Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов - Сэмюэл Ричардсон

Вотъ, что я могъ сказать о г. Ловеласѣ. Для меня гораздо бы было пріятнѣе когдабъ справедливость позволила мнѣ засвидѣтельствовать о немъ совершенно сему противное. Но что касается вообще до совершенныхъ своевольцовъ; то я, которой дѣйствительно ихъ знаю, и которой не токмо извѣстенъ о томъ, что они завсегда питаютъ въ сердцахъ своихъ нѣкое коварное противъ вашего пола намѣреніе, но что часто и весьма щастливо въ ономъ успѣваютъ; я почитаю за долгъ присовокупить здѣсь нѣкоторыя размышленія о семъ презрительномъ свойствѣ.

Своеволецъ, любезнѣйшая моя сестрица, хитрецъ и исполненной пронырливостію гуляка, бываетъ обыкновенно человѣкъ нечувствующій угрызенія совѣсти. Онъ человѣкъ несправедливой. Благородное правило, не дѣлай другимъ того, чего не желаемъ, чтобъ намъ дѣлали, есть первое правило, которое онъ нарушаетъ. Онъ каждый день оное нарушаетъ; и чѣмъ болѣе находитъ къ тому случаевъ, тѣмъ болѣе восхищается торжествомъ своимъ. Его презрѣніе простирается до чрезвычайности къ вашему полу. Онъ нимало не думаетъ чтобъ были непорочныя женщины, поелику онъ самъ всякимъ страстямъ преданъ. Всякая глупость благопріятствующая ему утверждаетъ его во таковой омерзенія достойной неимовѣрности. Его мысли безпрестанно занимаются умноженіемъ тѣхъ успѣховъ, изъ коихъ онъ составляетъ свои утѣхи. Естьли по нещастію какая женщина влюбится къ таковаго человѣка, то можетъ ли она снести хотя единую мысль раздѣлять свою любовь почти со всѣмъ городомъ, а можетъ быть и съ тѣмъ, что токмо есть наипрезрительнѣйшаго? И далѣе, предавшись столь гнуснымъ склонностямъ сладострастія, какая женщина, имѣющая хотя нѣсколько разборчивости не востала бы противъ такого человѣка, которой обращаетъ въ посмѣяніе вѣрность и нѣжность, и которой нарушаетъ обязательство любви своимъ неистовствомъ? ни униженныя прозьбы, ни текущія слезы его не тронутъ, а пріумножатъ еще его гордость. Онъ будетъ тщеславиться, съ разпутными своими сотоварищами, а можетъ быть и съ толико же развращенными женщинами какъ и онъ, тѣми страданіями и униженіями, которыя самъ причинилъ; и естьли имѣетъ право брака, то доведетъ свое скотство до того что сдѣлаетъ ихъ свидѣтельницами своего торжества. Не подозрѣвайте меня въ прибавленіи чего ни есть. Я ничего не сказалъ такого, чемубъ не было примѣровъ,

Долженъ ли я говорить о размотанныхъ имѣніяхъ, о заложенныхъ или проданныхъ помѣстьяхъ, и о безчестныхъ хищеніяхъ у своею потомства и о множествѣ другихъ безпорядкахъ, коихъ бы описаніе было чувствительно и весьма трогательно для такой нѣжной и нѣсколько разборчивой особы, какъ вы?

Колико вдругъ нещастій, и какимъ страннымъ образомъ! Здѣсь дѣло идетъ о томъ, дабы оныхъ избѣгнуть, дражайшая моя сестрица, дабы сохранить тебѣ власть дѣлать добро, къ коему ты пріобыкла, и особливо пріумножить оное тѣмъ доходомъ, которой ты можешь получать отъ своего помѣстья, дабы продолжать тебѣ свои пріятныя упражненія и примѣрныя дѣянія, словомъ, дабы утвердить непрерывное продолженіе вашихъ добрыхъ склонностей; дѣло идетъ о одномъ пожертвованіи, т. е. о пожертвованіи преходящимъ наслажденіемъ взоровъ. Ктобъ не согласился естьлибъ былъ увѣренъ, что всѣ качества не могутъ находиться въ одномъ человѣкѣ, оставить столь безразсудное желаніе дабы вмѣсто того получить толь твердыя и продолжительныя?

