Это мой мир - Екатерина Швецова

Армия Нувасии врезалась в противника на полном скаку, что дало ей большое преимущество. Даже выставленные пики не смогли полностью остановить этот сияющий молот. Неопытные разбойники, никогда не державшие в руках такого оружия, были растоптаны лошадьми в тот момент, когда они не смогли удержать древки на весу.

Солдаты оказались крепче и пик не бросили, но они пали жертвой мощного удара. Первые ряды были сломлены, вторые начали сопротивление, но тоже быстро уступали всадникам.

Верховые застряли только спустя еще два ряда и здесь начали нести потери. Пешие солдаты окружали их, подныривали под руки, подрезали сухожилия лошадям. Нувасцы падали и, либо их придавливали их собственные кони, либо они умирали на мечах своих врагов.

Богатую жатву собрали арбалетчики Сумолтира и маги Нувасии. Первые, из-за скорострельности своего оружия и более качественной системы прицеливания. А вторые из-за слаженности действий.

Огненная стена, гулявшая по врагу четыре раза, нанесла тому невосполнимые потери среди рыцарей и солдат.

Филоры не дали пехоте врага встретить их в первом ряду – цветы сразу же переместились в середину батальона и начали рвать людей на куски.

Риаты, поставленные королем не в центральный, а на левый фланг, опередили лошадей нувасцев и ящеров, и врезались в сумолтирцев первыми. Их острые когти и крепкие зубы пробивали доспехи, ломали мечи и отгрызали головы. Кровь здесь лилась рекой.

Сумолтирские маги, получив приказ от Императора, сосредоточить свои силы на правом фланге, оставили наемников в покое и занялись ненавистными макаками. Переводить сюда же насоров было уже поздно – они сражались на левом фланге. Не слишком успешно, из-за искарских доспехов нувасцев, отражающих магию ледяных существ.

Макаки первыми достигли врага – из-за ящеров солдаты долго не могли доскакать до линии сшибки. Они не хотели бежать вперед. Поэтому левый фланг оказался последним, который сошелся с противником.

Риаты собрали здесь кровавую жатву – их остановили лишь маги, обильно поливающие линию обороны огнем. Гибли и свои и чужие, но им похоже было некогда разбираться.

Перед тем, как солдаты сошлись с остатками дайнов, заговорили пушки, умело скрытые до поры. Весь удар здесь приняли на себя ящеры, надолго смешав строй. Они метались в агонии, падали и придавливали собой солдат. Даже кусали своих, в приступах неконтролируемой ярости.

Только теперь Морин понял, как ему повезло, что он оказался в центре. По мере того, как маги и пушки приканчивали ящеров и риатов, он все ближе продвигался к передовой и все отчетливее понимал, что сражаться ему предстоит с искарцами. Этих трусливых воинов на лохматых лошадках он и его ребята боялись меньше всего.

Я оттолкнул меч от себя, поднырнул под руку солдата и отпрыгнул от следующего удара. Третий солдат попытался направить на меня коня, но тот отказался топтать меня и попятился. Я рубанул воина по ноге и продвинулся дальше. Весь мой бой был похож на повторение однообразных действий. Поднырнул под удар, рубанул с плеча, увернулся от следующего. И так до бесконечности.

Щит скорее мешал, чем помогал. Я выставлял его под удары каждый раз, но то ли не умел этого делать, то ли он сам по себе был плохого качества, но из него уже торчали отдельные доски. А железная окантовка и вовсе упала, еще три сажени назад. Зато холодно мне уже не было. Даже наоборот.

Оленсис не останавливала своего стремительного движения. Она успевала не только отражать удары, но и подрезать лошадям сухожилия. Сзади нас образовалась свалка из людей и коней. Ботис рубил своими топорами с такой яростной силой, что его и вовсе старались объезжать.

Получилось так, что мы находились на острие атаки. Солдаты и остатки разбойников шли за нами, добивая наших врагов, или перепрыгивая через их тела.

Уфус кусал лошадей, не размениваясь на людей. Он метался между мной и Оленсис, стараясь защищать обоих. Его морда была по самую холку в крови, что выглядело для противника крайне устрашающе.

Запас маны подходил к концу. Наемники все еще держали рыцарей и даже кое-где прорывались вперед.

Мы помогали им по мере сил. После первого удара, я разделил батальон волшебников на две части. Первая – защищала короля и солдат центра, выжигая противника, а вторая целилась в рыцарей. Закованные в латы, они плохо поддавались мечам наемников, но отлично горели.

Когда ледяной дождь прошелся по рядам воинов, рыцари продавили линию обороны и стали постепенно брать верх. Наемники, то ли потеряли уверенность, то ли удачу, но все больше и больше уступали противнику.

Я сжал кулаки. Я совсем не имел понятия о том, какую позицию выбрала Лирра и жива ли она. Вполне возможно, что именно в этот момент она получила смертельную рану и лежит на поле боя, теряя остатки сил и крови. Перед глазами встало бледное, измученное лицо. То самое, что я видел ежедневно, в течении полугода после полученной ею раны. Я отогнал мрачные мысли и сосредоточился на битве. Гантори что-то кричал мне, но я только сейчас смог разобрать, что именно:

– Мы должны им помочь! Если их сметут, весь королевский замысел летит в чертоги Игосека!

Он говорил, конечно же, об ослабленном левом фланге, на котором никого не было, кроме солдат и риат. Я согласно кивнул:

– Бери пять сотен и скачите туда. Возьмите все амулеты, что сможете найти. Пять сотен! Остальные нужны здесь.

– Слушаюсь, – он уже мчался в конец батальона.

Я снова поднял руки и опять начал читать заклинание огненной стены. Мы прошлись по рыцарям последней, ослабленной волной. Стоны и крики давно затихли, а я все сидел и размышлял, что делать с остатками силы. Сжигать до конца всю ману было нельзя, маги могли навсегда потерять свои способности, а вместе с ними и разум.

В конечном итоге, я приказал всем достать луки, а магию использовать только для поддержания щитов.

Не все волшебники владели оружием дальнего боя, но всех им снабдили. Умение на поле боя не главное. Лишь бы смогли тетиву натянуть, да сами не убиться.

Я собрал свой лук и принялся выпускать стрелы по одной.

Снежная пелена стала гуще, ветер гонял снежинки по полю, словно волки добычу. Я уже довольно смутно видел линию схватки, хотя она приблизилась к тому месту, где я находился на добрые шестьдесят саженей. Ровно половина наемников уже успела отдать свою жизнь за короля.

И в этот момент появились гунны.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что я еще жива. Магический щит сверкнул от соприкосновения с ледяной глыбой и испарил ее без следа. Ну, Ростон, ну, попадись же ты мне! Мог бы предупредить о щите, а то тут недолго не от глыбы, так от сердечной муки умереть.