Не стой под моей стрелой, или Инквизитор попаданке не указ! - Вероника Шаль

Источник дал энергию. Много энергии. Вот только не смог пришелец заставить летать человека, как птицу. И железную змею не увидел Император. И планету нашу Геструдию со стороны не суждено было увидеть никому.

Потому что потребовалось бы на это столько времени, сколько не вмещает ни одна человеческая жизнь.

Созданная энергия лишь обогревала кров и помогала готовить пищу. Даже запасти впрок ее было нельзя.

Глубоко опечалился Великий Император: пришелец посмел обмануть его. Приказал казнить пришельца.

Мягок был наш Великий Император. Согласился выполнить последнюю волю приговоренного к смерти: соединить остатки магических сил Великого Млына с сердцем Источника.

Твердь под ногами встрепенулась с невиданной силой. Такой, что трещинами покрыло всю сушу. Сгинули в тех трещинах многие и многие жители империи вместе с самим Великим Императором».

Ну и дела! Воображение тут же нарисовало сметающий все на своем пути апокалипсис. Я отвлеклась от чтения и уставилась в пространство. А через миг встрепенулась и продолжила поглощать глазами слово за словом.

«Светило небесное погасло на долгих десять сотен лет. Холод покрыл все вокруг. Жители умирали в муках тысячами каждый день.

Животные невиданные, напротив, расплодились. Жалкие крохи магии оказались не в силах их сдержать. Хаос пришел в нашу многострадальную империю.

Великий Млын устоял во всеобщем хаосе. Выжила сотая часть жителей. Все они отстроили новую Империю. Создали защиту от испепеляющего света, который теперь навсегда обосновался на нашей планете.

Прошли многие и многие века. Но люди не забыли трагедию, принесенную пришельцем. Теперь каждый рожденный в нашем мире человек в первый месяц своей жизни получает особый оберег, который навсегда сливается с его плотью.

Любой, у кого нет такого оберега, приравнивается к пришельцу.

Мы, добрые люди, познавшие много бед, решили не казнить новых пришельцев. Мы даем им навечно приют в толстых стенах монастыря».

На этом повествование заканчивалось и начинались рисунки дивных существ, якобы обитающих в этом мире. И я уткнулась в красочные картинки. Запомнив увиденное, — а такое не забывается! — я снова вернулась к оглавлению.

Не то, не то, не то, скользил мой палец ниже и ниже.

Про магические бури. Страница семьсот двадцать девятая. То что надо! И я бодро зашелестела ветхими страницами.

«Естественные знания», — гласил огромный, на четверть страницы заголовок.

«Магические бури», — сообщал под ним заголовок раза в два меньше.

«Магическая буря вспыхивает при поступлении магической энергии из пространственных разломов. Самая страшная магическая буря — Огненная, произошла во времена до изобретения письменности, и память о ней передавалась из уст в уста.

Свидетельств сохранилось немного. Известно лишь, что все небо вспыхнуло синим пламенем, воды океанов испарились. А Великий Млын едва не взорвался от напряжения.

Все последующие бури оказались в сотни и тысячи раз слабее Огненной. Они были подвластны ловцам магических бурь, которые своей внутренней силой и артефактами распрямляли магические потоки и направляли их прямо в маховик Великого Млына.

Великий Млын поглощает из пространства и консервирует магическую энергию. Главный маг Империи, а также ловец магических бурь вольны решать, кому и в каком количестве выдавать законсервированную магическую энергию».

Так-с, с Огненой и прочими магическими бурями все понятно. Листаем дальше.

В этом фолианте ничего, требующего срочного изучения, больше не нашлось, и я отнесла его в обратно угол.

Открыла следующую самую большую книжищу.

«Славные военные подвиги», гласил заголовок. Нет, это отложим на потом. Выжить знание военных подвигов мне никак не поможет. И я потянулась за очередным фолиантом.

На запыленную лежанку из грубых досок и без постельных принадлежностей спать легла я под утро. Благо Массиус занялся своей магической бурей и я смогла не идти спать в полночь, как он того требовал. Время потратила с пользой: успела просмотреть все книги. И даже про славные военные подвиги по диагонали почитала.

Новая информация принесла новые тревоги.

Что за оберег упоминается в бордовом фолианте? Меня же на раз вычислят без него, и все планы про карьеру наемницы пойдут псу под хвост!

Или вот про других попаданцев. Незачем мне их искать, если они в монастыре сидят. Даже опасно встречаться нос к носу с бывшим жителем Земли. С него станется выторговать для себя какую-нибудь выгоду в обмен на нераскрытие личности попаданки в моем лице.

Угу, в доброту, честность и гуманизм человечества я не верю. Точнее, все оно имеет место, но только пока не прижмут внешние обстоятельства. А потом все равно у каждого своя рубашка ближе к телу.

Так что из книг я поняла две важные вещи: мне срочно нужна метка-оберег. И еще мне нужно за километр обходить возможных попаданцев с Земли. Все остальное утрясется. А вот эти два упущения могут меня погубить.

Расстроившись, что проблем с каждым часом становится все больше и больше, я никак не могла провалиться в сон. Лежанка быстрому засыпанию тоже не способствовала. Вся сплошь покрытая сучками, так и норовившими оставить свой след на моей коже, она прогоняла и без того едва ощутимые волны сна.

После очередного неловкого моего поворота выпирающий на краю лежанки сучок царапнул по коже и заставил матюгнуться.

Я ни разу не принцесса на горошине, но так больше продолжаться не могло. Схватив покрывавшую лежанку тряпку, выполнявшую функции простыни, я швырнула ее на пол. Уж на полу мне ничто не помешает уснуть! Доски вон какие гладкие, отполированные. Повернулась пару раз, свернулась клубком и провалилась в темное небытие.

Ненадолго.

— Подъем, лежебока! — знакомый голос ворвался в мой тревожный сон. Я резко подскочила, едва не ударившись головой о настил лежанки.

— У тебя десять минут на сбор, и мы выходим.

Глава 15. Массиус тоже может быть человеком. Когда захочет

Бодрый тон Массиуса передал заряд энергии и мне. Я вскочила и поспешила наскоро привести себя в порядок. А заодно попробовать «фирменный» напиток отшельника, кружка с которым уже стояла на столе и распространяла густой аппетитный аромат на все помещение.

Еще спустя полчаса мы бодро шагали в лесной чаще. Каждые пять или десять шагов под недовольное ворчание Массиуса я останавливалась, увидев диковинное растение или насекомое.

Неведомой растительности и живности на нашем пути оказалось так много, что вскоре я отказалась от идеи рассмотреть и запомнить всю втречающуюся экзотику. Как-нибудь в другой раз. А то до вечера будем топтаться здесь.

Не прошли мы и километра, как любопытство, не иначе, одолело Массиуса, и он со словами «Подожди здесь» сошел с тропинки и направился