Разсудите о всѣхъ сихъ обстоятельствахъ,въ коихъ я бы настоялъ съ гораздо большею твердостію, естьлибъ нужно было употребить оную такою благоразумною съ особою, каковы вы. Разсмотрите оныя со вниманіемъ, моя любезная сестрица, и естьли ваши родственники не хотятъ, чтобъ вы остались дѣвицею; то рѣшитесь ихъ обязать. Пусть токмо не говорятъ, чтобъ примѣръ многихъ другихъ особъ вашего полу и качествъ, болѣе имѣли надъ вами силы, нежели долгъ и разсудокъ. Чѣмъ менѣе бываетъ человѣкъ пріятенъ, тѣмъ болѣе оказываетъ онъ благоугожденія. Знайте, что добропорядочной человѣкъ, опасается лишишься добраго имени, слѣдственно доброе имя составляетъ всю его надѣжду въ разсужденіи хорошаго его съ вами обхожденія.

Сей случай представляется вамъ къ поданію того знатнаго примѣра, коего можно ожидать отъ дочерняго уваженія, не упустите его. Сей примѣръ весьма васъ достоинъ. Отъ вашей добродѣтели того надѣются, хотя относительно къ вашей склонности и весьма жаль, что оный вамъ предлагается. Пусть говорятъ, къ вашей славѣ, что въ семъ то обстоятельствѣ ваши родители вамъ обязаны. Тщеславное выраженіе, дражайшая сестрица! но оправданное тѣмъ насиліемъ, которое вы учините надъ склонностію своего сердца. Чтожъ касается до вашихъ родителей, которые изліяли на васъ всякія благодѣянія, но кои рѣшились твердо настоять въ своемъ требованіи, и никогда онаго не оставятъ, да и не дѣлали нималаго послабленія во многихъ подобныхъ случаяхъ, для чести своей, для разсудка и своей власти, требуютъ чтобъ вы въ семъ случаѣ ихъ обязали.

Я надѣюсь къ скоромъ времени лично поздравить васъ съ оказаніемъ толико похвальной преклонности. Желаніе разпорядить и окончить все касающееся до качества опекуна, есть первое главнѣйшее обстоятельство, побуждающее меня оставить Италію. Я буду искренно радъ, когда возмогу исполнить сей долгъ къ удовольствію всѣхъ, а наипаче къ твоему, любезная моя сестрица. Естьли по прибытіи моемъ я увижу установленное согласіе въ столь дорогой фамиліи, то сіе принесетъ мнѣ неизреченную радость, и я можетъ быть разположу дѣла мои такъ, дабы препровесть остальные мои дни съ вами вмѣстѣ.

Письмо мое весьма продолжительно. Мнѣ остается токмо увѣрить васъ о глубочайшемъ почтеніи, съ которымъ я пребываю любезиѣйшая моя сестрица, вашъ нижайшій и покорнѣйшій

Морденъ.

Я думаю, дражайшая моя Гове, что ты прочла письмо двоюроднаго моего брата. Весьма поздо уже желать, чтобъ оно пришло ранѣе. Когда бы я его и прежде получила, то можетъ быть не менѣе бы имѣла откажности рѣшиться на свиданіе, поелику я нимало не думала ѣхать съ г. Ловеласомъ.

Но я также ни мало не помышляла, чтобъ прежде свиданія подала я ему такую надѣжду, по которой бы онъ пришелъ приготовившись, и которой уничтоженіе его хитрости учинили къ нещастію безполезнымъ.

