Кровавая Ведьма - Анна Александровна Кувайкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что поделать? Пришлось смириться!
Спорить с ней всё равно, что с Волком. Еще неизвестно, кто из них окажется непримиримей и упрямей! Только вот с куколкой путешествовать намного приятнее, не один пуд соли вместе съели. Да и не разочаровывала она меня никогда.
Маленькая, в кружевах, бегает по дому и бухтит — как на нее вообще сердиться можно?
Вздохнув и отряхнув узкие штаны, которые всегда одевала под рубаху, я принялась натягивать и шнуровать сапоги, к сумке даже не притронувшись. Зачем? Она у меня много лет в полном порядке, в ней хранится всё для быстрого побега. Не так давно я содержимое проверяла, кое-что обновила, другое выложила, третье перетрясла. Сейчас главное мысли собрать… а не вот это вот всё!
Только вот не получалось никак, ни голову проветрить, ни шальное сердце унять.
И выходила я из дома с тяжелой душой, совершенно не готовая к длительному путешествию, ни пешая, ни конная. А у широкого мраморного лица, помимо мага стоял кто? Правильно, его огромный вороной конь!
Один.
Это что получается… Нам еще и в одном седле ехать?!
— Доминика, — видимо, всё моё мнение о способе передвижения было написано на моем позеленевшем лице, потому как Волк усмехнулся, небрежно поигрывая уздой. — Только не говори, что ты до сих пор не научилась ездить верхом.
А оно мне надо было?!
Но я промолчала, с кислым видом и опаской приближаясь к огромной зверюге с блестящей на солнце шкурой. Рослый, черный, страшный, он кровожадно косил на меня тяжелым темным глазом и, клянусь! Идеально подходил своему владельцу.
И мне на это сесть предлагают?!
Да ни в жисть!
— А, может, я по старинке? На метле?
— Нет, — сказал, как отрезал. И этот тон, с которым спорить бесполезно, я тоже прекрасно помнила.
Но в памяти было и еще одно воспоминание: каждый его твердый отказ мне смягчался рано или поздно. Он умел и шел на уступки, пусть я это сразу не понимала и не ощущала. Вот только… только не уверена, сработает ли это правило через годы. Слишком много годы утекло, и воспоминать о прошлом всё еще горько.
Оставалось только верить.
И всё ж к коняге я подходила бочком и с большой опаской. Даже руку протянула, собираясь коснуться кру́па. И тут эта скотиняка под стременами как фыркнула! Я, чуть не взвизгнув, отскочила подальше, и плевать было, что Лили, спрятавшаяся в боковом кармане сумки наверняка привычно надо мной потешается.
Я знаю, что всё могу: и упыря упокоить, и ырку сжечь, и тяжелые роды принять. Но страх перед животными подкованными, видимо, мне не побороть никогда!
Ладно бы еще полудохлая кляча стояла. А этот? Не то богатырский конь, не то монстр настоящий! Где только отыскал такого?
— Доминика, Доминика, — покачал головой маг, скрывая насмешку, и вдруг так быстро, что я даже охнуть не успела, меня в седло и закинул!
Скакнун подо мной фыркнул, перебирая ногами. Всё вокруг сразу зашаталось и закачалось, голова закружилась, но шлепнуться обратно на землю я не успела. Струсила, конечно, побледнела, но только в жесткую черную гриву вцепилась, как Волк уже сидел позади меня.
И это в одном-то седле!
Мамочки. Это что ж, нам вот так в обнимку ехать? Вот позорище!
Щеки вспыхнули румянцем быстрее, чем я успела об этом подумать. Хотя с мастеровым недавно ездила, и хоть бы что! Но возмутиться не успела — повинуясь щелчку поводьев, махина эта с места сдвинулась, и я торопливо пристроила руки обратно, комкая между побелевших пальцев конский волос.
Смешно было мужчине за моей спиной, аль нет — мне дела не было. Меня даже тепло его тела не волновало, как и дыхание над ухом! Я упасть под мощные копыта боялась, но еще больше — что меня прям на ходу стошнит.
Хорошо хоть ехидничать Волк не пытался, и шуточки свои не отпускал, что было совсем не в его духе. Да и на рысь и галоп не переходил, совсем наоборот: неспешным шагом пустил коня по дороге, ведущей из города, благо особнячок мой стоял в небольшой рощице прям у крепостных стен.
Ехать до заставы долго не пришлось, и вскоре перед нами стелилась уже широкая дорога, ровная и укатанная по началу. Но очень уж скоро она стала совсем худой и ухабистой. Здесь почти никто не ездил, поворот на Полоц остался далеко позади. Куда маг намеревался, я так сразу и не поняла, а спрашивать не хотелось — чем больше кочек становилось, тем сильней меня укачивало.
Ехали мы в гнетущей тишине, разговор не ладился, да оно и понятно. О чем нам с ним говорить после всего? Да и плохо мне было, первая тошнота очень скоро сменилась тоской и сонливостью. Даже местные красоты меня не интересовали, настолько плохо было!
А день, меж тем, тянулся, будто сливочная тянучка.
Остановились на привал мы лишь раз, у небольшого ручья, коня напоить, да самим напиться. Волк вроде и поесть предложил, но меня мутило даже при мысли о еде. А ведь с самого утра во рту и крошки не было!
Есть не хотелось, но и бежать — тоже.
Какой там побег? Я с ног валилась от усталости!
И когда, наконец, маг решил искать место до ночлега, я даже сразу внимания не обратила, где он собирается это делать. Прям в лесу, свернув с дороги!
Нашел какую-то скромную полянку, лагерь сообразил, хвороста натаскал, огонь развел, коня напоил, расседлал и пастись отправил. А я всё еще сидела уставшим пеньком с глазами.
Говоря честно, я последние несколько лет так не уставала, мотаясь на ярмарки к иноземцам. Уж не знаю, почему, но на душе было пусто.
А вот Лили совсем наоборот, к ночи разгулялась. Устала, видимо, куклой в боковом кармане сумки сидеть, и выбралась наружу. Огляделась по сторонам, оценила обстановку, хмыкнула, закатала рукава и принялась за дело.
Я отрешенно наблюдала, как она полезла в сумку первым делом, и принялась оттуда кое-какие вещи вытаскивать. Котелок небольшой, размером с чашку достала, травы какие-то, флягу с водой. Даже ларец каким-то чудом выволокла! А после кругом прошлась, собирая хворост, не побоявшись одежку свою испачкать или порвать.
Тонкий фарфор быстро остывал без солнца, и Лили становилось некомфортно. Но и у большого костра она не сидела — слишком жарко ей было, да
