Остоженка. От Остоженки до Тверской - Сергей Романюк

В доме у Лопатиных часто бывал И.А. Бунин, останавливавшийся неподалеку в меблированных комнатах: «Мне нравился переулок, дом, где они жили, приятно было бывать в доме», – вспоминал он. В книге «Освобождение Толстого» Бунин многое написал о Толстых со слов дочери Лопатина, которых она хорошо знала.

Сейчас этот замечательный памятник истории и архитектуры отреставрирован и передан для офисного использования, а до начала реставрационных работ в доме жил выдающийся знаток русской генеалогии, обладатель коллекции портретов, насчитывающей более 5 тысяч единиц, Ю.Б. Шмаров, описавший историю старинного особняка в альманахе «Памятники Отечества».

Он был одним из активных членов Общества изучения русской усадьбы, вместе со своими коллегами Шмаров ездил по Московской области, фотографировал малоизвестные и совсем забытые усадьбы, подготавливая сборник Общества по истории усадеб. Как и многие другие члены Общества, Шмаров был арестован, но выжил, возвратился в Москву и занялся изучением Пречистенки и окружающей местности – под его руководством долгие годы работал кружок энтузиастов. Я вспоминаю, как он всегда гостеприимно встречал гостей, предоставляя возможность воспользоваться его богатейшей библиотекой и получить консультацию по самым разным вопросам истории России. Умер Юрий Борисович в преклонном возрасте – 86 лет; часть его богатейших коллекций была приобретена московским музеем А.С. Пушкина.

За Староконюшенным переулком в доме № 19/3 останавливался М.Ю. Лермонтов в последний приезд в Москву в 1841 г., а далее по переулку до 1812 г. находилась большая усадьба князей Гагариных (№ 21–27), позднее распроданная отдельными участками.

На одном из них в 1911 г. архитектором Д.М. Челищевым был построен доходный дом (№ 23). В нем жили писательница Л.А. Авилова, химик И.В. Гребенщиков, историк В.П. Волгин, экономико-географ Н.Н. Баранский, писательница, автор воспоминаний о Чехове Л.А. Авилова, гинеколог Г.В. Снегирев, артист Ю.А. Завадский. Рядом с этим большим зданием стоит маленький старожил здешних мест (№ 25) – деревянный особняк, построенный к 1820 г. В нем в 1867–1879 гг. жил П.Н. Свистунов, один из последних оставшихся в живых декабристов, выступивших, как писал Герцен, «для требования человеческих прав, для протеста, для заявлений, за который – и они знали это – их ждала веревка палача и каторжная работа». Свистунов был членом и Северного, и Южного общества и, как выяснили царские следователи, «знал цель – введение республиканского правления и разделял преступное мнение о истреблении императорской фамилии». Он был осужден на 20 лет каторжной работы, но срок ему сократили до 15 лет. Через 10 лет он был сослан на поселение и вернулся в Москву только после смерти Николая, по амнистии 1856 г.

В доме Свистунова в Гагаринском переулке в 1878 г. несколько раз побывал Л.Н. Толстой, собиравший материалы для романа «Декабристы». Он писал Свистунову из Ясной Поляны: «Когда Вы говорите со мной, Вам кажется, вероятно, что все, что Вы говорите, очень просто и обыкновенно, а для меня каждое Ваше слово, взгляд, мысль кажутся чрезвычайно важны и необыкновенны. Ваша беседа переносит меня на такую высоту чувства, которая очень редко встречается в жизни и всегда глубоко трогает меня».

В 1879 г. П.Н. Свистунов продает этот дом Н.А. Берензону, много лет бывшему главным врачом Яузской больницы для чернорабочих.

В 1912–1939 гг. здесь живет один из видных архитекторов А.В. Щусев, автор проектов многих построек в Москве и в том числе самой известной – Мавзолея В.И. Ленина на Красной площади, где он в угловой комнате-мастерской зимней ночью 1924 г. набросал его первые эскизы.

Позади этого особняка выстроено конторское здание с волнообразно изогнутым фасадом, покрытым стеклом (2000–2008 гг., архитекторы М. Хазанов, Д. Размахнин). Оно поставлено очень скромно и не портит Гагаринский переулок.

Домовладение № 29–31 принадлежало бригадиру Д.А. Новосильцеву, купившему его в 1798 г. у вдовы Николая Андреевича Тютчева (деда известного поэта). На незаконной дочери Новосильцева Анне Васильцовской был женат писатель М.Н. Загоскин, который жил здесь с июня 1820 по 1831 г. до переезда в собственный дом в Денежном переулке, «часто испытывая, – как вспоминал его сын, – на себе странные придирки и выходки хозяина дома, настоящего деспота старого закала, вызывавшие немало обоюдных бурных вспышек и вследствие которых жизнь моих родителей в его доме становилась все более и более невыносимее, и мысль отделиться от Новосильцова не покидала отца ни на минуту. В то время материальные средства его несколько улучшились, однако не настолько, чтобы он имел возможность, как он сам выражался, «опериться» и жить самостоятельно». Только после необыкновенного успеха его романа «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году» он смог переехать отсюда в собственный дом.

