Мифы и правда о женщинах - Елена Первушина

Так, сражаясь, тоскуя, плетя интриги, женщины пережили темные века и доказали, что при необходимости выжить умеют «играть жестко». В следующую эпоху им предстояло освоить совсем иные роли…

Глава 10. Прекрасные дамы былых времен

На первый взгляд кажется, что про Средневековье мы знаем все доподлинно. Дамы были прекрасными, любовь платонической, рыцари все сплошь в крестовых походах, трубадуры – под балконами. Но стоит познакомиться с документами той эпохи и становится ясно, что реальность куда интереснее и разнообразнее, чем наши представления о ней.

Откровения вдовы из Бата

Прекрасным апрельским днем где-то в середине XIV в. большая компания нарядно одетых людей отправилась в английский город Кентербери в паломничество к мощам Томаса Бекета. В этой компании были рыцарь с сыном, почтенный йомен-лучник, утонченная и прекрасно образованная аббатиса, несколько монахов, богатый купец, бедный студент, чопорный юрист, шкипер, несколько весьма зажиточных ремесленников, повар, мельник, доктор медицины, крестьянин, эконом, мажордом, пристав церковного суда, продавец индульгенций – словом, представители всех сословий средневекового общества. И в этом обществе ехала на иноходце еще одна женщина – не знатная дама, а простая ткачиха из города Бата.

«В тканье была большая мастерица —Ткачихам гентским впору подивиться.Благотворить ей нравилось, но в храмПред ней протиснись кто-нибудь из дам,Вмиг забывала в яростной гордыне,

О благодушии и о благостыне.Платков на голову могла навесить,К обедне снаряжаясь, сразу десять,И все из шелка иль из полотна;Чулки носила красные онаИ башмачки из мягкого сафьяна.Лицом бойка, пригожа и румяна,

Жена завидная она былаИ пятерых мужей пережила,Гурьбы дружков девичьих не считая(Вокруг нее их увивалась стая)…На башмачках она носила шпоры,Любила шутки, смех и разговорыИ знала все приманки и коварстваИ от любви надежные лекарства»{ Здесь и далее цит. по: Чосер Дж. Кентерберийские рассказы. М.: Эксмо, 2008.}.

Путь был неблизкий, и паломники договорились занимать друг друга интересными рассказами. Благодаря еще одному участнику похода – поэту Джеффри Чосеру – мы сейчас можем познакомиться с этими историями; они были объединены Чосером в сборник под названием «Кентерберийские рассказы». Когда же пришел черед батской ткачихи, она рассказала историю про рыцаря Круглого стола, которого обвинили в… изнасиловании:

«Был при дворе Артура рыцарь-хват.Он позабавиться всегда был рад.Раз на пути девицу он увиделИ честь девическую вмиг обидел».

Возмущенный Артур решил, что судить рыцаря должна королева Гвиневера и ее дамы. Они, в свою очередь, придумали рыцарю такое наказание:

«Вы жить останетесь на белом свете.Лишь если сможете вы мне ответить —

Что женщина всему предпочитает?А не сумеете – вас ожидаетСмерть неизбежная. Так берегитеВы голову от топора. Идите.Двенадцать месяцев и день даюНа то, чтобы обдумать вы моюМогли загадку».

Рыцарь решил, что лучше всего ответ знают сами женщины, и отправился в путь, чтобы расспросить их. Ответы женщин его обескуражили:

«Но если даже женщины и знают,Чего хотят, двоих на свете нет,Чтоб на одном сошелся их ответ.Те назовут богатство и наряды,Те почести, те угожденью рады,Тем лишь в постели можно угодить,Тем бы вдоветь да замуж выходить.Тем сердце лесть всего сильней щекочет,А та сознаться в слабости не хочет,Но ей хвала сокровищ всех милей.Ведь льстивым словом нас всего вернейИли услугой самою ничтожнойИ покорить и усмирить возможно.А те свободу почитают главным,И чтобы с мужем были равноправны,И чтоб никто не смел их укорять,Коль на своем затеют настоять.И то сказать – какая же из насСупруга не лягала всякий раз,Когда ее заденет за живоеИли о ней он правду всю раскроет».

И вот однажды, когда срок был уже близок, рыцарь забрел в дремучий лес и встретил там страшную старуху, которая обещала открыть ему тайну, если он пообещает жениться на ней. Обещание было дано, и вскоре рыцарь без страха предстал перед судом дам:

«Он, не смущаясьИ к королеве смело обращаясь,Уверенно и громко начал речь:“О, госпожа! Палач пусть снимет с плечМне голову, когда я ошибаюсь,Но утверждать пред всеми я решаюсь,Что женщине всего дороже властьНад мужем, что она согласна пасть,Чтоб над любимым обрести господство…”И не нашлось ни дамы, ни девицы,Ни опытной в таких делах вдовицы,Которая б решилась отрицать,Что большего не может пожелать».

