Вечный бой - Альфред Ван Вогт

Я ухватился за поручень, когда тепловоз проносился мимо, крепко вцепился и повис, напрягая все свои силы. С трудом я добрался до следующей ступеньки, как раз в тот момент, когда дверь надо мной открылась. Фрэнк наклонился и начал бить мне по пальцам длинным гаечным ключом. Несмотря на то, что я был в плотных перчатках, острая боль заставляла меня разжать онемевшие пальцы. В отчаянии я схватился другой рукой за ступеньку ниже. Фрэнк встал на колени и снова замахнулся для удара. На этот раз он промахнулся, но удар был настолько сильным, что из металла полетели искры. Это было свыше моих сил, нельзя позволить ему искалечить мне вторую руку, тогда я сразу попаду под колеса. Не дожидаясь следующего удара, я коснулся ногами земли, сначала быстро бежал, а потом перешел на шаг. Я удачно остановился на мелком гравии насыпи. Воздушная прослойка скафандра спасла меня от серьезных повреждений, но я задыхался и чувствовал сильную дрожь в ногах.

Моей первой мыслью было запрыгнуть через борт в вагон с рудой, но, стоя на месте, я понял, что платформы движутся гораздо быстрее, чем я в этом неуклюжем костюме. Поезд успел набрать скорость и двигался слишком быстро. Я уже готов был отказаться от мысли снова попасть в вагон, когда крепкая как железо рука схватила меня за шиворот.

— Сеньор, бегите!

Я бежал до тех пор, пока не ощутил во рту соленый привкус, горло пересохло, глаза застилали слезы. Наконец мне удалось выбрать момент и уцепиться за приставную лестницу вагона с рудой, за которую держался Джой. Благодаря его силе, способной удержать мой вес, я забрался по лестнице, и вскоре мы оба лежали в вагоне, жадно хватая воздух.

Я поднялся, ноги продолжали дрожать.

— Не знаю, что собирается делать дальше этот безумец, — начал я, когда смог заговорить, — но нам надо добраться до пассажирского вагона и подождать там.

Наше внезапное появление произвело невеселую сенсацию. Я коротко объяснил, что произошло, и направился к телефону, намереваясь позвонить в кабину. Телефон прозвонил три раза, потом линия словно умерла.

Вся энергия, которая питает состав, вырабатывается локомотивом, и естественно, что это Фрэнк отключил телефонную связь. Понять его цель было несложно — лишить нас возможности по прибытию в Марсополис связаться с полицией Марса.

Про себя я проклинал собственную глупость, не имеющую названия, но и Фрэнк может не рассчитывать, что способен остановить меня.

Один из присутствующих пожал плечами.

— Грэй ведет себя очень глупо, он не сможет управиться в одиночку при аварии поезда. А все, что остается нам — это держаться вместе.

Внезапная мысль пронзила меня. Я быстро подошел к панели измерительных приборов. Стрелка уровня давления вздрагивала на самой нижней отметке, ртутный показатель температуры быстро скользил вниз. Я повернулся к присутствующим и хмуро сообщил:

— Мне очень жаль, но я вынужден сказать, что Фрэнк отключил нам питание воздушного кондиционирования.

Филип Баррон побледнел, но взгляд его оставался твердым.

— Сколько у нас времени?

— Не больше часа. Мы сможем терпеть холод, но никто из нас не выдержит вдвое пониженного давления, никто, кроме Джоя, вот так, — ответил я невесело.

Воцарилось тяжелое молчание. Потом Баррон тепло посмотрел на Джоя.

— Да, относительно вас. Я полагаю, что Грэй рассчитывает вставить веское слово против вас и кандидатуры любого другого индейца. Надменный дурак! Конечно, каждый из нас сделает заявление и расскажет, что в действительности произошло. Мы оставим это заявление вам.

— К черту это заявление, — вмешался другой член комиссии. — Это, конечно, поможет Джою восстановить справедливость, но что ожидает нас?

Я прервал их спор:

— Мы не учитываем одну вещь. Джой может выдержать низкое давление, но он не может дышать отравленным воздухом, не сможет слишком долго находиться снаружи после наступления темноты. У нас есть только один шанс.

Я решительно повернулся к двери.

— Пойдем, Джой, попробуем подчинить себе эту машину.

Мы нашли газорезы, которые размещались в противоположных концах вагона на случай опасности. Прихватив их с собой, мы забрались на крышу вагона и начали медленно продвигаться вперед. Я видел блестящий локомотив, выкрашенный в голубой и красный цвета, видел выпуклую кабину и фигуру Фрэнка Грэя, сидящего в ней.

Больше всего меня волновала одна вещь: в кабине было дальнобойное ружье, а мы с Джоем в эту минуту выглядели, как две утки на водной глади. Я сомневался, что Фрэнк решится выстрелить в нас — впоследствии будет нелегко объяснить, почему он доставил два тела с пулями внутри. Но вероятность выстрела была высока, и мысли о таком исходе неотступно преследовали меня.

Разряженное небо Марса постепенно начинало темнеть, и Земля вечерней звездой сияла ярко, словно маленькое затухающее солнце. У нас оставалось еще около часа светлого времени, но возможность проехать в таком положении около ста миль не доставляла удовольствия. Мы находились в гористой местности, дорога была слишком крутой и извилистой, чтоб двигаться с большой скоростью. Я потуже затянул воротник, завернулся по самые уши и пригнулся, прячась от ледяного ветра. Я заметил, что Джой тоже часто останавливается, чтоб похлопать в ладоши, пока мы пробирались вдоль крыши вагона-цистерны с технической водой.

С этого расстояния я видел, что Фрэнк наблюдает за нами через стекло кабины. Ружье лежало у окна рядом с ним, но он не сделал ни единого движения, чтоб взять оружие в руки. Он явно выжидал, желая посмотреть, что мы предпримем. Я не был уверен в успехе. Открыть каким-то образом дверь и попасть внутрь кабины, не получив при этом пулю в лоб, — шанс один из ста.

Мы забрались на крышу кабины и лежали ничком как раз над дверьми, Джой с одной стороны, я — с другой. Одновременно мы опустили газорезы вниз и ударили в выступающую часть толстых дверных стекол. Они не были противоударными, просто прочными, но, как оказалось, не настолько, чтоб уцелеть после наших усилий. Выпуклая секция стекла с моей стороны легко разбилась, и осколки полетели внутрь кабины. Это намного облегчало задачу, теперь она заключалась в том, чтоб спуститься вниз, попасть внутрь и попытаться открыть дверь.

Я скользнул через край и начал спускаться по лестнице, укрепленной со стороны двери. Лицо Джоя периодически появлялось и исчезало с другой стороны. Теперь мы были в порядке, нас защищала металлическая стена кабины. Сейчас, чтобы достать нас, Фрэнку пришлось бы просунуть ружье сквозь отверстия в стекле с той или другой стороны. Но он этого не делал. Сидя посередине кабины, как в лодке, Фрэнк пытался одной рукой достать все, до чего мог дотянуться. И, в конце концов, удача оказалась благосклонна к нему.