Дневники св. Николая Японского. Том ΙII - Николай Японский

Был еще после Литургии Николай Яманобе, метеоролог из Саппоро; очень хвалил состояние тамошней Церкви. Но делал и практический намек:

— Правительство отводит земли там всем желающим, но с условием, чтобы они тотчас же были разработаны. Хорошо бы и Церкви получить такую землю.

— Об этом должны подумать сами христиане Церкви в Саппоро.

— Средств нет у них на занятие и обработку земли. Впрочем, скоро о. Николай Сакураи прибудет сюда на Собор, я тоже еще буду здесь в то время (он приехал на собрание метеорологов); тогда будет разговор об этом предмете.

Но и тогда Церковь (Миссия) денег на это не даст, как потому, что у нее (Миссии) нет для того денег, так и потому, что не след Миссии мешаться в подобные дела, — людей у нее нет для сего.

2/14 июня 1897. Понедельник.

День Святой Троицы.

Литургию служили три священника с о. Павлом Сато во главе.

Во время трезвона уже, когда я выходил из комнаты, является седой, почтенный господин, после оказавшийся артиллерийским полковником с какою–то польскою фамилиею (прибавлял же поминутно «Ваше Преосвященство», — поляки это любят делать; должно быть, поляк):

— Спешил доставить Вашему Преосвященству орден к празднику, — и подает пакет и ящик; на первом значится «в Российскую Императорскую Миссию» и с орденом «Священного Сокровища 1–й степени со звездой»; на втором, что тут орден и звезда. Полковник извиняется, что запоздал на день, хотел доставить вчера и так далее.

— Но это «В Императорскую Миссию», — говорю я.

— «Священного Сокровища 1–й степени со звездой», кому же больше, как не вам, — я получил для доставления из консульства в Нагасаки.

— Такого ордена у нас нет. Это, должно быть, магометанский, из Персии, нашему поверенному в делах Алексею Николаевичу Шпейеру, который состоял секретарем Посольства в Тегеране.

Долгий разговор до и после Обедни был с прибавлением «Ваше Преосвященство», пока полковник отбыл.

Потом мы с Василием Романовичем Лебедевым пообедали и мило провели время до трех часов; потом был архитектор Кондер; тянется постройка Семинарии, требуя все больше рабочих, а рабочих в самом деле теперь мало в Токио, — вся масса их всех родов на правительственных постройках. Потом была христианка из Ооцуци; прибыла отслужить панихиду по умершем здесь в госпитале в прошлом году муже Павле Нагано. Думал, что бедная, а она выложила две ены на Церковь. «Не много ли? Осталось ли на дорогу домой?» — спрашиваю. — «Есть», — говорит. Послал ее с Давидом Фудзисава к о. Павлу Сато просить отслужить панихиду и условиться о времени ее.

3/15 июня 1897. Вторник.

Из Суду, в Хоккайдо, церковный староста Елисей Эндо жалуется на своего катихизатора Луку Хироока по следующим пунктам: 1. Хотели починить крышу церковного дома в прошлом году, и стоила бы починка пятнадцать ен, но Лука оттянул до нынешнего года под предлогом, что дорого все было; ныне же вдвое все вздорожало — остаточных средств для ремонта нет, и крыша совсем обветшала и сильно течет, гноя дом;

2. Жена катихизатора Луки, живя в церковном доме, имеет там же школу шитья, — отчего циновки все протоптаны, а ремонтировать не на что;

3. С тех пор, как Лука стал катихизатором в Суцу, ни одного христианина не прибавилось там, — Жалоба оставлена до прибытия сюда о. Николая Сакураи на Собор.

О. Игнатий Мукояма целую тетрадь прислал с описанием своего путешествия по Церквам — Давид потерял голос, пока прочитал, — и хоть бы что интересное! С кем обедал, когда встал, куда пошел, и подобное — до бесконечности.

О. Петр Кавано — то же: подробнейше описывает свое путешествие с о. Павлом Савабе, причем то, что уже известно из умно сжатых и содержательных писем о. Савабе, разбавляет целыми ведрами воды, — и ничего нового! Разве следующее: в Усуки отец семинариста Акилы Нагано был очень тронут, что сын был прислан к нему принять его последний вздох, и завещал благодарить за это семинарское начальство. Заболев, старик Нагано крестился, приняв имя Павла, и умер с чисто христианским настроением. — В Куруме, по письму о. Кавано, только три христианина.

В девятом часу вечера Надежда Такахаси, учительница, плачущая, пришла сказать, что мать ее померла; завтра из Иокохамы утром привезут ее сюда, и в один час будет отпевание.

4/16 июня 1897. Среда.

В один час отпели рабу Божию Софию Такахаси; служили три священника; пел полный хор; «сейсика» не могло быть, ибо всю ночь и утро шел дождь, — дорога грязна была, и путь далекий до Сомеи. До слез трогательно было видеть плачущих вокруг гроба: сына и четырех дочерей, из коих две с детьми за плечами и по полу. Верую, что Господь примет в небесные обители усопшую за то (Господь знает ее другие добродетели!), что она породила и воспитала лучшее украшение ныне нашей Женской школы — Надежду Такахаси, сущую монахиню по духу и поведению (сколько сватались за нее! Но она тверда в своем решении посвятить себя Богу!), лучшую по уму и развитию учительницу в школе (и писательницу в женскую текущую прессу), кроткую и любовную руководительницу учениц.

О. Яков Такая, в своем письме мило и приветливо радуется, что о. Павел Савабе посетит его Церкви.

5/17 июня 1897. Четверг.

Николай Накасима из Оота, в Мито, был; говорит, что много там теперь желающих слушать, и нужно другого катихизатора, кроме Мисима, который необходим для города Мито; сам говорит, точно проповедник, и учение отлично знает; отрывки своего ораторствования представлял, рассказывая, как помогает проповеднику.

Христианин из Сакари был: просит какой–нибудь службы в Миссии: приехал–де изучить живопись (свою, японского стиля), а средств на прожитие нет. Какую ж ему службу! Все места заняты. Хотел было предложить приготовиться к поступлению в Катихизаторскую школу, но больно уж мямля: не дождешься, пока слово вымолвит.

6/18 июня 1897. Пятница.

Разослано по дальним Церквам содержание служащим, — всего 2.584 ены.

О. Иоанн Катакура из Ооцуци пишет: хвалит катихизатора Моисея Минато; его–де опять и в Ооцуци, и в Камаиси желают. — А его просят и в Немуро, на Эзо. И это — бывшего служителя в редакции Сейкёо–Симпо, устарелого и мало ученого! Я так мало надеялся на него, когда он почти против моей воли поступил в Катихизаторскую школу! Поди, угадай людей!

Василий Усуи пишет, что страдает от холода в Оодате; хорошо бы–де там поставить Сергия Кобаяси, а его перевести в более теплое место. Это значит: родители невесты Сергия Кобаяси уже хлопочут о помещении его близ себя. Посмотрим во время совещаний на Соборе. Если можно, отчего и не сделать?