Не будите Гаурдака - Светлана Багдерина

------------

1 — В отличие от остального Белого Света, профессия сплетника в Уладе приносила лицам, ее выбравшим, не только чувство глубокого удовлетворения, но и хорошие прибыли. На городских улицах профессиональные сплетники выкрикивали заголовки своих сплетен. Джентльмен или леди, заинтересованные услышанным, подходили к разносчику известий, платили ему за выбранную новость, и он на ушко рассказывал им всё, что знал. И, заодно, всё, что не знал.

--------------

— По-моему, не очень. Особенно последние, — честно призналась Сенька, но бард, увлеченный и вдохновленный собственной речью, на ремарку царевны внимания демонстративно не обратил.

— …это же дипломатический скандал чистой воды! — с горящим в предвкушении новых тем для своих баллад взором вещал он. — А дальше что? Всеобщий позор? Кровная месть? Третья столетняя война? То, что бедолагу Конначту, да упокоится в мире его незадачливое величество, ни мы, ни вы после такого фортеля природы больше не увидите — я даже не упоминаю!..

— Что?! — подскочили в полном составе гости. — Как это — "не увидим"?! А ваш уговор по обмену?!

— Нарушенный нами же? С таким резонансом и последствиями? Не будьте детьми!

— Мы объясним им про Гаурдака!

— Да даже если бы сам Гаурдак явился, чтобы объяснить им про Гаурдака, ославленного на всё Забугорье Морхольта это бы не остановило!

— Он что — идиот?

— Он — Морхольт.

— Понятно. Гораздо хуже, — угрюмо вздохнула царевна.

— Угу, — неожиданно запрудил поток красноречия и уныло ссутулил пухлые плечи миннезингер. — Есть такие люди… И он — не то, чтобы один из них… Он из них — самый первый.

— Уразумели… — обменялись пасмурными взглядами бойцы маленького отряда. — И что теперь будем делать?

— Нам нужно догнать Эссельте!..

— Мы должны вернуть Ивана!..

— Снасти восстанавливать!..

— Конначту спасать!..

— Уладов на абордаж!..

Слаженное выступление спевшегося было хора вполне предсказуемо превратилось сначала в многоголосье, потом в какофонию, но через полминуты смолкла и она.

— А демоны морские его знают, чего нам теперь делать… — брюзгливо поджал губы и первым признался Гильдас.

— Тогда послушайте меня, — твердо объявила Серафима. — Главное — сначала выслушайте. Возражать будете после.

— Что умного может сказать девчонка — ровесница Эссельте? — пренебрежительно фыркнул Ривал из упрямого чувства противоречия.

— Реакционерам и шовинистам слова не давали, — задиристо выступил на защиту товарища по оружию волшебник, и эрл сконфужено закрыл рот1.

------------

1 — Не столько от смущения, сколько пытаясь понять, как его только что обозвали.

-----------

Сенька скользнула по красной насупленной физиономии принцессиного родича безмятежным кротким взглядом и ровно продолжила.

— Для начала даю общие положения. Краткое описание ситуации, так сказать. Или ситуёвины. Кому как субъективно ощущается. На настоящий момент нам нужно: а — вернуть Ивана и Эссельте, и б — выручить из плена Конначту. Если бы не доброхот Морхольт со своим фрегатом и катапультами, совместить обе задачи представлялось сложным, но возможным. Сейчас положение в корне изменилось. И если гвентяне наотрез отказываются рассказать всё, как есть, жениху…

— Отказываемся, — снова дружно и без подсказки грянул хор.

— …тогда и приоритеты с задачами меняются подобающим образом, — сосредоточенно обводя всех внимательным взглядом, продолжила Сенька. — Я предлагаю — по первому пункту — спустить на воду оставшуюся шлюпку и отправить Друстана с его аптечкой, иваноискателем и командой гребцов по следам сбежавших жертв человеконенавистнического химико-биологического эксперимента…

— Я протестую! — побагровел Ривал.

— Мы протестуем! — стукнул костлявым кулачком по подлокотнику кресла архидруид.

— После, ладно? — недовольная тем, что ее сбили с мысли, поморщилась царевна.

Гвентяне сердито загомонили было, но как только оба заводилы-запевалы были подняты Олафом нежно за шкирки и как бы невзначай, но бережно стукнуты макушками о потолок, несанкционированные демонстрации протеста моментально и сами по себе сошли на нет.

— Пожалуйста? — вежливо попросил отряг. — После.

Возражений больше не последовало, ноги Огрина и Ривала воссоединились с ковром, и царевна заговорила снова.

— Свадьба, похоже, всё-таки не состоится, и посему первой и единственной задачей партии, которая высадится в Уладе, будет спасение короля.

— Но без ее высочества эти свиньи нам на берег и шагу ступить не дадут!.. — страдальчески возгласил Гильдас, протянув к Сеньке руки как к истине в последней инстанции.

— А вот об этом и будет мой следующий разговор… — быстро потупила очи и поторопилась спрятать до поры-до времени шкодную ухмылку царевна.

Через пятнадцать минут последняя пережившая агафонову бурю шлюпка была спущена на воду, и экипаж из шести гребцов, Фрагана, Друстана и Огрина взял курс на северо-запад, вслед за уверенно напавшей на след стрелочкой хитрого ярославниного прибора.

— Несколько матросов смыло за борт волной у вашей береговой линии во время шторма, — в блестящий медный рупор проорал Гильдас в качестве объяснения уладскому капитану, заинтересованно следившему с мостика за приготовлениями потенциальных союзников-нейтралов-неприятелей. — Мы заметили место, где их выбросило, и мои ребята сейчас пойдут за ними. Помощь не требуется.

Капитан уладов при этих словах подавился гнусным смешком. Команда разразилась откровенным издевательским гоготом.

— Медузьи выкидыши… — зло прошипел Гильдас и, яростно сунув рупор в руки подвернувшемуся матросику, заорал в голос распоряжения и без того усердствующим на палубе и реях морякам.

А еще через два с половиной часа "Морская дева" в сопровождении уладского "Грома и молнии" бросила якорь в бухточке главного портового города страны Бриггста. И после долгих и тщательных сборов и приготовлений, как и полагалось по чину и званию единственной дочери гвентского монарха и невесте любимого брата уладской королевы, Эссельте Златокудрая в сопровождении свиты сошла по шатким сходням, покрытым красной домотканой дорожкой, на территорию предполагаемого противника.

Впереди принцессы, важно вышагивая и без устали теребя редеющий на глазах ус, шествовал ее дядя, краснолицый и вельможный эрл Ривал, с длиной палкой, чрезвычайно обильно и в такой же степени безвкусно украшенной бумажными цветами, фетровыми листочками, засахаренным инжиром и прошлогодними яблоками1.