Сыщик, ищи вора! - Елена Нестерина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как же не было, Антон, когда была! – Петр Брониславович всплеснул своими накачанными руками.
Он вернулся в кабинет литературы, снова перетряхнул там всю мебель. Сомнения, точно дворовые собаки с грязными лапами, закрадывались в его душу. А действительно, может, коробочки-то с перстнем и не было? Все это ему причудилось – от мыслей и переживаний крыша окончательно набок съезжает, вот и мерещится то, о чем он пока только мечтает?..
«А покупал я вообще или не покупал этот перстень? – вот так вот теперь уже думал Петр Брониславович. – Доставал во время лекции или не доставал?.. Нет, покупал точно – помню, как в магазине его выбирал, как деньги платил. Бумажки где-то должны остаться, к кольцу привязанные, – паспорт этого кольца, что ли… Все это точно было. А вот что дальше – не помню. Все – чердак едет, дом стоит. Свихнулся я…»
Но ведь что-то он вытаскивал из кармана, что-то ставил на парту и любовался изумрудно-золотым блеском?.. Или это все правда происходило только в его воображении? Как и картины будущего свидания с Галиной Гавриловной, вручения ей подарка и предложения стать его женой?.. А вдруг коробочка с перстнем в это время преспокойно лежит себе среди вещей в каптерке возле спортивного зала? Нужно пойти там поискать!
– Антоша, голубчик, ты беги домой, – направляясь к спортзалу, Петр Брониславович благодарно похлопал своего ученика по плечу. – Спасибо тебе за помощь…
– Ну что вы, Петр Брониславович… – начал Антоша, готовый расплакаться от жалости к своему расстроенному учителю. – А может, коробочку у вас… Украли? Потому что у нас…
Но Петр Брониславович перебил его.
– Не надо, дружок, таких мыслей. Ребятам не говори про перстень, ладно? Я сам со всем разберусь.
– Э-э-э… – Антоша, который собрался немедленно всех оповестить и мобилизовать на поиски пропавшего золотишка, замялся.
– Не говори, – уже тверже сказал учитель и зашагал прочь по коридору.
Антоша чуть не заплакал от огорчения. И почему ему, такому активному и пронырливому, все время руки связывают и не доверяют настоящей работы?
Вещи в каптерке летали тучей, с таким азартом разыскивал Петр Брониславович подарочное колечко. Не нашел. Пошел в учительскую. И впервые за все это время позвонил Галине Гавриловне, отменив свидание…
Глава ХIII Если тебя ловят за руку
А все-таки не рассказал Петр Брониславович директору о пропаже кольца. Хоть тот и взял с него клятвенное обещание докладывать о всех подобных происшествиях.
Спросит Михаил Афанасьевич – а зачем вы женское кольцо в школу притаскивали? И что отвечать? Что предложение делать он собирался… И подарочек профукал? Нет, что бы там ни было, а никто не должен узнать о позоре Петра Брониславовича. Кольцо он купит новое. Вот только придет в себя, успокоится. Не представать же перед Галиной Гавриловной растерянным, убитым подозрением относительно того, что утащить золотишко мог кто-то из его любименьких ученичков? Нужен Галине Гавриловне тогда такой нервный и подозрительный муж…
На уроке физкультуры в своем седьмом «В» классе Петр Брониславович вел себя как никогда сухо и сдержанно. Ребята уже привыкли за последнее время к перепадам в его настроении. Но сегодня они его просто не узнавали. А Петр Брониславович страшно мучился. Что ему делать? Кого подозревать? Кого-то из этих милых смешных ребят? Или женщину-сексопатолога, которая ходит по школам и так зарабатывает себе на жизнь? Не мог молодой доверчивый атлет подумать на кого-то, не имея абсолютно никаких доказательств. Не пойман, как говорится, не вор… И Петр Брониславович продолжал страдать.
А Витя Рындин в это время на уроке продолжал тренировать Антона Мыльченко. Тот упрямился, капризничал и все время пытался перевести тренировки в разговоры. Но Витя безжалостно пресекал это.
И как-то ему подумалось: «Вот ведь Мыльченко хитрован такой… Зубы мне заговаривает. А что, если он и есть воришка? Дурак, дурак, а хитрый! На него, пня такого, никто и не думает. А Антоша спокойненько себе промышляет…»
Витя, как и его учитель физкультуры, не любил думать о людях плохо. Но и не хотелось ему долго ждать того, когда вор клюнет на Аринину приманку-телефон, надежно спрятанный сейчас Витей, в отсутствие следственного эксперимента, под «молнией» в нагрудном кармане его спортивного костюма.
Витя был сторонником решительных действий. Сомнения и неведение тяготили его точно так же, как и Петра Брониславовича. А потому он вдруг схватил Мыльченко под мышки, поднял вверх, прижал к лестнице и напрямую спросил:
– А ну-ка говори, Гуманоид несчастный, это ты деньги у всех воруешь?
