Чернигов, Новгород-Северский, Глухов, Путивль - Григорий Логвин

Как можно судить по открытым в 1975–1976 гг. остаткам первоначальной стенной живописи — фрагментам фигур апостолов в простенках барабана главного купола, головке ангела (ил. 55) в замке восточной подпряжной арки и неизвестной композиции на своде главного нефа, — она отличалась широким декоративным письмом и монументальностью. Во время пожара 1731 г. росписи были сильно повреждены, а иконостас сгорел. Новый иконостас был сделан в 1731–1734 г., а новые росписи — в 1770-1780-х гг. В 1803 г. живопись вновь пострадала от пожара. Уцелело лишь несколько сюжетов, но и они почти все были сильно попорчены позднейшими записями. О художественных достоинствах стенописи собора конца XVIII в. можно судить по двум сравнительно хорошо сохранившимся и непереписанным изображениям: композиции «Превращение Савла в апостола Павла» (ил. 54) и фигуре архангела Михаила. Их отличает мастерство исполнения и знание перспективы и анатомии.

59. Колокольня. Фрагмент

Театральные, патетические жесты, яркая декоративная живопись, светотеневая лепка — вот характерные признаки этих росписей храма. Закат барочного стиля можно усмотреть и в том, что отдельные сюжеты трактуются здесь не как составные части единого идейно-художественного замысла, а в виде картин, заключенных в рисованные рокайльные рамы, имитирующие резные деревянные. Это, по существу, станковые произведения, только выполненные в темперной технике на стене. Росписи лишены основного — монументальности.

Главным художественным акцентом в храме был иконостас (не сохранился). Но уцелевшие иконографические материалы позволяют в его резьбе проследить стилистическую эволюцию украинского искусства, которая идет в направлении все большей легкости и ажурности резьбы и динамичности композиции. Структурой он тесно связан с архитектурой интерьера. Украшая интерьер Троицкого собора, Баптист уделял внимание не только главному — иконостасу, но и второстепенным деталям, вплоть до оформления дверей. На одной из них, ведущей в ризницу, сохранилась древняя оковка (ил. 56). Она выполнена в лучших традициях ювелирного искусства, напоминает своим прорезным орнаментом оклады евангелий и является превосходным образцом кузнечного искусства XVII в. Высокое мастерство в прорисовке и компоновке ажурного рисунка этой оковки заставляет подозревать участие в ее создании самого мастера, возводившего храм.

К югу от Троицкого собора находится трапезная, возведенная в 1677–1679 гг. (ил. 57). В украинской архитектуре тип подобного сооружения выработался, вероятно, уже в XV–XVI вв. В зависимости от наличия опорных столбов в конструкции их перекрытия обширные трапезные палаты бывали бесстолпные, одностолпные или двухстолпные. Главной частью трапезной церкви всегда являлся обеденный зал, к которому примыкала с одной стороны церковь, а с другой — кухня с подсобными помещениями. Подобную планировку имеет и трапезная Троицкого монастыря. Церковь, обеденный зал, сени и часть подсобных помещений расположены в одну линию, благодаря чему одноэтажный корпус получился вытянутым. Статичность его горизонтального объема нарушается двумя вертикалями барочных куполов, венчающих церковь. Архитектура трапезной решена теми же средствами, что и в доме Лизогуба. Здесь с такой же последовательностью и логикой во внешнем убранстве выявлено функциональное назначение каждой части здания. Так, главное помещение — обеденный зал — выделено сильным и выразительным ритмом полуколонок, чередующихся с заглубленными, подобно амбразурам, окнами. Объем церкви имеет другой шаг полуколонок, причем неодинаковый на фасадах апсиды и нефа. Архитектура сеней и подсобных пристроек носит скромный характер: здесь плоские пилястры не сильно выступают за поле стены. Но при всех вариациях в частностях художественный облик трапезной отличается цельностью и большой выразительностью.

В интерьере она скромна и интимна. Это достигается не только благодаря пропорциям, но и деталям. Перекрытый полуциркульным сводом обеденный зал кажется очень просторным. Незамысловатый декор хорошо оттеняет его простоту и уют. Изящные бусинки окаймляют гурты распалубок и картуши на потолке, вокруг которых расположены, чередуясь, розетки и стилизованные солнца — древние символы огня и жизни.

Полуциркульный свод трапезной определил композицию иконостаса, который примыкал к стене с арочными проемами, разделявшими неф храма и апсиду. Он имел всего четыре яруса. Симметричность его усиливалась выделением оси царских врат и главной иконы над ними. Начиная со второго яруса, иконы располагались по изгибу, приподнятому к центру.

60. Гравюра с изображением Троицкого собора XVII века (восточный фасад). «Акафист». 1705. Деталь

Если обеденный зал имеет вид замкнутого, масштабного по отношению к человеку целого, то церковь выглядит внушительнее благодаря высотно раскрытому пространству купола. Впечатление простора усиливается здесь также и тем, что барабан купола равен по ширине всему нефу храма. Поэтому купол, хотя и невелик в абсолютных размерах, кажется огромным.

Большие работы в Троицком монастыре велись в середине XVIII в., когда были возведены кирпичные крепостные стены с угловыми башнями. В начале XVIII в. татаро-турецкая опасность была ликвидирована и поэтому оборонительные черты в архитектуре этих стен уже полностью исчезают: башни носят не военный, а, скорее, градостроительный характер, служат цели отграничения и выделения из окружения ансамбля монастырских зданий, его пространственной организации. Ввиду этого главный акцент переносится на вертикаль колокольни (ил. 58). Въезд становится как бы триумфальными воротами с надвратной колокольней. Ее архитектура призвана поразить воображение входящего в монастырь. Сложного плана колокольня, с вогнутыми гранями и выступающими углами, имеет четыре яруса, убывающие по высоте, что зрительно увеличивает высоту здания. Грани выступов украшены с трех сторон спаренными колоннами, в вогнутых частях ось симметрии подчеркнута пятнами темных проемов. Благодаря последним все ярусы, кроме первого, кажутся достаточно легкими. Первый массивен, он не имеет колонн, а тонкая профилировка тяг, карнизов, наличников и гирлянд трилистников на торцах зрительно еще более усиливает впечатление прочности и мощи. Его срезанные углы имеют выступы (конструктивно скрытые контрфорсы), которые решены в виде волют. Подобный инженерный прием впервые был применен Иваном Зарудным в построенной им Меншиковой башне в Москве. Спаренные колонны трех верхних ярусов, поставленные под углом, создают в ракурсе выразительную пластическую игру объемов (ил. 59). Глаз все время сопоставляет изящные колонны и толщу стен, стройные линии колонн с криволинейными очертаниями фриза над окнами, горизонтальные членения с вертикальными линиями, которые в игре бегут вверх и влекут взор ввысь.