Будучи гонима, и толь мало ожидая снисхожденія, слѣдуя тому, что мнѣ моя тетка обьявила и что подтвердила мнѣ сама ты, когда бы письмо пришло и въ надлежащее время; то съ трудомъ могу сказать, какое бы я предприняла намѣреніе въ разсужденіи свиданія. Но вотъ то дѣйствіе, котороебъ по истиннѣ оно произвело надо мною: оно принудило бы меня стараться всѣми силами изыскивать случай къ нему уѣхать, дабы обрѣсти отца и защитителя, равно какъ и друга, въ двоюродномъ братѣ, одномъ изъ моихъ опекуновъ. Такое прибѣжище было бы гораздо сроднѣе или по крайней мѣрѣ непорочнѣе; но я опредѣлена къ нещастію. Колико сердце мое обливается кровію, видя себя почти уже принужденною согласиться на описаніе такого свойства, въ которомъ г. Морденъ столь чувствительно изображаетъ мнѣ своевольца въ письмѣ, которое какъ я думаю ты уже прочла!

Возможноли, чтобъ сіе подлое свойство, коего я всегда страшилась, учинилось моимъ удѣломъ? Я весьма излишно полагалась на мои силы. Не усматривая никакой опасности отъ насилія, можетъ быть весьма рѣдко возводила я мои очи къ вышнему Создателю, на котораго долженствовало бы мнѣ возложить всю мою надежду, наипаче когда я видѣла толико твердости въ стараніяхъ человѣка такого свойства.

Недостатокъ въ опытности и легкомысліе, съ помощію моего брата и сестры, споспѣшествовавшіе ихъ предлогамъ къ моему нещастію, ввергли меня въ погибель. Колико ужасное выраженіе, дражайшая моя! Но я повторяю то съ разсужденіемъ, поелику полагаю, что могло случиться для меня и щастливаго: но слава моя помрачена, своеволецъ составляетъ мой удѣлъ, а что значитъ своеволецъ, о томъ письмо г. Мордена должно тебя увѣдомить.

Побереги его, я тебя прошу, до того времени пока я потребую его отъ тебя обратно. Я прочла оное сегоднишняго утра только въ первой разъ, потому что не имѣла еще смѣлости раскрыть моего чемодана. Я не хотѣла ни для чего въ свѣтѣ, чтобъ оно попалось на глаза г.Ловеласу. Отъ того могло бы произойти какое ни есть нещастіе между наглѣйшимъ изъ всѣхъ человѣковъ, и весьма храбрымъ, какимъ представляютъ г. Мордена.

Сіе письмо было запечатано въ конвертѣ и безъ надписи. Пусть они столько меня ненавидятъ и презираютъ сколько хотятъ; но мнѣ весьма удивительно, что они не присовокупили къ тому ни единой строчки, хотябъ для того, дабы дать мнѣ возчувствовать ихъ намѣреніе побудившее ихъ прислать мнѣ Спиру.

Я начала писать письмо къ двоюродному моему брату; но я его оставила, по причинѣ неизвѣстности моего состоянія, и потому что я со дня на день ожидаю вѣрнѣйшихъ освѣдомленій. Ты мнѣ нѣкогда совѣтовала къ нему писать, и въ то самое время я начала свое письмо, тѣмъ съ большимъ удовольствіемъ, что я съ охотою желала тебѣ повиноваться. Я должна повиноваться, когда могу; ибо ты остаешься токмо единою моею пріятельницею, и впрочемъ такое же имѣешь мнѣніе о тѣхъ увѣдомленіяхъ, которыя я осмѣливаюсь тебѣ подавать. Находясь въ такомъ злощастіи, я лучше умѣю ихъ подавать, нежели избирать между ими полезное для себя, когда мнѣ оныя подаютъ. Я принуждена такъ сказать; ибо я щитала себя погибшею толико отважнымъ поступкомъ своимъ не видя ничего чѣмъ бы могла себя укорять за свое намѣреніе. Изьясни мнѣ, дражайшая моя, какъ могли сіи противности случиться.