Драконы - Джонатан Стрэн

А Боб сказал именно то, на что я и надеялась:

— Что ж, есть определенные вопросы, всегда терзавшие меня… такие вопросы, что если бы я узнал ответы на них… ну… скажем так, я умер бы счастливым.

Отец просиял.

— Сын мой, — сказал он, звонко хлопнув Боба по спине, — я уже знаю, что умру счастливым. По крайней мере моя дочь выйдет не за тайца. Мысль о том, что одно из этих омерзительных существ запятнает кровь дома Лим, для меня невыносима.

Я взглянула отцу в лицо. Неужели он уже забыл, как вчера ночью я назвала его ублюдком, полукровкой? Неужели он настолько закостенел в отрицании?

— Боб, — тихо сказала я, — я хочу отвести тебя на встречу с драконом.

Мой отец никогда не делал ничего подобного; я тоже.

Свидание с драконом, однако, оказалось делом весьма трудным, поскольку никто не навещал его с тридцатого года, а Бангкок вырос из сонного захолустного городка в настоящего монстра среди метрополисов. Мы знали только, что кольца дракона уходят глубоко под город, несколько раз пересекают реку и, может быть, тянутся до самого Нонтхабури. К счастью, существовала новая скоростная автомагистраль, и, вырвавшись из сумасшедшей толчеи старых районов, мы в удобном, чистеньком, оснащенном кондиционером такси «ниссане», которое вызвал отец, быстро добрались до городских окраин. По пути я заметила еще немало Бангкоков, которых меня лишила слепота отца; я видела высоченные небоскребы, окутанные туманом и смогом, видела здания, формой повторяющие очертания гигантских роботов и клавиатуры компьютеров, созданные гением эксцентрики доктором Саметом[45]; видела не очень древние, но очень-очень-очень пестрые храмы, испещряющие городской пейзаж, точно заклепки — ковбойские сапоги; видела трущобы и дворцы, притулившиеся друг к другу и стоявшие бок о бок, и чешуйчатые крыши, которые вполне могли быть частями дракона, засунутыми в зловонный коллаж. Мы мчались по дороге с головокружительной скоростью под напевы Натали Коул[46], которая, как утверждал наш водитель, «даже лучше, чем Мэй и Кристина».

Как найти дракона? Легко. Я взяла с собой свиток. Время от времени пергамент слабо вибрировал, как бы направляя нас.

— Съедем здесь, — сказала я шоферу, — а потом, думаю, налево. — Затем я обратилась к Бобу: — Ни о чем не беспокойся. Как только мы доберемся до дракона, ты спросишь его, как выбраться из этой переделки. И он скажет, должен сказать. Так ты освободишься от меня, я освобожусь от отцовского безумия, а он освободится от своей навязчивой идеи.

— Не стоило бы так полагаться на советы дракона, — заметил Боб.

— Но он всегда говорит истину! — воскликнула я.

— Да, но, как известно, один коварный римлянин однажды спросил: «Что есть истина?» Или это был Рональд Рейган?

— Ох, Боб, — вздохнула я, — если действительно запахнет жареным, если решение не найдется… не мог бы ты заставить себя взаправду жениться на мне?

— Ты очень красивая, — сказал Боб.

Он всегда старался угодить и нашим, и вашим. Но решиться на брак — это уж слишком. В том смысле, что пара дюжин Джанис Лим всегда стоят в очереди, дожидаясь возможности присесть у ног Боба. Знаете, когда ты наедине с ним, кажется, что он обладает способностью одаривать тебя всем своим вниманием, всей заботой, даже любовью; беда в том, что то же самое он испытывает, оставаясь наедине со струнным квартетом Бетховена или с блюдом свинины в кисло-сладком соусе.

Теперь мы ехали мимо рисовых полей с молодой порослью; юные побеги были такого ярко-зеленого, неонового оттенка, что описать его совершенно невозможно. Свиток трепетал беспрестанно, и я поняла, что мы уже близки к цели. Надо признать, боялась я почти до беспамятства.

Такси въехало в ворота буддийского храма. Вибрация пергамента стала еще сильнее. Так, теперь мимо главной молельни, мимо других ворот, ведущих к святилищу брахманов; мимо индийского храма, мимо третьих ворот, над которыми висел герб Лим из ржавого кованого железа — два рядом стоящих дерева. Машина остановилась. Свиток настойчиво шуршал.

— Где-то здесь, — сказала я, выбираясь из такси.

Внутренний двор (солнце уже садилось, по земле тянулись угрюмые длинные тени, и мраморные плиты были красны, как кровь) представлял собой мешанину из китайского стиля девятнадцатого века. Здесь застыли каменные львы и статуи каких-то бородачей, из щелей в камнях высовывались корявые деревца; перед видавшим виды каменным зданием, напоминающим развалины зиккурата[47], возвышались похожие на обелиски колонны. Не сразу я сообразила, что здание это на самом деле драконья голова, которую время и медленный процесс умирания превратили в подобие античной гробницы. Но кто-то еще поклонялся ей. В воздухе витал запах курящихся сандаловых палочек; перед заостренными колоннами — которые, как я теперь видела, на самом деле были драконьими зубами — лежал серебряный поднос со стаканом вина, свиной головой и гирляндой увядшего жасмина.

— Да, да, — пробормотал Боб. — Теперь я тоже вижу и даже чувствую.

— Что именно?

— Что-то такое с атмосферой… Ощущается какая-то горчинка, вроде как в вашем супе. Только вдохнув несколько раз, улавливаешь залегающие глубже оттенки… радость, любовь, безмерную скорбь.

— Да, да, ты прав, но не забудь попросить его разрешить нашу дилемму.

— А почему бы тебе не попросить самой? — поинтересовался Боб.

Я заволновалась:

— Ну, просто не знаю, я еще слишком молода и не хочу растратить все свои вопросы, пока не время… а ты зрелый мужчина, тебе не…

— …не так уж много осталось жить, полагаю, — поморщился Боб.

— О, ты же знаешь, я совсем не то имела в виду.

— Гм… дыша тем же воздухом, что и дракон, мы тоже обязаны говорить правду, не так ли? — сказал он.

И мне это не понравилось.

— Не хочешь выпускать джинна из бутылки, да? — продолжил Боб. — Хочешь прижать его к груди, не отпускать…

— Ты описываешь моего отца, а не меня.

Боб улыбнулся:

— Как работает эта штука?

— Берешь свиток и бьешь дракона по губам.

— По губам?

Я указала на длинный лепной бордюр, тянущийся вдоль ряда зубов.

— И не забудь спросить его, — повторила я.

— Хорошо. Спрошу.

Боб зашагал по ступеням, ведущим к драконьей пасти. На втором этаже горели два окна — ноздри дракона; над ними располагались два узких щелевидных оконца — глаза дракона; сочащийся из них свет был тусклым, казалось, он исходит от свечей. Я держалась за Бобом, в двух шагах от него — как будто мы уже женаты! — и не замешкалась, когда он протянул руку за свитком. Робко-робко Боб шлепнул пергаментом по гигантскому зубу.