Загоскин был хорошо знаком с А.С. Пушкиным, и не исключено, что поэт мог бывать у него в Гагаринском переулке.

На одном из участков этого большого владения (№ 29) в 1905 г. по проекту архитектора М.Я. Кульчицкого строится жилой дом – белые наличники его окон сейчас хорошо видны после сноса строений по красной линии переулка. Тогда участок принадлежал активной участнице революционного движения 1880–1890 гг. Е.П. Эфрон (мать мужа поэтессы М. Цветаевой Сергея Эфрона), вышедшей из дворянской семьи Дурново, пожертвовавшей и состоянием, и обеспеченным будущим ради борьбы с самодержавием. В эмиграции в Париже повесился ее младший четырнадцатилетний сын Константин, и она не смогла пережить его, повесившись на том же крюке…

В доме в Гагаринском переулке Елизавета Дурново устроила подпольную социал-демократическую типографию, и, как сообщал справочник «По революционной Москве», изданный в 1926 г., жители еще и тогда были уверены, что типография зарыта у них во дворе.

Участок № 29 связан и с другими революционными организациями: в 1870-х гг. здесь собирались члены московского народовольческого кружка «чайковцев» вместе с П.А. Кропоткиным. Кружок этот получил название по фамилии одного из своих членов Николая Васильевича Чайковского. Программа его, написанная Кропоткиным, предусматривала подготовку революции, в основном путем пропаганды и организации масс.

Существующее здание под № 35 было построено в 1905 г. архитектором А.Д. Муравьевым, а до него здесь стоял одноэтажный деревянный домик 1840 г. постройки, в котором в 1870-х гг. жил артист Малого театра Н.И. Музиль. Соседнее здание заканчивает Гагаринский переулок. Его левая часть – проект архитектора С.М. Калугина 1907 г., а правая, предназначенная для поликлиники Комиссии по улучшению быта ученых, была построена в 1928 г. архитектором А.Ф. Мейснером. В этой поликлинике работали такие крупные ученые-медики, как П.А. Герцен и М.И. Авербах.

Вернемся к началу Гагаринского переулка. Квартал его от Гоголевского бульвара до Нащокинского переулка в XVIII в. был занят большой усадьбой светлейшего князя П.В. Лопухина (получившего этот титул за «заслуги» его дочери, ставшей фавориткой императора Павла I). Современный дом № 2 на углу с бульваром был построен в 1852 г.; стоит обратить внимание на его резные белокаменные колонки, похожие на древнерусские. В этом доме во время строительства храма Христа Спасителя жил архитектор К.А. Тон. В конце 1920-х гг. здесь квартировал педагог С.Т. Шацкий.

На углу Гагаринского и Нащокинского переулков стоит двухэтажный каменный дом (№ 4) с очень сдержанной обработкой фасадов. В нем находится центральный совет Всероссийского общества охраны памятников. Дом построен в 1970-х гг. по образу и подобию того, который находился на этом месте 160 лет назад, в 1830-х гг. Тогда здесь стоял также двухэтажный дом, но с деревянным вторым этажом, принадлежавший дочерям надворного советника Ильинского, у которых в 1831–1832 гг. его снимал друг Пушкина Павел Воинович Нащокин.

К нему Пушкин приехал 6 декабря 1831 г. и в тот же день отправил записку жене: «Сей час приехал я к Нащокину на Пречистенском валу в дом г-жи Ильинской. Завтра буду тебе писать. Сегодня мочи нет, устал.

Павел Воинович Нащокин

Цалую тебя, женка, мой ангел» – это была его первая отлучка из семейного дома. В Москве Пушкин должен был уладить дела по своим старым карточным долгам.

Он виделся со многими своими знакомыми и друзьями, хотел заручиться кредитом, но смог только поручить Нащокину хлопоты по денежным обязательствам – долг его так и остался неуплаченным (лишь опека после его смерти возвратила долг).

Уехал Пушкин из Москвы 24 декабря 1831 г., оставив выразительное описание образа жизни его приятеля в письме к жене: «Здесь мне скучно; Нащокин занят делами, а дом его такая бестолочь и ералаш, что голова идет кругом. С утра до вечера у него разные народы: игроки, отставные гусары, студенты, стряпчие, цыганы, шпионы, особенно заимодавцы. Всем вольный вход; всем до него нужда; всякой кричит, курит трубку, обедает, поет, пляшет; угла нет свободного – что делать?»