаешь, о чём я говорю, КиХо?
- Да, господин директор, понимаю.
«… И ещё - именно тогда, когда хотят, чтобы я говорил с «Короной» о снижении процента выплат с заграничной деятельности…» - думает в этот момент ЮСон, смотря на КиХо. – «Как неудачно с этим судом! Эта оборзевшая сейчас - точно откажется даже говорить на эту тему! А сейчас её ничем не приструнить…»
- Вот поэтому - я хочу получить исчерпывающую информацию о случившемся. – говорит ЮСон. – В самое ближайшее время.
- Я понял. – кивает КиХо. – Немедленно отдам распоряжения и возьму на особый контроль их исполнение.
- Хорошо… И это, ещё…
ЮСон на пару мгновений задумывается.
«… Пусть ставят свои подписи под решением о процентах…» - думает он об акционерах. – «… а то потом случится чего с ЮнМи, а я окажусь единственным в этом виноватым. Если хотят денег, пусть берут на себя ответственность!»
- Я хочу переговорить с акционерами. – говорит он. – Отдельно с каждым. Узнай, кто и когда из главных держателей акций сможет со мной встретиться. Тема разговора – «Обсуждение финансовой политики агентства в изменившихся условиях». Понятно?
- Будет сделано, господин директор. – кланяется в ответ КиХо.
- Жду результатов в ближайшее время. – напоминает ЮСон.
(примерно тогда же. Выйдя из кафе, злая ЮнМи несётся по коридору агентства в направлении туалета)
Не, ну а чего?! Я молчать, что ли, должен?! Тут из последних сил выбиваешься, деньги зарабатываешь, а мне заявляют – «ничего страшного, посидели бы, потрындели бы, глядишь, - проблемку и решили бы»! А не создавать проблемы, чтобы их потом героически не решать, - мозгов не хватает?! Или их хватает только на то, чтобы девчонок под продюсеров подкладывать?! «Пиши хиты по расписанию»! Вообще, что ли, кукухой поехал?! Да за мои хиты ты меня в жопу целовать должен, а не морду кривить!
…. И эти ещё, красавицы, туда же… «Ой ЮнМи, ой ЮнМи! Не надо так было, не надо!» А как надо было? Понять и простить? Посмотрел бы я, как бы они заверещали и запрыгали, если бы их на пятьдесят тысяч баксов впендюрили! …
… Гадство какое-то, а не жизнь! Не, надо своё мутить. Чтобы лично всё контролировать и жить без всяких «нежданчиков»! Ну хотя бы тех, которые прилетают от чужой глупости!
.. (в это время, группа «Корона»)
- Просто сумасшествие какое-то! Я даже не предполагала, что можно ТАК разговаривать с директором!
- Я вообще испугалась, когда ЮнМи понесло! До сих пор внутри от страха что-то дрожит.
- Она слишком остро отреагировала. Она айдол, она должна была держать себя в руках. Директор ЮСон правильно ей сказал, что можно спокойно обсудить и найти решение...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})- Пятьдесят миллионов вон, - это большие деньги для неё…
- А для тебя они – небольшие?
- Не, ну, конечно, это немаленькая сумма…
- Раз «немаленькая», то тогда и не надо говорить, что она психанула из-за жадности!