Так рыцарь спас свою жизнь. Но теперь его ожидало новое испытание – женитьба на безобразной старухе. Несчастный рыцарь, стиснув зубы, перетерпел свадебный обряд, однако ночью наотрез отказался исполнять супружеские обязанности. И тогда старуха поставила его перед новым выбором:

«“Сам выбирай, хотя не угадаешь,Где невзначай найдешь, где потеряешь:Стара, уродлива, но и скромна.И до могилы преданна, вернаМогу я быть, могу и красотоюИ юностью блистать перед тобою,Поклонников толпу в твой дом привлечьИ на тебя позор иль смерть навлечь.Вот выбирай. И толком рассуди”.У рыцаря заныло тут в груди.Вздохнул он тяжко и жене ответил:“Миледи и любовь моя, уж светелСтал небосклон, мне, видно, не решить,Что дальше делать и как дальше жить.Решай сама, как мудрая жена,Какая нам с тобою сужденаСудьба и жизнь; тебе я доверяю.Что хочешь ты, того и я желаю”.“Так, значит, над тобой взяла я верх.К моим ногам гордыню ты поверг?”“Ты верх взяла, тебе и выбирать”.“Приди же, друг, меня поцеловать,Ты это заслужил своим ответом,Получишь верность и красу при этом…”Когда увидел рыцарь, что женаПриветлива, красива и юна,Тут, вне себя от этой благодати,Он заключил ее в свои объятья.Ему и сотни поцелуев мало,Она ж ему покорно уступалаВо всем, лишь бы порадовать его.Не стану я рассказывать того,Как, сохранив любовь свою до гроба,Они в довольстве, в счастье жили оба».

На этом заканчивается рассказ Батской ткачихи. Правду ли она говорит? В самом ли деле главной целью и вожделенной мечтой женщин Средневековья было обретение власти над мужчинами?

Рыцарь + дама + трубадур = шведская семья?

Кажется, заветы Батской ткачихи ближе всего приняли к сердцу благородные дамы Тулузы и Прованса. Им и их верным трубадурам удалось создать великолепную легенду о «finamor» – «прекрасной» или «куртуазной» любви, о «дворах любви», повинующихся приказаниям женщин, о чистой страсти к идеальной женщине. Эту легенду подхватили авторы исторических романов, и некоторые доверчивые читатели до сих пор считают, что Средневековье было сплошным поклонением рыцарей прекрасным дамам. Между тем, «дворы любви» существовали на юге Франции, в Аквитании и Лангедоке, на протяжении немногим более двухсот лет (в 1071 г. родился первый трубадур Гильем Аквитанский, а в 1292 г. умер последний – Гираут Рикьер).

Согласно легенде, трубадур находился в полном подчинении у своей дамы и испытывал к ней почти религиозное чувство благоговения. Оно рождалось из преклонения перед достоинствами дамы – неизменно всегда самой прекрасной и самой благородной. При этом влюбленный порой терял всякую волю и индивидуальность – он не более чем ребенок, с которым любимая женщина делает все, что захочет: «Ради нее я могу быть лживым и искренним, полным верности и готовым к изменам, грубым и любезным, трудолюбивым и праздным, ведь именно ей дана власть унижать и возвышать меня».

Другим такая концепция была не по нраву. В знаменитой песне-диалоге между дамой-трубадуркой Марией Вентадорской и ее певцом Ги де Юсселем последний настаивает на равноправии в любви, а Мария возражает:

«Ги:

Итак, дать обязана Дама взаменЛюбви – любовь, ту назначив из цен,Чтоб равенство соблюдал договорБез счетов, кто кем был до этих пор.

Мария:

Ги, влюбленный, подав намекДаме, должен быть терпеливИ благодарить, получивМилость в должном месте в свой срок;Пусть просит, не поднимаясь с колен:Она – и подруга, и сюзеренЕму; превосходство же ей не в укор,Поскольку он друг ей, но не сеньор»{ Брюнель-Лобришон Ж., Дюамель-Амадо К. Повседневная жизнь во времена трубадуров. М.: Молодая гвардия, 2003. С. 371.}.

Однако стоит только взглянуть на другие канцоны трубадуров, как мы без труда убедимся, что любовь, связывающая Даму и рыцаря, меньше всего похожа на религиозное обожание. Наоборот – это вполне земное, плотское чувство. Вот как описывает его прославленный трубадур Бернарт де Вентадорн: