Прозрачные воды южных морей (СИ) - Артур Прядильщик

   - Ну, я-то - понятно... а вот ты чего лицом изображаешь?

   - Реви уже хоро-о-ошая - разрушений не будет. Не тот у нее настрой!

   А вот у Датча настроение было - так себе. Поэтому он не отказал себе в удовольствии испортить его ближнему своему:

   - Если пьяная Македонская - это как блондинка за рулем БТР, то влюбленная Македонская - это обезьяна с пятью гранатами в двух руках.

   Но Бао был тертым калачом:

   - Да мне положить! Счет оплачивает тот, кто остается последним. А кто не спрятался - я не виноват! А кому не нравится - может обратиться к моей krisha!

   Бенни, сбежавший из-за столика еще раньше Датча, заметил:

   - Кажется, болезнь прогрессирует... Если за Гензелем начнет охотиться Эда... чисто из спортивного интереса... Роанапра превратится в филиал "Фоллаута" - нам "отцы"... и "матери" спасибо за такое не скажут!

   - Эй! - Вот теперь Бао уже забеспокоился. - Харэ меня пугать! Чё за Гензель-Хрензель?

   Грохнул выстрел - одна из бутылок за спиной Бао разлетелась вдребезги.

   - Ты чё сказал, нах! - Реви, набычившись, стала подниматься. - Ты как его назвал, нах!

   - Ничего-ничего, Реви-чан! - Заулыбался Бао. - Тебе послышалось... Вот, Датч подтвердит.

   И перевел умоляющий взгляд на Датча. Тот, постаравшись не улыбаться слишком широко ("Выздоравливает, девочка! Выздоравливает!"), вопросительно поднял бровь в сторону пустого места на полках и выразительно потер большим и указательным пальцем. Бао обреченно вздохнул и кивнул.

   - Реви, тебе послышалось! Правда! - Подтвердил довольный негр.

   Когда инцидент, на который, кстати, почти никто из посетителей бара не обратил внимания, был замят, Бао наклонился к Датчу:

   - Ну, так что за... ну, ты понял, да?

   Датч зашептал ему на ухо:

   - Есть один чувак... Бабы ему пистолеты отдают подержать... Сами! Делай выводы, Бао!

   - Пиз#ец! - Выдохнул владелец "Желтого флага", натурально схватившись за сердце.

   - Но об этом - никому! - Постаравшись не улыбнуться, погрозил пальцем Датч.

   - Могила, чё! - И, наклонившись к уху Датча, прошептал. - А на Балалайку его напустить пробовали?

   +++

   Этот девятнадцатиметровый катер в плане автономности был, конечно, не настолько крут, как торпедный 25-метровый "Элко" "Лагуны" (такие катера, как "Элко", в годы Второй Мировой, говорят, Атлантику спокойно пересекали). Но для не совсем законных целей семьи Чоу - подходил идеально. Небольшие грузы, десяток пассажиров - все это запросто.

   Вначале катер был выведен из состава Советского ВМФ и передан Китаю. А потом - столь же благополучно списан и там. Короче на пять метров и легче на сколько-то тонн, чем "Элко" "Лагуны". Скорость, даже с дизелем, имел ощутимо больше, чем "Элко" и мог спокойно оторваться от очень многих...

   Мореходность, правда, не та... совсем не та - всего-то четыре балла, но тут, в Малаккском проливе, этого хватает за глаза.

   И размеры помещений... совсем не "лагуновский" "Элко". Правда, нам, неприхотливым китайцам, много квадратных метров, как известно, и не нужно.

   - Глиссирующий реданный торпедный катер! - Важно повторяла мадам Чоу. - Проект 123-К! Камазамолез!

   Мое новое рабочее место. Полуофициальное.

   Официальное в том смысле, что законы Таиланда позволяли шестнадцатилетнему немцу-гастарбайтеру работать в фирме "Перевозки Чоу" в должности курьера.

   И неофициальное... Если досмотровые группы или береговая охрана обнаружат меня на борту, то я тут же считаюсь простым пассажиром. Курьер же. Ну, сидит себе в пассажирской каюте - и чего вы прицепились, господин офицер? По делам куда-то едет - запись в судовом журнале есть, документы в порядке, и вам спокойного моря, до свидания...

   Фактически я выполнял функции охранника катера. Эдакий секьюрити. В набедренной кобуре - "Беретта-93" (конечно, не та, трофейная из Куалу-Лумпура, а другая, сравнительно "чистая"), в четырех местах по всему борту рассованы дополнительные магазины.

   - Просто делай свое "Хлоп-хлоп", Сеунг. Разговоры разговаривать буду я.

   Тоже часть работы, видимо. Стою за спиной и чуть сбоку от ругающейся с оппонентами мадам Чоу и делаю свое "хлоп-хлоп". Даже улыбаюсь иногда. Странно, но помогает - оппоненты ведут себя хоть и шумно, но за оружие не хватаются. Как-то странно ко мне люди относятся. Я имею в виду, посторонние, не из семьи Чоу.

   +++

   Я крутею...

   Как многие великие открытия, это было сделано случайно, но - после длительной предварительной работы.

   Каждую неделю я приходил в тир сержанта Бауэра и делал упражнение "еженедельные полторы сотни". Между прочим, платил двести баксов за одно посещение: пятьдесят - за патроны, а остальное - за аренду пистолета. Свой "Вальтер" я светить не собирался и изнашивать - тоже (хватало отстрела одного магазина каждую неделю), так что пользовался арендованным стволом.

   В самом конце выполнения упражнения, на последнем магазине, сорвался с троса щит с закрепленной на нем бумажной мишенью. Но я-то на эту мишень уже настроился. Я-то ее чувствовал. И упала она крайне удачно - тяжелый металлический лист воткнулся в грунт, а не упал плашмя на землю. И "десятка" мишени оказалась загорожена щитком, прикрывающим прожектор в семидесяти метрах от меня и в тридцати - от мишени. То есть между мной и мишенью.

   А я к тому моменту застрелялся - всего-то последний магазин "добить" и бежать на работу. Ждать, когда повесят новую мишень было лень...

   Ну, это как дали надкусить бутерброд (с маслицем и икорочкой), ты туда уже зубы погрузил, слюна выделилась, из желудка кричат "Давай же его! Давай сюда!", ты весь застыл в ожидании приятных ощущений от вкусовых рецепторов...

   ... а бутерброд вдруг выхватывают у тебя из рук! А на нем уже даже отпечаток твоих зубов имеется, и слюной твоей он щедро полит! И вообще, организм уже считает его законной добычей твоего желудка!

   Не успел сообразить, как совершенно естественным усилием подправил "спицу-конус", чтобы она проходила над щитком прожектора, загораживающего цель. И нажал на спусковой крючок. После третьего выстрела сообразил, что происходит... и уже сознательно сделал еще три выстрела. И прочувствовал каждую пулю, вколоченную в "десятку"... закрытую от меня броневым листом!

   А потом включил мозги, и оставшиеся пули вбил в дальнюю стену тира, добив магазин до конца...

   Сержант Бауэр кинулся с униженными извинениями. Понятия не имею, кем он меня считает, но стелется передо мной, как... даже не знаю, как. Передо мной так никто не унижался. Неприятно. Только какому-нибудь моральному уроду, закомплексованному по самые уши, может быть приятно такое уничижение взрослого человека... даже пресмыкание.

   - Извините, сержант. - Я положил пять зеленых "десяток" на столик. - Я вам мишень сломал. Если будет недостаточно, пришлите счет мадам Чоу. Я предупрежу ее, что у вас сегодня набедокурил.

   Сержант Бауэр стал меня убеждать в том, что ничего страшного не произошло, что это просто оборудование старое, износившееся... И это, вообще, он, Бауэр, во всем виноват! В общем, полный аналог "Не извольте беспокоиться, ваш-высок-благородие! Холоп Бориска все починит и сделает в лучшем виде! И плетей сам себе всыплет!"

   Вот почему он так себя ведет? Видно же - ветеран, тертый человек. И - не сломавшийся, не опустившийся, с чувством собственного достоинства. К тому же, взгляды на Ченга - тогда, в первый мой визит в этот тир - он кидал вполне независимые и угрюмые... Ченга он не боялся, а вот меня... Неприятно, повторюсь.

   Деньги, кстати, взял... Не то, чтобы мне было их жалко - деньги я особо ни на что не трачу - за квартиру не плачу, завтраками-обедами-ужинами меня бесплатно кормят во всех заведениях семьи. Но, все равно - как-то неприятно.

   Через неделю, когда я возвратился из рейса, то взял машину и уехал за город, чтоб ни одна живая душа... Боялся, что мне почудилось, приснилось. Где-то час сидел и успокаивался. Потом просто отстрелял четыре магазина по мишени в прямой видимости... Для разогрева.

   А потом "захватил" своим "наградным" "Вальтером" цель, сместился вбок так, чтобы холмик чуть-чуть, самым краешком, закрыл от меня банку, представил, как "спица" изгибается. И она послушно искривилась, будто начался сильный боковой ветер. И выстрелил!

   И рванул к мишени! А зеленая баночка из-под пива - лежит, родимая! С аккуратной дырочкой в самом центре красной звезды. Куда я и целился. После этого я отстрелял шесть магазинов.

   Дурачок. Я.

   Свалился от внезапной слабости где-то через минуту. И провалялся так часа полтора - голова чугунная, мысли путаются, перед глазами кружочки, звездочки и искорки, в ногах-руках будто вату вместо мышц набили.