– Ой, ой… – кряхтел Антоша, который от напряжения не мог произнести ничего внятного.
– Хитрован маленький, – продолжал Витя. – Говори, ты это или не ты? Иначе я тебя сейчас просто придушу и скажу, что ты в лестнице застрял и шею себе свернул.
– Не, не, не надо… – произнес, наконец, Антоша.
– Ты?! – рявкнул Витя.
Антоша в его руках затрясся.
– Нет!
– Врешь!
– Не-ет…
– Докажи. – Витя немного разжал руки.
– Да зачем мне? – сказал Антоша, глядя на Витю удивленными глазами.
– А в сумку к практикантке Светлане Юрьевне ты зачем лазил? – задал Витя вопрос, который мучил его с того самого момента, как он увидел, что Антоша копошится около крокодиловой сумки практикантки. – Что ты у нее брал?
– Я… Ничего не брал… – Антоша выкатил глаза – очень неприятно ему было висеть прижатым спиной к твердым деревянным перекладинам шведской стенки.
– А зачем лазил?
– Я, я… – еле-еле бормотал Антоша. – Я ей туда…
– Что?
– Отпусти…
Витя чуть-чуть ослабил хватку.
– Стихи туда клал, – уже более четко произнес Антоша.
– А не врешь? – с недоверием спросил Витя.
– Не-е-ет…
– Какие еще стихи?
– Свои. Честное слово. – Антоша осмелел окончательно и посмотрел в лицо своему мучителю. – А зачем мне врать-то? И у других я ничего не брал…
И Вите стало стыдно. Про стихи он поверил, это вполне от странного Гуманоида можно было ожидать. Да и воровать у ребят деньги Мыльченко не додумался бы… Зачем тогда он так с бедняжкой поступил? Просто нервы уже сдают.
Витя никогда не обижал маленьких и беззащитных. Так когда же этот вор проявится, наконец?!
– Слышишь, ты это… – Витя поставил Антошу на пол, старательно отряхнул с него что-то. – Ты прости. Этот вор заколебал уже меня совсем…
– Прощаю охотно. – Антон совершил благородный жест рукой. И тут же вскинулся. – А знаешь, у Петра Брониславовича золотое кольцо с коробочкой пропало! Он мне под большим секретом сказал! Только мне! Да, мы вместе везде все обыскали!
– Что?! – Витя оглянулся на Петра Брониславовича, который в одиночестве занимался с тяжелой гирей и не обращал на учеников никакого внимания.
И Антоша, пообещавший про красную коробочку никому ничего не рассказывать, поведал Вите о том, что произошло после сексуальной лекции.
Витя остолбенел. И не знал, что теперь делать дальше. Ведь такая информация многое меняет… Он потрогал телефон в кармане, взял Антошу за руку и повел к Арине Балованцевой, которая моталась вниз головой на брусьях.
– Я знаю, что делать! – деловито лопотал Антоша по дороге. – Стопроцентная уверенность у меня есть – вор это орудует! Да! И я знаю, что с этим вором нужно сделать!
– Что? – спросил у него Витя и окликнул Арину.
– Этого вора надо просто вычислить! – воскликнул Антоша.
– Да что ты говоришь, – усмехнулся Витя. – Арина, послушай-ка, что сейчас этот герой расскажет.
И Антоша, то и дело опасливо оглядываясь на классного руководителя, с таинственным видом принялся красочно описывать поиски злосчастного кольца.
– Ну вот теперь ты точно больше никому не должен этого говорить, – выслушав Антона, приказным тоном велела Арина Балованцева. – Иначе мы тебя поймаем и рот зашьем.
– Нет, Арина, не скажу! Ни за что! – Антон Мыльченко приложил руки к сердцу.
– Смотри, Антоша, молчи, а то испортишь все, – повторила Арина.
– Клянусь!
Заканчивался последний урок последнего учебного дня на этой неделе. Да и первая четверть подходила к концу. Осталась всего одна неделя, следующая, – и привет!
В седьмом «В» смирный и кроткий Сырник вызывал всех по очереди исправлять оценки. Чтобы в четверти положительная оценка получилась. К нему подходили ребята и бубнили что-то.
Сейчас отвечал, очевидно, последний ученик, больше Сергей Никитич никого не успеет спросить. Так что остальные собрали свои вещички и дожидались звонка с урока, занимаясь своими делами. А до звонка еще было восемь минут, шесть минут, три…
Витя Рындин носил теперь мобильный телефон в одном и том же месте – в кармашке, пришитом к ремню его сумки. Такие сумки, с кармашками для телефонов, у многих были. Только носить такую сумку нужно было наискосок – так мобильный телефон на груди оказывался. Витя же носил сумку просто на плече – и ремень с телефоном перемещался назад, за спину.
